– Мама… – Глаза Наиля распахнулись так широко, как бывает только раз в жизни. И не от удивления.

Убийца же вонзил клинок ещё два раза, а убедившись, что жертва умирает, помог Наилю мягко опуститься на снег.

– Мамочка…

Эти слова стали для него последними: и произнесёнными, и услышанными. Потому что когда прозвучала следующая фраза, Наиль уже умер.

– Мразь, – глухо произнёс убийца.

Голос убийцы не был равнодушным, скорее, неэмоциональным, как у человека, который сделал задуманное, но радости ему это не доставило. Голос был неэмоциональным и прозвучал прохладно, в соответствии с прохладой зимней ночи. И поведение убийцы было холодным – невероятно хладнокровным. Да, время позднее, но в большом городе время суток понятие условное: может появиться припозднившийся гуляка или компания весёлых гуляк, может появиться такси с возвращающимися жильцами, в конце концов, мог проехать полицейский патруль. Но несмотря на это, убийца вёл себя с невероятным спокойствием.

Уложив Наиля на снег и убедившись, что молодой мужчина умер, убийца левой рукой достал из кармана куртки пакет и завернул в него нож. Убрал в другой пакет. Наклонился, расстегнул пуховик Наиля, вытащил из нагрудного кармана бумажник, забрал наличные и карточки, бумажник бросил. Снял с руки дорогие часы, а вот не менее дорогой телефон трогать не стал. Выпрямился и внимательно оглядел себя – нет ли следов крови? Убедился, что нет – тусклого света окон и далёкого фонаря наверняка хватило, чтобы увидеть тёмные пятна, повернулся и быстрым шагом направился прочь. На ходу стягивая с рук тонкие медицинские перчатки.

Несколько позже

– Выглядишь так, будто успел поспать, – усмехнулся Шиповник, глядя на подошедшего Феликса. И сообщил стоящим рядом мужчинам: – Это майор Вербин, ведёт дело, о котором я говорил.

– «Девочка с куклами»?

– Ага.

– Там же суицид.

– Вот и проверяем.

– Понятно.

Мужчины обменялись рукопожатиями. Представление оказалось излишним, этих двоих Феликс знал – доводилось общаться: Столетов, начальник местного убойного, и Булгаков, замначальника РОВД.

– А здесь, случайно, не суицид? – шутливо осведомился Вербин.

– Мы сначала так и подумали, – ответил Столетов. – Но потом обратили внимание на мелкие нестыковки.

– Что пошло не так?

– Не нашли орудия преступления, – с прежним, серьёзным выражением лица рассказал начальник убойного. – А в целом очень похоже на суицид: где ты видел, чтобы убийца оставлял после себя четыре ножевых?

– Нонсенс.

– И я о том же, коллега.

– Вы, коллеги, при Диляре по-другому себя ведите, хорошо? – произнёс Шиповник. – Иначе…

Что будет иначе, Феликс представлял, наверное, лучше всех и потому среагировал мгновенно:

– Я бы не хотел с ней встречаться.

– Никто бы не хотел, – проворчал Булгаков.

Судя по всему, неугомонная Диляра заглядывала в местный РОВД, дабы оценить, насколько квалифицированные сотрудники охраняют спокойный сон её ненаглядного мальчика.

– Нам лучше и в самом деле уехать пораньше, – подумав, сказал Шиповник. И пояснил местным: – Наше присутствие станет для неё дополнительным раздражителем.

– Ладно. – Столетов махнул рукой в сторону дома: – Летом этой тропинкой жители пользуются очень активно. Зимой поменьше, из-за снега удобнее ходить по расчищенной дорожке, но всё равно растаптывают – так быстрее всего добраться до улицы.

Вербин молча кивнул.

– Удобное место, – заметил Шиповник. – Тропинка в сторонке от дорожек проходит, да ещё кусты густые – даже без листьев мешают обзору.

– К тому же ночь перед первым будним днём, народ спит или развлекается как-нибудь, в окна не смотрит.

– В окна ничего и не увидишь – света мало.

– Именно. – Столетов помолчал. – Мы, конечно, опросим жильцов, чьи окна выходят сюда, но надеяться можно только на чудо.

– Даже на чудо нельзя, – вздохнул Вербин, прикинув, как далеко располагается ближайший дом от места преступления. – В темноте на таком расстоянии невозможно точно разглядеть убийцу. Который наверняка постарался замаскироваться.

– Но жильцов мы всё равно обойдём. И постараемся проследить по камерам путь убийцы: и сюда, и отсюда.

– Надеюсь, он допустит ошибку.

Видеокамер в Москве изрядно, укрыться от них сложно и если знаешь, кого ищешь, то при удаче можно проследить объект до самого дома. Разглядеть как следует и взять тёпленьким. Второй способ быстро выйти на подозреваемого – посмотреть, какие телефоны были поблизости во время убийства, однако эту тему местные уже проверили и ничего не получили.

– То ли опытный парень, то ли книжки полезные читает, – рассказал Столетов. – Но телефон он с собой не взял.

– В котором часу совершено убийство?

– Примерно в час. – Столетов увидел поднятые брови Феликса и объяснил, почему тело обнаружили так быстро: – Диляра ждала, что Наиль позвонит, как придёт домой, не дождалась, стала названивать сама, потом позвонила консьержу, тот сказал, что Наиль не приходил, она позвонила Коле.

Булгаков кивнул.

– Приехали сотрудники ППС, всё это увидели, и завертелось.

– Диляра когда явится?

– Не раньше чем через час, они с мужем отдыхали у знакомых в Тверской области.

– В Завидово?

– Понятия не имею.

– Час ночи – не так уж поздно, – протянул Феликс. – Зимой люди ходят по улицам реже, но всё равно ходят. Убийце требовалось сблизиться с Наилем, нанести четыре удара… И это при том, что его могли увидеть в любой момент.

– К чему ты клонишь? – спросил Столетов.

– Сам посмотри.

Вербин посветил фонариком вдоль тропинки. Полицейские немного подпортили следы, эксперты, хоть и старались быть осторожными, тоже внесли лепту, но тем не менее возле тела следы ещё можно было различить – спасибо прошедшему и вовремя закончившемуся снегу.

– У Наиля что-нибудь забрали?

– Часы и бумажник.

– Ключи от квартиры на месте?

– Да, их мы нашли.

– Ага… – Вербин переложил фонарик в левую руку. – Куртка расстёгнута не до конца, примерно до половины, ровно настолько, чтобы достать из внутреннего кармана бумажник.

– Ощупал тело, наткнулся на бумажник, расстегнул столько, сколько нужно, – пожал плечами Столетов.

– Может, и так, – согласился Феликс. – Но о чём мы говорим?

– О чём?

– О том, что убийца действовал на удивление спокойно и размеренно. Ведь на ощупывание тела требуется время, причём, возможно, требуется больше времени, чем просто перерыть все карманы.

– Больше? – прищурился Столетов.

– Пуховик плотный, – объяснил Вербин. И продолжил: – И следы: нет следов бегущего человека ни к месту преступления, ни от него. Везде спокойный, размеренный шаг.

– Он хладнокровен, – согласился Столетов.

– Необычайно хладнокровен.

– И что нам это даёт?

– Ты много видел настолько хладнокровных уличных грабителей?

– Только в кино, – подумав, ответил Столетов.

– Ага. Уличный грабёж – это самое дно. Тема наркоманов, конченой гопоты и молодняка. Кто из них отличается хладнокровием, которое мы тут наблюдаем?

– Никто.

– И он был один… Он был один… что тоже