Уверен, мои слова сбивают с толку всех, кто ничего не знает о Санта-Барбаре, но представляет себе процесс горения. Как некий объект может быть вечно в огне? Для горения нужно топливо, и в какой-то момент все топливо будет израсходовано. Ведь Санта-Барбара – это не солнце.

И не Северная Корея!

И не Новая Зеландия!

Ха!

Но думать только о законах физики – значит игнорировать невероятно нелепую решимость людей. Ведь как только Санта-Барбара в очередной раз сгорает дотла, живущие в ней люди упрямо клянутся перестроить ее и сделать ее еще сильнее.

Поэтому они восстанавливают Санта-Барбару.

А затем она сгорает!

И они снова ее отстраивают!

Раз за разом!

Снова и снова!

Поэтому Санта-Барбара застряла в бесконечном цикле сгорания и восстановления. Оба процесса идут уже так долго, что теперь происходят фактически одновременно. Во многих ее районах даже невозможно понять, где начинается восстановление, а где закончился пожар.

Кстати, если робот неоднократно совершает одну и ту же ошибку, он считается дефектным, и его отправляют в Бюро роботехники для переформатирования. Если человек совершает одну и ту же ошибку, его считают упорным и прославляют как героя!

Кстати, существует отличная от нуля вероятность, что описанный выше человек – это санта-барбар.

Кстати, санта-барбар! Ха!

Наш темно-зеленый «Порше» 1967 года полз сначала по наполненным дымом виноградникам, а затем по самой тлеющей Санта-Барбаре. Она была симпатичная и историческая, и эти ее характеристики были бы выражены еще больше, если бы не бушевавший в ней пожар. На Мейн-стрит дымка стала такой густой, что нам пришлось поднять крышу и включить противотуманные фары. Здания тонули в плотном дыму, но тем не менее было любопытно посмотреть на то, как местные жители, привыкшие к подобным условиям, как ни в чем не бывало разгуливают по улицам в респираторах!

Человеческая стойкость > Человеческое понимание базовых процессов горения.

Выезжая из города, мы увидели команду роботов-пожарных, которые готовились тушить мощный пожар на складе дорогих вин. Склад мог рухнуть в любую минуту, поэтому транспорт направляли по одной полосе на дальней стороне дороги. Это значительно снизило нашу скорость и создало любопытный эффект: мы словно оказались в той важной сцене фильма, которая неизменно сопровождается эффектом замедленного движения.

Наши братья и сестры роботы – в начищенных до блеска сапогах, в безупречно выглаженной форме – были красивыми и сильными и, очевидно, находились в расцвете лет. 10/10 если бы у вас горел склад с дорогими винами, то вы бы с восторгом отреагировали на прибытие этих элитных пожарных!

И тем не менее все они, несомненно, собирались стать героями. Они умрут мучительной смертью, когда горящий склад неизбежно обрушится, пока они стараются спасти как можно больше дорогого вина. Мы с Эмбер 2.0 и без «Колеса чувств» прекрасно понимали, что вид роботов вызывает у нас печаль. Роботы-пожарные не обладали инстинктом самосохранения; у них была только встроенная программа анализа рисков и выгоды, которая сообщала им:

Дорогие вина людей > Жизнь роботов.

Мы выехали из Санта-Барбары по шоссе № 1, но не опустили крышу, даже когда дым развеялся. В тот момент нужно было не любоваться огромными прибрежными небесами, а предаваться размышлениям. Эмбер 2.0 не произнесла ни слова до тех пор, пока мы не добрались до города Ломпок, где, к счастью, находилась заброшенная федеральная тюрьма. Ее вид нас подбодрил.

Ха!

Кстати, это уморительно смешная шутка, потому что брошенная федеральная тюрьма обычно не считается тем местом, которое может кого-то подбодрить.

Но это была уникальная брошенная федеральная тюрьма, потому что в ней снимали фильм про красивого грабителя банков и прекрасную женщину-полицейского! Увы, их первая романтическая встреча произошла не там, но тем не менее именно в этой тюрьме красивый грабитель банков впервые услышал о драгоценностях, которые сыграли важную роль в сюжете фильма.

Но я отклонился от темы. Раньше данное исправительное заведение было неприступным, но теперь мы с Эмбер 2.0 без проблем в него зашли. Мы бродили по пустым коридорам и с удивлением разглядывали крошечные комнаты, в которых когда-то одни люди держали под замком других. Комнатки были меньше, чем загоны для панд в зоопарке Чэнду, а ведь пандам даже не нужно пространство, потому двигаться панды не любят почти так же, как и размножаться.

Наиболее сильное впечатление на нас произвел дворик для прогулок. Здесь красивый грабитель банков увидел, как его заклятый враг устроил драку, и поэтому у меня возникло мощное ощущение дежавю! Я попытался объяснить это Эмбер 2.0, надеясь, что она тоже его ощутила – ведь фильм про грабителя банков и женщину-полицейского мы с Эмбер 1.0 смотрели вместе, но мои слова лишь привели ее в недоумение.

В этом не было вины Эмбер 2.0. Вчера она была роботом-парикмахером в парикмахерской «Альфонсо» в Санта-Монике, а сегодня она в пустой федеральной тюрьме, и робот, который утверждает, что когда-то она его любила, рассказывает ей про какое-то «дежавю». Переварить все это сразу было непросто – даже роботу, оснащенному мощным биологическим компьютером.

По крайней мере, Эмбер 2.0 понимала, что такое кино, поэтому могла представить себе концепцию дежавю. А вот тюрьмы, напротив, приводили ее в недоумение. Установленные в ней программы заставляли ее верить в то, что все люди по своей природе добры. Мысль о том, что когда-то люди сажали в тюрьму других людей в таких количествах, что требовалось строить такие огромные склады, казалась ей фантастической.

Пытаясь подбодрить Эмбер 2.0, я сказал ей, что на тюремном фронте все не так уж и плохо. Иногда из тюрьмы удавалось сбежать! Я поведал ей про банковского служащего, который тайно продолбил ход из тюрьмы с помощью крошечного молотка. На это он потратил почти всю свою жизнь, но в конце концов добрался до города Сиуатанехо, где, похоже, очень приятно. В конце фильма к служащему даже присоединился его друг; они встретились на берегу моря и, возможно, даже пошли играть в гольф.

Эмбер 2.0 спросила, почему банковский служащий вообще попал в тюрьму? Я заверил ее в том, что он просто невезучий человек, который пострадал из-за недоразумения. Мой рассказ не помог ей разобраться в концепции тюремных заведений. Вернувшись к темно-зеленому «Порше», мы заглянули в «Колесо чувств». По словам Эмбер 2.0, она испытала чувство потрясения.

* * *

Когда мы снова выехали на Королевское супершоссе роботов, у Эмбер 2.0 возникли вопросы о фильмах. А точнее, она хотела узнать, почему людям нравится смотреть на то, как люди притворяются другими людьми.

Ведь они возражают против того, чтобы роботы выдавали себя за людей, так почему они любят кино?

Мне было тяжело услышать этот вопрос от нее. Эмбер 1.0 часто сидела рядом со мной в кинотеатре «Виста» и прекрасно понимала, чем так привлекательно кино. Поэтому я мог лишь повторить слова доктора Глунденстейна: лучшие фильмы – это в своем роде рекламный ролик жизни. Он имел в виду, что рекламный ролик содержит в себе все лучшие моменты фильма и ни одной скучной сцены. А кинофильм, в свою очередь, это смонтированные лучшие моменты жизни.