Шрифт:
Закладка:
В Шотландии драматический котел закипел благодаря Джону Хоуму, который оскорбил своих собратьев по духовенству, написав и поставив (1756) «Дугласа», самую успешную трагическую драму своего времени. Двоюродный брат Джона, Дэвид Хьюм, в порыве энтузиазма, едва став философом-скептиком, назвал его «истинным учеником Софокла и Расина», который может «со временем избавить английскую сцену от упрека в варварстве». 64 Когда Гаррик отказался от пьесы Хьюма, лорд Карнс (Генри Хоум) и «умеренные» среди шотландского духовенства организовали ее постановку в Эдинбурге, а Дэвид выступил в роли продавца билетов. Это событие стало триумфом для всех Хоумов и Хьюмов, а также для всей Шотландии, ведь Хоум превратил старую шотландскую балладу в патриотическую драму, которая вызвала слезы радости на глазах шотландцев. Мы должны исключить Эдинбургское пресвитерианство Кирка, которое осудило Хоума как позор для своей ткани и напомнило ему о «мнении, которого христианская церковь всегда придерживалась в отношении сценических пьес и игроков как наносящих ущерб интересам религии и нравственности». 65 Были выдвинуты официальные обвинения против Хоума и другого священника, Александра Карлайла, за посещение спектакля. Дэвид Хьюм, пылая от родственных чувств, посвятил кузену свои «Четыре диссертации» и написал горячий обвинительный акт в нетерпимости. Джон оставил министерство, уехал в Лондон и увидел, что его «Дуглас» поставлен с Пег Уоффингтон в главной женской роли (1757). Там пьеса тоже имела триумф; шотландцы в Лондоне собрались, чтобы аплодировать ей; а в конце лондонской премьеры один шотландец воскликнул с галерки: «Ou, fie, lads, fot [что] you think o' yir Willy Shakespeare now?». 66 Пьеса, столь же мертвая сегодня, как и «Катон» Эддисона, не сходила со сцены на протяжении целого поколения. Когда миссис Сиддонс играла ее в Эдинбурге в 1784 году, Генеральная ассамблея Кирка «была вынуждена назначить все свои важные дела на те дни, когда она не выступала». 67
Самым уморительным успехом лондонской сцены в этот период стала «Опера нищих». Джон Гэй начинал учеником торговца, дослужился до секретаря графа Кларендона и стал одним из самых ярких членов клуба «Скриблерус». Поуп описывал его как
Мягкие манеры, мягкие привязанности; В остроумии — мужчина; в простоте — ребенок; С родным юмором закаляя добродетельный гнев, Формируется, чтобы сразу восхитить и отбросить возраст. 68Гей прославился в 1716 году книгой «Мелочи, или Искусство прогулок по улицам Лондона» (Trivia, or The Art of Walking the Streets of London). Стук колес повозок по брусчатке, погонщики, подгоняющие своих лошадей кнутом и языком, «волочащаяся девица», несущая рыбу на Биллингсгейт, безмятежность «Пелл-Мелл» с благоухающими дамами, опирающимися на руки кавалеров, пешеход, пробирающийся сквозь игру в футбол, заполняющую улицу, нежные воры, которые «негнущимися пальцами облегчают твой карман», и грузный «сторож, который с дружеским светом научит твои шатающиеся шаги ступать правильно» и проводит тебя к твоей двери: Trivia по-прежнему предоставляет все это и многое другое тем, кто хочет представить себе Лондон 1716 года.
В 1720 году «Стихотворения» Гея были опубликованы по подписке и принесли ему тысячу фунтов; их он потерял в результате краха Компании Южных морей. На помощь ему пришли Поуп и другие, а в 1728 году он вновь обрел процветание, выпустив «Оперу нищего». Вступление представляет нищего, который представляет свою оперу. Начинается она с баллады, которую поет Пичем, который (как и Джонатан Уайлд) притворяется, что служит закону, донося на воров (когда они отказываются ему служить), но на самом деле является торговцем краденым товаром. Он называет себя честным человеком, потому что «все профессии обманывают друг друга» и движимы жаждой наживы. Его дела осложняются тем, что его дочь Полли влюбилась, а возможно, и вышла замуж за лихого красавца капитана Мачита; это мешает использовать очарование Полли для управления скупщиками, продавцами и констеблями. Миссис Пичем успокаивает его:
Почему наша Полли должна отличаться от своего пола и любить только своего мужа, и почему замужество нашей Полли, вопреки всем наблюдениям, должно сделать ее менее привлекательной для других мужчин? Все мужчины — влюбленные воры, и женщина тем лучше, что является чужой собственностью. 69
Однако миссис Пичем предупреждает свою дочь:
Знаешь, Полли, я не против того, чтобы ты пошутила с клиентом по пустякам, чтобы выведать какой-нибудь секрет; но если я узнаю, что ты прикинулась дурочкой и замужем, нефритовая ты моя, я перережу тебе глотку.
Полли оправдывает свой брак в балладе:
Можно ли контролировать любовь с помощью советов? Повинуются ли Купидону наши матери? Хотя мое сердце было заморожено, как лед, От его пламени они бы растаяли. Когда он поцеловал меня, прижавшись так близко, Это было так мило, что я вынужден был подчиниться; Поэтому я решил, что безопаснее и лучше всего Жениться, опасаясь, что вы укорите. 70Пичем в ярости: он боится, что Макит убьет его и его жену, чтобы унаследовать их состояние через Полли. Он замышляет предать Макита закону и благополучно повесить его. На сцену выходит Макит, утешает Полли и заверяет ее, что отныне он будет моногамным: