Срезал пенёк под стол, пару штук для удобного сидения и вручив Дженни свой нож, положил перед ней несколько пластов мяса, которые Ния уже успела нарезать. Решили особо не изгаляться, а просто и немудрёно потушить деликатес в казанах. Конкретно, килограммов двадцать, а что делать с остальным мясом, решим, когда проявится всё количество.

Сказал было Ние, чтобы резала только с хвоста, а потому не нужно ковырять всю шкуру, но она лишь отмахнулась и потребовала не отвлекать её от процесса. Если хочу, чтобы они быстро управились. Нет конечно, не приказным тоном, а просьбой, но весьма убедительной. А может у них в племени равноправие или она вспомнила о своём статусе дочки вождя?

А после того, как Ния бросила в алюминиевую чашку два кусочка свинца, Дженни решила добавить свои 5 копеек:

- А гильз было три, - задумчиво, словно ни к кому не обращаясь проговорила она.

Достать что ли сегодня меня решили, так я и так усталый, злой и на нервах.

- И что, - буркнул в ответ, но так, словно тоже ни к кому не обратился. Просто, ляпнул что-то про себя.

- Ничего, - тут же подхватила девушка, - просто мысли вслух.

«Ну-ну» - подумал я, но ничего не ответил, чтобы не провоцировать её на следующую фразу. Хоть и хотелось, ведь ещё не всю тушу разделали. Пуля вообще куда угодно могла попасть, вон какая дура валяется.

Два полных десятилитровых казана смолотили как на ура, я только хмыкнул. Да эту команду легче убить чем прокормить и подумал, не лиханул ли, сказав, что мясо нужно только с хвоста брать. Этим прожорливым созданиям только дай что нить пожевать. Оно конечно понятно, молодой растущий организм, давно свеженьким не баловались, но всё же. Осталось в памяти что мясная диета негативно влияет на здоровье микрофлоры. Подобная пища растягивает желудок, а белки долго и тяжело усваиваются. Ния только отмахнулась, наверное, всё же права. Мясо у крокодила нежное и мы его не жарим.

И ещё небо разверзлось, одарив меня. Дженни во время поедания мяса укусила себя за язык и громко вскрикнув выудила из рта смятый кусочек свинца.

Не удержался чтобы не съязвить:

- Кого-то судьба третьей пули волновала. Слава Богу нашлась, а то до вечера изнервничались бы все.

Дженни хмуро глянула в мою сторону, но промолчала.

Честно говоря, я это диво чудное пробовал первый раз. На вкус, конкретная курятина, которую сварили в рыбном бульоне. Единственное: лука, морковки и чеснока не хватало до коликов. А как бы сюда пюре картофельное на гарнир подошло, так вообще молчу. А какой шашлычок можно забацать, но на это ни сил, ни времени пока не хватало. Только слюнки текли, когда перед глазами проплывали подобные картинки. Хотя детки сделали нечто подобное, нанизав куски мяса на ветки и воткнув их вокруг костра, чтобы дым обволакивал.

После обеда Ния подозвала меня к наполовину разделанному крокодилу и предложила помочь вытащить внутренности. Вот когда у меня глаза на лоб полезли. Сюрприз называется. Перевернуть на спину даже всей толпой не вышло, потребовалось воспользоваться услугами автомобиля. Сдирали шкуру с живота всем скопом. Тот момент, когда не позавидуешь ребятам, которые каждый день по несколько таких туш разделывают.

Желудок оказался невероятно огромных размеров и к тому же толстостенный. Внутри оказалась практически нетронутая пищеварительным процессом зебра, которую сразу узнал по характерной окраске. Немаленькое животное, наверняка килограммов четыреста или поболее. Однако спасти её как это сделал дурак-Иван в сказке, нам точно не удалось бы. Животное было не совсем целым. То есть всё присутствовало, но мне недаром открытая пасть крокодила показалась гигантской пилой. Туша зебры была разделена приблизительно на равные четыре части и аккуратно покоилась в огромной утробе монстра, как в морозильной камере. Пока вытащил, весь взмок.

И чего ж зелёный дурак с таким набитым брюхом решил скачки устраивать? Спрятался бы в укромном месте в ожидании пока желудок переварит попавшее внутрь непарнокопытное животное.

Вот-вот, а сам-то? Тоже сначала плотненько пообедал, а теперь взялся тяжести передвигать. И кто из нас дурак?

Глава 29

Оказалось, это был не полный сюрприз. Кроме перепиленной зебры внутри рептилии было такое количество гальки, что я только присвистнул, когда её удалось полностью извлечь. На вид не менее ста килограммов, хотя, глядя на огромную гору камней можно подумать, что их в два раза больше. Камнеешка зелёный, он всё-таки существует.

Больше часа возились пока избавили тушу крокодила от всего ненужного.

Ну да, эти доисторические создания за тысячу лет эволюции так и не научились пережёвывать пищу. Разрезают на подходящие куски и заглатывают, а чтобы не нарушать нормальную деятельность желудка и не сдохнуть от несварения, загребают в себя ещё семь-восемь пудов камней со дна речки. Видимо представляя себя мельницей.

На всякий случай сказал Дженни протушить ещё один казан с мясом, так как останавливаться в дороге больше не собирался, пока не найдём переправу, а это может занять время до самого вечера. Думал успею макароны сварить, ну не могу я есть в большом количестве чистое мясо без хлеба и помидорчиков, но не свезло.

Пока отдыхивался, ко мне подбежала Элен с такими горящими глазами, и столь возбуждённая, будто прямо сейчас, немедленно, готова опровергнуть теорию Большого взрыва и аккуратно, утайкой от всех показала раскрытую ладонь, на которой покоился круглый предмет нежно-голубого цвета размером с гусиное яйцо.

- Ты только посмотри, что находилось внутри этого крокодила, - воскликнула она так громко, что сразу привлекла внимание Дженни.

На удивление, никто из племени батутси даже не повернул головы. Дети возились с галькой добытой из недр рептилии, а девушки продолжали колдовать над его шкурой.

- И что это? – спросил я, разглядывая находку, - голубой карбункул?

- Ты цвет видишь? – не унималась Элен.

- Вроде отдаёт голубым, - неуверенно произнёс я.

- Вроде отдаёт голубым, - передразнила меня Элен, - он и есть голубой. И это не просто алмаз. У него 33 грани, если я правильно сосчитала, представляешь, как он отшлифовался внутри этого чудища.

- Сколько-сколько? – с удивлением протянула Дженни.

- Тридцать три, - торжественно повторила Элен.

- Да хоть сорок, какая разница, - я пожал плечами, - что это меняет? У нас полная машина этого добра или не