Аз как-то обронил, что ничья смерть не способна вернуть к жизни покойников и был как-никогда прав. Да, человек, получивший при рождении имя Ороку погиб от руки Кенджи, как и почти все члены Братства Рока; оставшиеся же, скорее всего, будут до конца жизни прятать позорное клеймо, чтобы избежать справедливого возмездия.

Но и отец, и брат Кенджи все также были мертвы. Как и Сато, как Ясу и Тору вместе с последними Листами, как и все жители Тихого Потока. Как Каташи, Симада, тот паренек Изау, которому просто не повезло оказаться не в том месте не в то время, как все те, кто погиб на пиру из-за предательства Исаро. Цутому, обычный трактирщик, ставший жертвой интриг Жнеца, мирные жители, сожранные чудовищем, меняющим облик, что охотилось на Кенджи, даже та уличная девка в Йосайе, чье имя, скорее всего, вскоре не вспомнят даже ее близкие, если таковые еще остались…

Скольким еще предстоит погибнуть после того, как Король придет на юг? И среди них вполне могут быть друзья Кенджи, ровно как и он сам. А уж если Король одержит вверх… И представить страшно, что ждет не только вессов — всех живущих людей — если Король начнет свою Эпоху Пепла. Да, пускай даже смерть Короля и уничтожение его ужасного войска не вернет к жизни никого из почивших — но зато смерть их будет не напрасна. И Кенджи приложит к тому все усилия, заплатит любую цену.

Почти любую.

Дело близилось к весне, но на улице все еще было довольно промозгло и Кенджи, пускай и укрытый теплым шерстяным одеялом, уже изрядно продрог. Он поднялся на ноги, чтобы закрыть окно, как раздался тихий шорох — и на подоконник скользнула до боли знакомая тень.

Кенджи улыбнулся, но не успел он произнести и слова, как метнувшаяся к нему Рэй обвила руками его шею и притянула к себе. Ее губы… Совсем скоро Кенджи позабыл про холод, напротив — внутри него зажглось настоящее пламя.

— Ты вернулся, — прошептала Рэй, взяла Кенджи за ладони, сделала шаг назад и окинула его с ног до головы внимательным взглядом, словно бы все еще не веря своим глазам.

— Я же обещал, — усмехнулся Кенджи.

— Ты один из немногих мужчин, что держат свое слово, — пальцы Рей заскользили по обнаженной груди Кенджи, осторожно гладя розоватые рубцы. — Ты отомстил?

— Да, — кивнул Кенджи. — Но вот только…

Закончить он не успел, так как Рэй аккуратно, но с напором толкнула его на кровать, а потом села сверху и вновь запечатала его губы долгим поцелуем. Кенджи провел рукой по мягкой груди — Рэй же схватила его ладонь и нетерпеливо засунула ее себе под рубаху.

Через несколько мгновений одежды их уже лежали на полу, огонь же внутри Кенджи превратился в настоящий пожар, пожарище, нетерпеливый, жадный, разгорающийся все сильнее и сильнее.

Рэй тряхнула волосами, запрокинула голову назад, закусила губу, сдерживая стон, и слегка вонзила ногти в грудь Кенджи. Он же притянул ее к себе и перевернул, оказавшись сверху, а следом выдохнул три единственных подходящих сейчас слова ей на ухо, чтобы услышать их в ответ.

Ненависть действительно выжгла в нем все, превратив в ходячее оружие, жаждущее только крови.

Любовь же кинула семена в пепел, из которого показались новые ростки.

Раньше он знал, ради чего готов умереть.

Теперь он понимал, из-за чего хочет жить.

Кенджи смотрел в открытое настежь окно, за которым тьма уже дрожала, готовясь отступить перед рассветом. Рэй лежала рядом, положив голову ему на грудь.

— Старейшины не встречаются с чужаками лично, — произнесла она. — Но, думаю, ради тебя они сделают исключение. Я отправлюсь к ним сегодня же. У тебя есть план?

— Скорее, его зачатки, — ответил Кенджи. — Для начала, как минимум, мне необходимо посетить Совет и убедить глав Домов хотя бы на время позабыть дрязги и объединиться против общего врага.

— Думаешь, они будут слушать простого воина? — Рэй приподняла голову и провела пальцем по животу Кенджи. — Насколько я помню, право голоса на Совете имеют только лидеры Домов, к советам прочих же могут прислушаться, не более.

— Значит, — Кенджи взглянул в глаза Рэй и улыбнулся, — мне придется стать главой Дома.

Глава 19

Рэй ранним утром отправилась договариваться о встрече со старейшинами Проклятых, а Кенджи оделся, прикрыл окно, вышел в коридор и очень кстати столкнулся с проходящим мимо слугой. Принеся завтрак, он умчался искать Сола, Кенджи же направился в библиотеку. Окинув взглядом многотомный труд под названием «Перечень законов и указов, действующих при правлении Великого Господина Симада», Кенджи тяжело вздохнул и погрузился в чтение, от которого его отвлек только зевающий Макото. Правда, стоило ему только услышать, что Кенджи хочет предпринять, как последние остатки сна сняло, точно рукой.

— Ты собираешься стать кем и объявить что?.. — переспросил Макото, точно думая, что ослышался. — Нет, конечно же, любой план лучше его отсутствия, и я — да и все Змеи — поддержим любую твою идею, но… Ты сейчас серьезно?

— Абсолютно, — сказал Кенджи, вглядываясь в пляшущие перед глазами слова. — Однако я всегда открыт к предложениям, если у кого-то появятся идеи получше.

— Когда-нибудь я перестану просыпаться от воплей избалованных богатеев, но это будет уже совсем другая история, — пробурчал Рю, входя в библиотеку и почесывая живот; сегодня он накинул на плечи шелковый халат, волочащийся по полу подобно мантии. — Что за шум? Отец твоей ненаглядной Маи пообещал пойти войной на Дом Змея, если увидит тебя хоть раз рядом со своей дочерью?

— Между прочим, — уши Макото покраснели, — мы с Маи и ее родителями посетили состязание по поеданию риса и довольно весело провели время. Ну, пока один из ее участников не начал рыгать на зрителей. Отец Маи даже пригласил меня на праздник по случаю покорения ее братом новой ступени, что состоится завтра вечером и… — лицо Макото вытянулось, когда он наконец заметил одеяние Рю. — Так, старик, а вот сейчас серьезно — прекращай