Рыжий иностранец чуть не взвизгнул от восхищения.

— Смотрите, смотрите!

Все сгрудились вокруг, жадно разглядывая потайной отсек, открывшийся внутри стола. Устланный тем же самым зеленым бархатом, тайник был разделен на две части лакированной перегородкой. В правой секции находилось устройство, в каждой своей детали повторяющее телеграфный аппарат, обнаруженный в графском доме. Не удержавшись, Антон незамедлительно ткнул пальцем в черный набалдашник рычага и был вознагражден кратким мелодичным звоном.

— Очевидно, что с помощью телеграфа осуществлялась связь между верхним и нижним уровнями убежища, — пробормотал Уссольцев. — Но подождите.. — Он наклонился ниже, разглядывая другое устройство, занимающее вторую секцию. — Это же не что иное, как…

Второй аппарат представлял собой изящный полированный ящик из красного дерева, с металлическим раструбом посредине и двумя когда-то блестящими, а сейчас потускневшими чашками. Сбоку ящика крепилась рукоятка с насадкой в виде конуса, от которого вились провода в бумажной оплетке.

— Это… телефон?..

Богиня первой цапнула рукоятку и произнесла в рупор:

— Але, але!.. Есть там кто-нибудь?

Пока все стояли с вытаращенными глазами, ожидая непонятно чего, Уссольцев прятал в усах улыбку.

— Боюсь, уважаемая, э-э-э… так вас никто не услышит.

— Это вообще-то ресивер, — хмуро сказал Антон. — Его следует прикладывать к уху.

Богиня швырнула ему трубку:

— Да он сломанный небось… Посмотрим, что у тебя выйдет.

Антон с сомнением повертел трубку в руке, чувствуя себя дикарем, разглядывающим современный смартфон.

Тяжелая, гладкая на ощупь рукоятка, покрытая благородной желтоватой патиной. Это из слоновой кости, что ли? Ну и как этим пользоваться? Он растерялся. Как вообще звонить с помощью этой штуки? Задачка как раз для человека с высшим техническим образованием… А ведь аппарат не такой уж древний, пожалуй, начало двадцатого века.

Наконец, он приметил небольшой рычажок у основания ящика. Ага, значит, так он включается. Щелкнув рычагом и наклонившись над раструбом, он проговорил:

— Один, два, три! Проверка связи.

Телефон молчал. Антон приложил ресивер к уху. Из трубки не доносилось ни звука.

— Ну, что слышно? — мстительно спросила Богиня.

Он уже собирался возвратить телефон на место, как раздался звонок.

От неожиданности он едва не подпрыгнул.

Молоточки тарабанили по металлическим чашкам с отвратительным дребезгом. Дзин-нь, дзин-нь! Резкий сердитый звук врезался в мозг как буравчик.

Антон догадался нажать на рычаг и звон прекратился. Он с опаской приблизил ухо к динамику. Из металлического конуса послышались щелчки и потрескивание, напоминающие звуки радиоэфира. Теперь не осталось сомнений, что связь с неведомым абонентом установлена.

— Алло? — внезапно севшим голосом спросил он. — Кто там?

Напрягая слух, он различил в трубке необычный булькающий звук, а затем сиплое шипение, как из пробитой велосипедной камеры. Вдалеке слышался плеск, словно волны накатывались на берег.

— Герма! — закричал иностранец. — Она опускается!

Антон обернулся на крик и увидел, что увенчанный головой Гермеса квадратный столб медленно исчезает в полу. Одновременно с этим спускалась вся задняя стена эркера. Оттуда в комнату хлынул свет. На секунду ему показалось, что он ослеп, словно на них вдруг направили многоваттный прожектор, и сияние озарило каждый уголок сумрачной комнаты.

Герма продолжала снижаться, пока наконец не исчезла в полу совершенно. Вместо эркера теперь перед ними зиял квадратный проем. Непроизвольно Антон шагнул вперед и остальные последовали за ним. Открывшийся вид заставил всех остановиться на пороге, и непроизвольно у них вырвался вздох изумления.

Фосфоресцирующие пологие ступени вели вниз, расходясь веером и перетекая в проход, напоминающий дворцовую анфиладу. Массивные колонны удерживали сводчатый потолок, откуда лился удивительно мягкий прозрачный свет. Антон не мог удержаться, чтобы не задрать голову, ожидая увидеть вверху солнечный круг и небо вокруг, к которым привык с рождения.

Следом за ним и все остальные задрали голову, ошеломленно разглядывая светящийся свод. Если бы Антон не знал совершенно точно, что находится в подземелье, то вполне мог вообразить, что над ними прозрачный стеклянный купол, пропускающий солнечные лучи. Ему даже померещился сияющий диск посреди небесно-голубого свода. Поначалу эффект был слегка пугающим, словно вместо того, чтобы спуститься под землю, необъяснимым образом они поднялись к солнцу. Присмотревшись, он различил прихотливый узор вделанных в куполообразную конструкцию светоэлементов, с помощью которых достигался эффект искусственного небосклона.

Пока они спускались в анфиладу, никто не проронил ни слова, испуганно разглядывая окружающий мир. Кажется, что-то произошло с восприятием цвета, словно они провалились в параллельную вселенную, где привычные оптические законы пришли в расстройство, а физические тела исчезли, превратившись в собственные отражения, искаженные многократными цветовыми фильтрами. Причиной тому, по всей видимости, было излучение гладких «янтарных» пластин разнообразных оттенков, которыми был отделан пол и стены. Сотни и тысячи таких светоэлементов, отражаясь друг от друга, производили эффект тысячи солнц, а лица людей приобрели фантастические тона в широком спектре от фиолетового к красному.

После того, как зрение адаптировалось к яркому свету, Антон изучил пластины внимательней. Соединенные между собой металлическими перепонками, они с большой вероятностью были изготовлены по тому же принципу, что и «янтарный» аккумулятор, питающий энергетическую систему графского дома. Если каждая такая пластина могла запитать несколько лампочек, то можно себе представить, какую мощность вырабатывают сотни и тысячи таких элементов. Это чуть ли не целая электростанция. Судя по количеству пластин, сырье для их изготовления находится в избытке, но осталось непонятным, что это за «янтарь» и откуда он берется.

По обе стороны анфилады следовали светящиеся арочные проемы, уходящие под прямым углом, затем несколько дверей подряд, каждая из них поражала размерами и изысканностью отделки — лакированное красное дерево, фигурные накладки из меди или бронзы придавали дверям средневековое великолепие.

Впереди пол плавно шел под уклон и переходил в пандус, завершающийся двустворчатыми воротами. Как и все конструкции в этом странном помещении, створки ворот поражали своей массивностью и громоздкостью. Инкрустированный сверкающими камнями, узор на воротах составлял уже знакомое Антону стилизованное изображение перевернутой масти пик. Глаз обвивающей кадуцей змеи горел яростным голубым огнем.

Но самое удивительное их ждало впереди. После ряда богато изукрашенных дверей проход расширился и неожиданно они очутились на открытой площадке, напоминающей платформу для посадки и высадки пассажиров метро. Справа платформа обрывалась, открывая вырубленный в скале тоннель с нитками рельсов, откуда явственно тянуло холодом. С одной стороны чернело уходящее вдаль жерло, а с другой тоннель заканчивался глухой стеной. Это был тупик.

В тупике стоял локомотив.

То есть на самом деле это транспортное средство могло быть чем угодно. К тому же у него не было даже трубы, которой полагается быть у настоящего паровоза. Но все остальное — будка машиниста, колесные пары с кривошипами,