Наши солдаты погнались. Рядовой Жданов захватил знамя Османа-паши, переколов охрану. Командиры на других участках оценили ситуацию, тоже скомандовали атаку. Бойцы устремились к Плевне. Карабкались на пустые укрепления, ворвались в город. Раненый Осман понял, что все кончено, и выслал парламентеров. Капитулировал со всей армией. Его приняли с фельдмаршальскими почестями, представили царю. Александр II, признавая его мужество и доблесть, возвратил сданную саблю. В плен попало 43.338 турок, и русских воинов перевооружали трофейными винтовками вместо устаревших Карле и Крнка.

Дунайская армия выросла до 314 тыс. штыков и сабель. Русские победы встряхнули Сербию, она снова вступила в войну. Однако на пути наших войск к Константинополю лежали Балканы – или «четрехугольник крепостей» на приморском направлении. А в горах выпали снега, бушевали метели. От них уже страдал гарнизон Шипки. Боев там больше не было, но потери достигали 9,5 тыс. больными, обмороженными, замерзшими. Зимний же переход армии через Балканы все специалисты считали невозможным. Начальник германского генштаба Мольтке убрал военную карту в сейф, сказав: «До весны».

Но до весны турки оправились бы от поражений, сформировали новые армии. Укрепили бы горные перевалы и ключевые города похлеще Плевны. Да и международное положение оставалось слишком шатким. Стоило русским поражениям смениться победами, снова забурлили враждебные кампании в Англии, Австро-Венгрии. Времени терять было нельзя, и решение опять обеспечил царь. Он поддержал предложение генерала Гурко – идти за Балканы немедленно. По сути, на этом этапе Александр Николаевич взял на себя руководство амией. Но ненавязчиво, стараясь не ущемить брата. Еще во время осады Плевны вызвал для планирования предстоящих действий Скобелева, которого Николай Николаевич терпеть не мог. Царь начал продвигать и талантливых военачальников – того же Гурко, Скобелева.

Николая Николаевича он за Плевну пожаловал орденом С в. Георгия 1-й степени – великий князь последним в истории России удостоился этой высочайшей награды. Но всего через день после победы, 30 ноября (12 декабря), не главнокомандующий, а царь созвал в Порадиме военный совет очень узкого состава: Обручев, Милютин, Николай Николаевич со своим начальником штаба Непокойчицким, князь Кароль, Тотлебен. План Обручева по форсированию Балканского хребта был утвержден. Румын, показавших свои боевые качества, к нему не привлекали, отвели им охрану тылов – чем Кароль был очень доволен. Гурко, автору идеи, выпало и первому испытать, возможно ли это? Он был отчасти подготовлен: брал Шипку, остановил турок на Златицком перевале. В его отряд выделили гвардию, кавалерийские соединения, IX корпус – 71 тыс. человек, 318 орудий.

13 (25) декабря его колонны двинулись в горы. Там ждали стужа, бураны, заносы. Лошади выбивались из сил, скользили по обледенелым склонам. Их разгружали, и люди оказывались выносливее лошадей. Тащили на лямках пушки, несли на руках снаряды. Один из отрядов, генерала Дендевиля, застрял в снегах, потерял 53 человека замерзшими и 813 обмороженными. Гвардейские аристократы возмущались, жаловались, костерили начальника. Гурко собрал их и объявил: «Я поставлен над вами волею государя и только ему, Отечеству и истории обязан отчётом в моих действиях. От вас я требую беспрекословного повиновения и сумею заставить всех и каждого в точности исполнять, а не критиковать мои распоряжения… Если большим людям трудно, я их уберу в резерв, а вперед пойду с маленькими».

И прошел. Через 6 суток неимоверной дороги русские свалились, как снег на голову, на позиции турок, охранявших выход с перевала. Отшвырнули их, открыли дорогу на равнину. Ошарашенные враги разбегались, и 23 декабря (4 января) войска Гурко без боя вошли в Софию. Установили связь с сербами. А его прорыв через Балканы подтвердил, что для наших солдат это реально. Восточнее, через Траянов перевал, выступил следующий отряд, генерала Карцова. Он был маленьким, 6 тыс. бойцов с 8 пушками. Но по планам Обручева следовало рассеять внимание турок, навести панику – русские появляются отовсюду. Хотя Траянов перевал оказался укрепленным. В снегах штурмовали, потеряли 146 убитых, замерзших и раненых, вышли к Сопоту.

А еще восточнее лежал Шипкинский перевал. Здесь под началом Радецкого сосредоточилось 45 тыс. штыков и шашек. Но дорогу с гор перекрывала 30-тысячная армия Вессель-паши, успевшая построить огромный укрепленный лагерь протяженностью 7,5 км с 14 сильными редутами, батареями, сплошными окопами. Лобовая атака, да еще и по склону вниз, сулила только потери. Было решено обойти врага с двух сторон по узеньким горным проходам – попросту говоря, тропам. 24 декабря (5 января) с востока, по Тревненскому перевалу, выступила колонна князя Святополк-Мирского, 19 тыс. бойцов. С запада, по Имитлийскому перевалу, колонна Скобелева, 16 тыс. Пробивались через снега по пояс, а то и выше человеческого роста, карабкались по обледенелым тропкам над ущельями. Артиллерию не смогли протащить, отправили назад. Оставили лишь по нескольку горных орудий.

Полки Святополк-Мирского вышли в долину 26 декабря, на следующий день атаковали вражеский лагерь с востока. Захватили первую линию траншей. Но атаки с запада не было. На пути Скобелева оказались не только снега, но и турки. На спуске с гор они оседлали господствующие высоты, расстреливали нашу пехоту и задержали. Отличился адъютант Скобелева хорунжий Дукмасов. С 20 казаками под покровом темноты взобрались на отвесные кручи, сшибли с позиций сотню неприятельских стрелков. В долину выбрались с запозданием.

А утром 28 декабря (9 января) аскеры Вессель-паши сами навалились на войска Святополка-Мирского. Росли потери, иссякали боеприпасы, и генерал послал донесение Радецкому – положение трудное. Никаких известий от Скобелева не было, и тот решил выручать. Начал атаку с перевала. Но солдаты скользили сверху вниз по обледенелой дороге, а она была у турок под перекрестным огнем. Повыбитые батальоны откатились обратно. Долину укрыл туман, и Радецкий с горы не видел, что Скобелев уже начал атаку. Тот же туман помог ему подобраться к вражескому лагерю, а силы турок оттянулись против Святополка-Мирского, Радецкого. «Белый генерал» сам повел за собой подчиненных, вломились в лагерь. Услышав шум боя, Святополк-Мирский тоже поднял бойцов. Турок стиснули с двух сторон. Они метались в неразберихе. Вессель-паша счел, что его окружили, и вывесил белый флаг, приказал сложить оружие. Хотя часть его конницы не послушалась и ускакала. Турок побили 5 тыс., 22 тыс. взяли в плен, захватили 93 орудия.

Переход русских через Балканы, пленение еще одной армии потрясли Османскую империю. В правительстве посыпались отставки – теперь султан подбирал вельмож со связями на Западе. Было ясно, что слабая армия Шакир-паши в Болгарии остановить прорыв не сможет, и Абдул-Хамид повелел Сулейману-паше в экстренном порядке перебросить сюда группировку из «четрехугольника крепостей». Но одновременно султан обратился к