Мне хотелось буркнуть, что никого я не призывала, но тут же вспомнила Седуша – явно неживого, в серых пятнах и с мутными глазами. Седуша, а вместе с ним – странные звуки снаружи. Нельзя было позволить, чтобы эта Владычица Яви видела, насколько я растеряна, поэтому пришлось опустить голову. Пусть лучше думает, будто раскаиваюсь.

– Здесь нет моей вины, – произнесла я. – Я лечила людей. Разве это запрещено?

– Ты лечила их ворожбой. Но не той, что используют волхвы, чтобы заговорить отвар или сделать мазь сильнее. Ты брала свои силы и вселяла в других людей. Это неправильная ворожба, Ивель. Можно попроситься в попутчики на телегу, а можно убить возницу и забрать себе сразу и лошадь, и телегу, и всё добро. Ты пошла по второму пути.

– Я не знала ваших обычаев. Если так не принято, я больше не буду ворожить.

Владычица Яви раздражённо дёрнула плечами. Вокруг её фигуры всё сильнее разливалось сияние, и я стала различать небольшие силуэты, держащие её подол. Всё это вместе с завываниями и топотом снаружи нагоняло такой жути, что у меня волосы зашевелились на затылке.

– Всё равно ты виновата, Ивель, что ни говори. Ты отнимала у меня те жизни, которые я должна была получить. Должна – потому что мой муж так сплёл узоры их судеб. Нас не переигрывают, Ивель, и не отбирают у нас положенного.

– И князя Лериса я тоже зря вылечила? – с вызовом спросила я. Мне отчаянно хотелось узнать хоть что-то о нём, услышать, пусть даже из уст этой странной женщины, что он не превратился, как Седуш, в ходячий труп.

– Его ты зря предала. – Слова Владычицы Яви будто бы сделали воздух в амбаре ещё холоднее. – Его предавали уже слишком много раз. Но именно в его случае твоя ворожба оказалась необходимой. Те, кто обещан Господину Дорог, не становятся навями. Ты не безнадёжна и не глупа, потому я и пришла к тебе сама. Могла бы, – она небрежно махнула рукой, будто разгоняла неприятный запах, – просто забрать твою жизнь, как неугодную. Но я не забираю по две жизни разом.

– Благодарю, – буркнула я. – Так что вам от меня нужно?

«Те, кто обещан Господину Дорог, не становятся навями», – я не вполне поняла эти слова, но они меня немного обнадёжили. Быть может, это означало, что Лериса обошла участь стать поднявшимся мертвецом.

Владычица Яви подошла ко мне, шелестя платьем. От неё дохнуло дивным ароматом: весенней свежестью и земляникой. Она приподняла мой подбородок и заглянула в лицо. Я старательно отводила взгляд – в её светящемся лице мне чудилось что-то жуткое.

– Ты призвала навей, – повторила она. – Тварей Нижнего мира. Они почуяли брешь, проделанную твоей ворожбой. Это они сейчас терзают страхом невинных деревенских жителей, топочут и завывают на разные голоса. Они принесут немало хлопот, если их не остановить.

– Я должна их остановить?

Владычица Яви улыбнулась уголками красиво очерченных губ.

– Маленькая ворожея, тебе такое недоступно. Я знаю, как ты страдаешь даже от несложной ворожбы. Всё потому, что ты черпаешь не извне, а из себя самой. Твоя чаша не бездонна, а её стенки хрупки. Нави уйдут сами, Ивель. Но только вместе с тобой. Они будут перебираться из деревни в деревню, следуя по пятам за той, кто их призвала. Раз за разом, ночь за ночью будут кружить у того места, которое ты выберешь своим ночлегом. Все, кого ты лечила, теперь мертвы. Мертвы, но ночами возвращаются к тебе. Ты нарушила заведённый порядок, и я уже говорила, что это мне не нравится. Ты всё исправишь, когда умрёшь.

У меня в груди резко закончился воздух. Исправлю, когда умру?! Что это значит? Что нави будут беспокоить простых людей всю мою жизнь? Или… что моя жизнь оборвётся уже очень скоро?

– Ты молода, поэтому твоя жизнь для меня ценна. Я хочу предложить тебе кое-что. – Владычица Яви улыбнулась почти мягко, хотя от её слов по-прежнему веяло холодом. – Я знаю, что ты училась ворожить, чтобы воскресить своего брата. Я готова вернуть ему жизнь в обмен на твою.

– П-прямо сейчас? – глупо заикнувшись, выдавила я.

– Всему своё время, – расплывчато ответила Владычица Яви. – Так ты согласна?

Согласна ли я вот так продать свою жизнь, пусть и в обмен на Лагре? Согласна ли я предать себя? Согласна ли исправить то, что натворила по незнанию? В моей голове творился настоящий вихрь, и отчего-то мне казалось, что Владычица Яви многого недоговаривает. Я не могла принять такое решение с наскока, да и никто бы не смог.

– Мне нужно подумать.

– Ты даже не узнала, позволю ли я тебе это.

Я незаметно тронула ручку двери. Соблазн убежать был велик, но здравый смысл подсказывал, что из этого не выйдет ничего хорошего. Чего я добьюсь? Там одичавший мёртвый Седуш и невидимые нави, здесь – эта странная женщина, безоружная, но едва ли менее грозная, чем воины с мечами. Я вдруг разозлилась.

– Вы требуете немедленно ответить, готова ли я умереть за брата, но разве возможно решить это без раздумий?

Владычица Яви скучающе передёрнула плечами. Силуэты вокруг её ног проступали то ярче, то блекли во тьме.

– Мне не нравятся нави. Приказывать им может только призвавший, так что собери я всех волхвов, толку не будет. Я могла бы вовсе не предлагать тебе ничего, а просто забрать тебя в свою свиту, но Господин Дорог велел мне навестить тебя.

– Господин Дорог? Так пусть же он совьёт мой путь так, чтобы угодить вам.

Я решила довериться безрассудству. Закрыла глаза, глубоко вдохнула, прислушиваясь к шуму за стеной. Неужели так и будут завывать всю ночь? Что же думают бедные люди, запершись в своих домах? Меня захлестнуло стыдом. По моей вине деревню терзает неведомое лихо, но я не могла согласиться на их благополучие ценой собственной жизни.

Владычица Яви серебристо рассмеялась.

– У моего супруга были большие планы на твой путь, но даже он не мог предугадать того, что ты призовёшь навей.

Вдруг мне показалось, что Владычица Яви напугана – если о ней вообще можно было так сказать. Я задумалась, вжалась спиной в дверь, чувствуя холод, тянущийся из щелей и особенно – по полу.

– Вам нужно, чтобы я своими руками разобралась с ними, – произнесла я. – Но Господин Дорог не желает моей смерти… – Я облизнула губы, внимательно всматриваясь в лицо Владычицы Яви, но мне никак не удавалось прочитать, что оно выражает.

– Два семиднева, – ответила она. – Думай, я приду за твоим решением.

Не успела я моргнуть, как снова осталась в амбаре одна, лишь лёгкая серебристая дымка повисла на минуту и рассеялась. Я села на пол, обхватив колени и подтянув к подбородку. Стены амбара подрагивали, от воев и топота волосы шевелились на затылке, и мне стало яснее ясного, что в эту ночь я не усну, а если нави будут являться снова и снова, то вообще лишусь сна.

Князь

Князья отказались приезжать ко мне на совет: боялись, верно, что я отравлю их всех и займу все терема разом. Что же, это только обозлило меня сильнее и вскормило уверенность в том, что я и без них стану биться до самого конца.