class="p1">Мы тут делаем то, что обычно под силу лишь целой стране, а нам для этого хватает небольшой команды. Если взглянуть на наших конкурентов, у них у всех команды во много раз больше нашей. Значит, мы во столько же раз смекалистее их. Здесь нас ждет множество трудных дней, но мы сами выбрали такой образ жизни. Мы пытаемся осмысленным образом влиять на мир, а подобное просто так не дается. Но если у тебя выдался трудный день – просто спустись вниз и потрогай ракету. Погладь ее. Это всё, что нужно, чтобы снова почувствовать себя хорошо.

Ты просто помни: когда гладишь эту ракету, ты оставляешь на ней свою ДНК – и твоя ДНК отправится в космос. Это же дьявольски круто!

Утром 11 ноября 2018 года Rocket Lab приступила к предстартовой подготовке третьего запуска «Электрона». На этот раз ему было дано название «It’s Business Time»[133]: с одной стороны, отсылающее к песне новозеландского дуэта комиков Flight of the Conchords[134], а с другой – декларирующее переход Rocket Lab от испытательных коммерческих запусков к регулярным. Да, кое-какие спутники компании случалось выводить на орбиту и раньше, но тогда клиенты знали, что отправляют их на непроверенных экспериментальных ракетах на свой страх и риск. На этот же раз Rocket Lab и лично Бек поставили на кон свою репутацию и подрядились доставить на орбиту шесть спутников четырех коммерческих клиентов.

Два спутника были построены стартапом Spire, специализировавшимся на системах отслеживания кораблей, самолетов и метеоусловий. Еще один метеоспутник на борту принадлежал Tyvak Nano-Satellite Systems. Четвертый малый спутник был построен группой калифорнийских старшеклассников для проведения эксперимента по сбору данных. Наконец, еще два спутника принадлежали австралийскому стартапу Fleet Space Technologies, который планировал начать с них формирование собственной сети связи.

Буквально всё в этом запуске было созвучно духу наступающей Новой космической эры. Fleet перед этим целый год никак не удавалось зацепить место «попутчика» для своего первого спутника на ракетах SpaceX или индийского правительства, а ни на что другое рассчитывать не приходилось. И тут за шесть недель до запуска в компании узнали, что у Rocket Lab на «Электроне» вроде бы есть пара мест, – и поспешили их застолбить для своих девайсов. Глава Fleet итальянка Флавия Тата Нардини прибыла посмотреть на запуск из зрительного зала при центре управления полетами. Ей всё еще не верилось, что Fleet сможет наконец запустить свой бизнес по ретрансляции сигналов с наземных датчиков в труднодоступных местах на компьютеры заказчиков с целью их анализа.

Место на ракете освободилось для Fleet в результате случившихся у Rocket Lab ранее неувязок. Компания Бека поначалу анонсировала запуск «It’s Business Time» на май, затем на июль, но оба раза дала отбой из-за вскрывшихся серьезных технических проблем. Ходили слухи, что одна из репетиций запуска завершилась мощным взрывом, но сама Rocket Lab истинных причин переносов не разглашала. Однако всем было ясно: раз компания за десять месяцев после первого успешного запуска «Электрона» на орбиту до сих пор не произвела следующего, значит, у нее возникли трудности с обеспечением заявленной Беком «скорострельности» производства и запусков ракет.

Задержки добавили третьему запуску нервозности. На совещании перед этим большим событием группа инженеров Rocket Lab кратко проинформировала Бека и официальных смотрящих за безопасностью полетов от США о состоянии ракеты. Совещание, само собой, проходило за десятиметровым столом из чистого углепластика в штаб-квартире компании.

За считаные часы до старта кое-что в машине всё еще вызывало беспокойство, но люди держали руку на пульсе и проводили последние проверки и доработки. «Не дергайся, – сказал Бек, когда кто-то высказал опасение, как бы не пришлось в последнюю минуту звонить и срочно выписывать одну проблемную деталь. – Сгорит так сгорит». Rocket Lab нужно было обеспечить соблюдение около 4300 пунктов американского регламента, для того чтобы получить от официальных представителей США добро на запуск, в то время как Новая Зеландия предъявляла всего около сорока требований подобного рода. «Соответственно, и мнение было такое: если Федеральное авиационное управление США сочтет, что всё в порядке, то по нашим меркам всё и подавно в норме», – сказал мне один киви.

После совещания люди в штаб-квартире Rocket Lab коротали время перед запуском, обсуждая специфику работы их космодрома. Автоматическая система оповещения будет двадцать четыре часа в сутки передавать на всех радиочастотах предупреждения рыболовецким и прочим судам о необходимости держаться подальше от берегов Махии. Большинство из них с радостью убирались от греха подальше, но только не ловцы лангустов, спешившие выбрать свои квоты добычи на пике цен. При необходимости Rocket Lab приходилось связываться с каждым суденышком или лодкой индивидуально и вежливо упрашивать добытчиков прерваться на полчасика и отойти подальше на время запуска с мыса космической ракеты. Фермеры станции Оненуи в дни запусков обычно старались держаться в стороне от стартовой площадки, а вот овцы… недаром говорят «упрямы как бараны». Сотрудники Rocket Lab мне рассказывали, как однажды перед запуском овца встала на краю утеса, а после того, как клубы дыма от ушедшей в небо ракеты развеялись, бесследно исчезла. С обрыва она не прыгала, потому что специально спускались вниз посмотреть, гласит легенда. Просто растаяла вместе с дымом от ракеты, и до сих пор не ясно, что там случилось.

По мере приближения стартового отсчета досужие разговоры прекратились. Инженеры и ответственные за запуск Rocket Lab заняли свои места в центре управления полетами, где всем заправлял Тирти. Благодаря размещению ЦУПа прямо в новой штаб-квартире Rocket Lab впервые имела возможность пригласить публику в зрительный зал, откуда собравшиеся во владениях Дарта Вейдера полсотни гостей могли сквозь стекло наблюдать за действом на гигантских экранах. К сожалению, в числе зрителей премьерного показа были преимущественно сотрудники Rocket Lab с родными и близкими, производители спутников да я. Запуск пришелся на воскресенье, и желающих жертвовать выходным ради этого зрелища нашлось много меньше, чем хотелось надеяться его устроителям. Даже многие штатные сотрудники не явились (судя по всему, найдя себе досуг позанимательнее). «Очень по-новозеландски, – отметил один из присутствующих. – Не могу этого понять».

Сам Бек восседал в тот день в ЦУПе в черной футболке, черных штанах и черных туфлях. Канули в Лету дни белых лабораторных халатов. За десять минут до старта он окинул взором гигантские экраны над головой – и хлопнул в ладоши прямо у себя под носом. Сверху могло даже показаться, будто он сложил руки в молитве.

Самое ужасное в ракетном бизнесе, конечно же, то, что все прежние достижения обнуляются одним-единственным