— Хрен с тобой, — я кивнул и вздохнул, — давай её вытаскивать. Предложения есть?

— Думаю надо сломать постамент, — неуверенно произнёс он.

— Уверен? — на полном серьёзе уточнил я.

— Нет, — тут же отозвался Ибун.

— Может, спросишь у своей подопечной? — не скрывая сарказма произнёс я.

Но он действительно подошёл вплотную к барьеру, присел на корточки возле девушки и сказал:

— Достопочтенная, мы хотим вас освободить, но не знаем как. Вы знаете, как это сделать?

Она вздрогнула, подняла на него внезапно осмысленный взгляд, отвернулась, надула губки и с какой-то странно-детской интонацией произнесла:

— Учитель запрещает мне разговаривать с незнакомцами!

Ибун растерялся и беспомощно посмотрел на меня.

Да твою мать… Я вдохнул, обошёл каменный пьедестал с другой стороны, чтобы оказаться напротив её лиц, тоже присел на корточки и произнёс ровно тем тоном, каким говорил с племяшкой, когда та дулась на всех вокруг:

— Эй, привет, твой учитель совершенно прав! Меня зовут Ёпт. Видишь, теперь я не незнакомец. А вон тот здоровяк — Ибун. А как твоё имя?

Она несколько раз растерянно хлопнула густыми ресницами, потом вдруг вскочила, мгновенно сменила платье на очень строгий и длинный халат в серебристых цветах, заложила руки за спину и гордо произнесла с высокомерным взглядом:

— Кто ты такой, чтобы я называла тебе своё имя?

— Милостивая госпожа, молю, сжальтесь! — я решил проверить пришедшую в голову теорию и тут же рухнул на колени, склонив голову до земли. — Я прошёл тысячу ли, чтобы узреть вашу необычайную красоту и умру от счастья, если узнаю ваше имя!

— Имя? Имя… — она выглядела растерянной и медленно поворачивалась, скользя блуждающим взглядом по стенам пещеры.

Внезапно её лицо опять исказила ярость и он закричала, делая странные пасы руками. С кончиков её пальцев тут же срывались тонкие ледяные иглы и врезались в барьер:

— Проклятые растения, ненавижу!

Я вздрогнул от неожиданности и отскочил, когда несколько игл разбились о барьер прямо напротив моих глаз, но преграда с лёгкостью выдержала атаку, а я укоризненно посмотрел на Ибуна, мол «это вот так у неё энергии нет?». Он лишь виновато улыбнулся и отвёл взгляд.

Но было и ещё кое-что! Когда иглы врезались в барьер, часть растений вспыхивала чуть ярче, и вывод тут был только один — эта трава поддерживает клетку!

Пока я размышлял, бессмертная отстрелялась, прооралась и без сил рухнула на камень, красиво уложив ноги и опираясь на руки. Она тяжело дышала и выглядела загнанной жертвой маньяка, которая споткнулась и теперь обречена.

Вдруг она подняла голову и пристально посмотрела на меня. Через миг её лицо залил румянец, она игриво, как кошка, перевернулась на спину, одновременно с этим меняя наряд на прозрачную ночнушку и принимая непристойную позу. Её руки скользнули между бедер и она томно прошептала:

— Ну же, красавчик, поспеши, не заставляй бессмертную умереть в ожидании.

Тут я не выдержал и взорвался:

— Что ты творишь⁈ Ты ведешь себя неподобающе! Прекрати немедленно!

Она мгновенно стушевалась, сжалась в комочек и рухнула передо мной на колени, уперев лоб в сложенные на камень руки. Её облачение тут же сменилось на серое кимоно и деревянные сандалии.

— Простите учитель, не наказывайте меня, прошу! Этого больше не повториться!

Так, кажется, я понял, как общаться с этой древней сумасшедшей. Похоже, что её замкнуло на разных значимых периодах жизни, и мне остаётся только вызвать соответствующий эмоциональный паттерн правильным тоном и словами, чтобы добиться вменяемой коммуникации!

Офигев от таких умных и здравых мыслей, пришедших на ум, я заговорил с безумной бессмертной строгим голосом, раз уж она хорошо реагирует на меня:

— Ученица, подумай и ответь, как бы ты решила задачу своего заключении, если твои товарищи находятся снаружи барьера?

— Экра, розовый фахель и ночная плея образуют одновременно сдерживающую и иссушающую формацию. Достаточно уничтожить растения, но моя душа привязана к алтарю и с этим ничего не поделать. Простите учитель.

— Друг, это потрясающе! — не удержался от комплимента Ибун.

— Только это должен был делать ты, — я укоризненно посмотрел на него и вздохнул. — Может ну её, а?

— Ты что, Ёпт, ты же нащупал дорожку к тому, чтобы говорить с ней! Посмотри, как она тебя слушается!

Но я и сам уже не хотел оставлять её здесь, и причина была вовсе не в её формах! Надо быть полным идиотом, чтобы попытаться переспать с ней, лаская эту потрясающую грудь, нежную кожу и упругие бёдра… Тьфу, тьфу, тьфу, её же может переклинить в самый неудачный момент! Надо держать себя в руках!

— Ибун, по команде закрой дверь, чтобы Гнев остался внутри, — шепнул я мимоходом, проходя к стене пещеры и расчехляя пылесос.

Его глаза расширились в ужасе, когда он понял, что я задумал, но спорить не стал и с максимально непринужденным видом вернулся на порог мастерской.

А я, тем временем, начал активно пылесосить растения со стен пещеры и наполнять резерв. Блин, надо будет как-нибудь попробовать посчитать его объём в дэнах, а то вообще непонятно сколько мне до следующей плюшки корячиться.

Как только треть всей светящейся травы исчезла в недрах Вихря, неприятное тянущее ощущение пропало и энергия больше самовольно не покидала резерв. Одновременно с этим кромка круглого постамента почернела, а значит сейчас самое время, пока ворчалка не чухнула, что тут безопасно.

— Давай! — крикнул я Ибуну и тот одним движением захлопнул дверь.

После этого произошло то, чего я опасался — на матовой поверхности двери начало проступать красное пятно разогреваемого металла. Гнев Небес заподозрил неладное и теперь рвался к нам, прожигая толстую дверь.

Времени было в обрез и я поспешил к бессмертной, надеясь что задуманное удастся и она не превратит меня в мёртвого ледяного дикобраза. Она всё так же стояла на коленях в глубоком поклоне и сейчас важно не нервничать, и сделать всё правильно!

— Любовь моя, я здесь! Так давай же насладимся друг другом, и пусть весь мир подождёт! — глубоким, страстным голосом произнёс я, едва не закашлявшись от непривычного тембра.

Она вздрогнула и подняла на меня томный, полный вожделения взгляд и её одежда в мгновение ока пропала полностью. Древняя протянула ко мне изящные руки, но мне от неё