Алиса продолжала смотреть в окно, медленно переваривая услышанное.

— У тебя походная не разобрана ещё? — возбуждённо спросил папа. — Можно их взять!

— Я всё грязное вытащила и постирала, — подошла мама. — Но часть осталась в сумке. И вообще, ты не видишь что ли! Дочка в облаках витает. Давай сами соберёмся, а её просто в машину погрузим.

— Ага, — хмыкнул папа. — Через балкон, на верёвках. Как пианину, ага.

Они убежали собираться. Алиса повернулась к двери и вздохнула. Отвлечься было бы хорошо. А математика не отвлекала. Надо выйти к родителям.

— Что за сыр-бор? — спросила она вяло, останавливаясь в дверях гостиной.

Там кипела движуха. Мама рылась в шкафах и таскала вещи. Папа упаковывал их в большие дорожные сумки и чемоданы. Половину он, правда, отбрасывал.

— Народ на митинге с мэром взбунтовался и решил прорываться толпой из города. Они не посмеют в нас стрелять!

Юрий Ефимович воинственно погрозил кулаком в сторону окна, угрожая «им». Алиса вздохнула:

— Не выпустят вас…

Она прислонилась к дверному косяку плечом и головой, обхватив себя руками, и печально уставилась в окно. Отец нахмурился, глянул на неё:

— Почему это не выпустят? Сказали же, что вирус для людей не смертельный… А тут, в городе, такая хрень творится! Я до конца надеялся, что про хищные деревья — это просто пьяная байка… Теперь получается, что мы для других городов неопасны, а нам здесь оставаться — опасно! Значит — надо выпускать!

— Они вас не выпустят, потому что это всё враньё, про вирус, — отстранённо пояснила Алиса. — Там всё гораздо страшнее и опаснее. Они не могут рисковать.

— А? — поднял голову папа. — Ты о чём вообще?

— Ну ты же записывал, перечитай! — Алиса показала язык и ушла.

Она ощутила одновременно раздражение на родителей, которые не воспринимали её истории всерьёз, и на себя — что снова поднимает эту тему, рискуя показаться сумасшедшей.

Но очень хотелось их предупредить и защитить…

Через полчаса караван машин выехал из города. Вскоре они упёрлись в блокпост.

Многие здесь уже побывали за прошедшие дни. Кто-то пытался ездить на рыбалку и охоту. Кто-то имел бизнес или работу, требующие поездок. Кто-то просто прокатился сюда из любопытства.

И сейчас все увидели, что военные не теряли времени даром.

Кроме одного танка, стоящего на дороге, и домика-времянки, где сидели дежурные солдаты, теперь дорогу перегораживал забор с воротами. Но забор это не страшно, его можно снести мощным внедорожником. Гораздо неприятнее была цепочка противотанковых «ежей», стоящих вдоль забора.

Дорога была обычная, широкая, но двухполосная. По бокам от неё была песчаная обочина, переходящая в травяные луга, а потом — в две стены леса.

И сейчас всё это пространство между левой и правой стенами леса было перегорожено забором и «ежами». А ещё на заборе и между «ежей» была щедро набросана колючая проволока. Кто-то очень не хотел, чтобы живые существа вырвались из города по дороге…

Казалось бы — но ведь можно просто уйти ночью лесами!

Но и этот вариант был предусмотрен. Забор уходил вглубь леса. Выглядело это так, что город попал в кольцо и закрыт наглухо. Хорошо хоть, пулемётные вышки не поставили… Точнее — вышки уже были возведены над забором. Просто пулемёта на них пока не было.

— Я же вам говорила, — отстранённо сказала Алиса. — Не выпустят нас.

Их машина была далеко не первой в караване — но машины заняли две полосы, плюс у них был высокий внедорожник с люком на крыше… В общем, папа уже смог поглядеть, что там происходит впереди. Он был озадачен — но настроен решительно.

— Пойду, гляну, — возбуждённо сказал папа. — Смотрю там народ тоже выходит, спорит с этими… Погранцами.

— Осторожнее там! — взволнованно сказала мама. — Не думаю, что они стрелять будут, но ты всё же не лезь вперёд! У тебя же семья!

— Да, да, я всё только ради вас, — улыбнулся папа.

Он выскочил из внедорожника и побежал рысцой к началу колонны. Там уже собралось с десяток водителей-мужчин и пара женщин. Они стояли перед ежами и колючей проволокой. А вокруг танка стояли несколько пехотинцев в полном боевом облачении и балаклавах на лицах под касками. Автоматы у них были укороченные, зато у каждого было странное ружьё без приклада.

На глазах Юрия Ефимовича ещё пара солдат втащили на вышку что-то, похожее на пулемет. Только не чёрное длинное, а тускло блестящее и короткое. Отгадайте загадку, да…

«Водомёт», — сообразил Юрий Ефимович. — «Готовятся разгонять!»

Это соображение было неприятным, но также внушало некоторую надежду. До смерти убивать не будут, значит…

… А значит — можно пойти и поспорить за свои права!

Юрий Ефимович подошёл ближе к спорщикам. Кроме него туда подтягивались и другие мужчины. Женщины в основном оставались в машинах, с детьми. Как и ожидалось, споры ходили по кругу и ни к чему не приводили.

Было видно, что каравану машин из города выехать не получится. Поэтому всю свою энергию люди сейчас выплёскивали на вежливых, молчаливых военных. Кричали громко, раздражённо, от души:

— Вы не имеете права!

— Выпустите нас!

— У нас дети! У вас же тоже дети!

— Не оставляйте нас здесь! Вы ведь знаете, что вирус неопасный!

Тут передний военный поднял мегафон и произнес:

— Граждане! Прошу вас, возвращайтесь домой! Проезд запрещён, город в карантине! Это приказ президента! Мы обещаем, что вам будет обеспечена максимальная безопасность!

— Да пошли вы! — заорал кто-то. — Эти деревья уродские мою мамку схватили! А меня туда даже не пускают!

Толпа взволновалась, крики снова стали громче. Впрочем, Юрий Ефимович отметил, что солдаты не особо волнуются. Ну конечно, они же вооружены, у них с собой целый танк. А протестующие, хоть и злы — но целого танка у них нету. И даже частичного…

Тут в толпе вдруг загорелся факел, хорошо видный в наступающих сумерках. Он рванулся вверх по дуге и шлёпнулся на броню танка. Раздался стеклянный треск, звон — и на броне расцвело пятно жидкого огня.

Солдаты закричали, подались назад, пригибаясь, вскидывая свои необычные ружья. Впрочем, Юрий Ефимович заметил — половина вскидывают и свои автоматы.

Люди ошарашенно замолчали, глядя на огонь.

А потом вскинули кулаки и заорали, заулюлюкали, запрыгали. В общем — выражали всяческое одобрение и содействие.

— Идиоты, — вполголоса проговорил Юрий Ефимович.

Он развернулся, пригнулся и побежал обратно к своей машине.

За его спиной люди полезли через колючую проволоку навстречу солдатам.

— Они не посмеют в нас стрелять! — кричал кто-то.

Ещё один факел, а точнее, «коктейль Молотова», вылетел и упал на танк. Из башни танка вылез матерящийся