Шрифт:
Закладка:
— Он был одержим надеждой, я учуял её, только приехав в город. Это моя любимая эмоция. Почти как твой страх.
— Не бойся его, — подала голос Ванда. — Он не может причинить вреда, если ты не чувствуешь ничего.
— Верно, — кивнул Велемир. Я скорее увидела это внутренним зрением, чем глазами. Боль в них ещё не прошла. — Но мне достаточно и того, что дал мне Визатис. А я создал для него иллюзию. Это так благородно с его стороны — усыновить сироту. Это об этом он мечтал, но не представилось случая, а я дал ему другое прошлое. И он стал надеяться ещё больше. И тут появилась ты, София.
— Зачем тебе я? — снова спросила я, поняв, что надо тянуть время. Нам Мага не одолеть, но, возможно, помощь придёт.
— Чтобы укрепить надежду Визатиса, превратив её в уверенность. А я стану подпитываться этим, пока вы оба живы. Потом отправлюсь в столицу, там обо мне, должно быть, забыли.
Зрение возвращалось, но в доме стояла такая тишина, что сначала я подумала, что снова оглохла.
— Плакун-трава, — застонала Ванда, и в её голосе мне почудилась злость на себя, а не слабость.
Вот, значит, как, опоил. И господина Визатиса, чтобы настроить его на нужную эмоцию, и нас, чтобы мы не сбежали раньше положенного.
А потом стал питаться и моим чувством вины, которое я испытывала за обман хозяина дома. И ревностью. И любовью к Кестеру.
— Надежда, София. Она не покинет тебя, пока ты жива, — услышала я снова.
— Я не его дочь! Я скажу ему об этом!
— А он не поверит, да ты и не скажешь, — Маг подошёл совсем близко и, обхватив меня за плечи, заставил встать на ноги. — Смотри, это портрет его жены. Вы немного похожи, не находишь?
Велемир протянул руку, и простыня, покрывающая одну из центральных картин на стене, упала на пол.
С портрета на меня смотрела молодая женщина в светлом платье. Изящная, хрупкая и прелестная. Но поразила меня не это.
Её глаза. Большие, тёмные, как у оленёнка. Я видела их в прошлом. И слишком хорошо помнила тот миг, когда они навсегда закрылись.
С портрета на меня смотрела Винона. Та самая, повзрослевшая, какой она могла бы стать. Но никогда не станет!
— Не находишь фамильное сходство? А по мне так, похожи, — голос Велемира звучал насмешливо. Он и сам не понимал, насколько близок к истине.
Они похожи. Мать и дочь. Только вот я не помню у Виноны искорёженной руки. Она была чуть неуклюжей, совсем как я, но не более того.
Додумать эту мысль я не успела.
— Эй, ты что крутишься?! — крикнул похититель и толкнул меня вперёд с такой силой, что я упала и ударилась о золочёную раму портрета. Рассекла бровь, должно быть, но даже кровь, заливающая глаза, не помешала видеть происходящее.
Алхим вдруг справился с леской и давай крутиться на месте, словно волчок. Как собака, гоняющаяся за хвостом.
— Да как ты смог выбраться?! — бормотал Маг, на что Ванда хвастливо заявила:
— Я надела ему на шею амулет из клевера. Вот и пригодился! Знала, что добра здесь не жди! — с гордостью сказала Ванда.
Маг злобно фыркнул, я услышала, как упал стул, и Велемир направился к моей хозяйке, я уже приготовилась было кричать, но сделать Маг ничего не успел.
В противоположной стене открылась дверь, и из неё на нас выскочил Кестер. Всё произошло настолько быстро и неожиданно, что мне показалось, будто я выдаю желаемое за действительное.
— Держи! — крикнул Кестер непонятно кому и бросил Велемиру золотую молнию.
Сноп света, снова лишивший меня способности видеть и чувствовать, пронзил воздух. Я могла лишь сидеть, прислонившись к холодной стене и уповать на то, что на голову не свалится тяжеленный портрет.
Что-то шарахнуло совсем рядом, и в грохоте я расслышала жалобный писк алхима. Поползла на звук на четвереньках, чтобы защитить. Ле Шатон маленький, так и придавят в драке ненароком, наверняка на лапу уже наступили.
— Куда ты?! — Потянула меня за край платья Ванда и заставила сесть рядом. — Маги дерутся, а ты не встревай. Пришибут ненароком и не заметят.
Свет вокруг начал гаснуть, я увидела, что мы с Вандой сидим за баррикадой из поваленных на пол стульев. Кестер и Ленкок со сдвинутой на затылок шляпой стояли у двери, время от времени бросая в сторону Велемира заклинания в виде золотых молний. Тот умело укорачивался, всё дальше отходя к окну, затянутому жёлтой паутиной.
— Где Ле Шатон? — спросила я Ванду, но она только покачала головой, и у меня сердце ухнуло в живот. Неужели?!
— Держи его! — крикнул Кестер, и я посмотрела в сторону окна. Теперь в жёлтой паутине зияла дыра, а самого Велемира не было нигде видно.
— Сидите обе здесь и не высовывайтесь, пока не вернусь, — бросил мне Кестер, торопливо пожав руку, и кинулся в дверь за Ленкоком, продолжившим преследовать сбежавшего.
На какое-то время в комнате с поломанной, ещё дымящейся мебелью, воцарилась тишина. Всё в ней было разбито и искорёжено так, что уже и не починить. Разбитый горшок с землёй валялся там, где ещё минуту назад стоял Велемир. Картины на стене были пробиты молниями или полусожжены.
Лишь портрет госпожи Визатис чудом не пострадал.
— Давай обождём, — начала было Ванда, вставая с колен и отряхивая подол. Вид у неё был грустный, но решительный. — Что так смотришь? Я сразу поняла, что ты узнала эту женщину. Неужели и вправду ты дочь Визатиса?
— Нет. Но я её знаю. Знала.
Спросить Ванда у меня ничего не успела, потому как с улицы донёсся крик, в котором я узнала голос хозяина дома.
— Нам надо туда, — упрямо сказала я и в поисках поддержки взглянула на Ванду. — Скорее, вы идёте?
— А куда же деваться-то? — бурчала хозяйка позади меня, стараясь не отстать. Я же уже мчалась вниз по лестнице, чтобы скорее оказаться в саду.
Велемир держал руку на плече Визатиса, а Рысь и Ленкок стояли в отдалении по обе стороны полукругом, чтобы Маг-Перевёртыш в случае чего не посмел сбежать.
— Это враги, они хотели вас обокрасть. И настроили против вас вашу дочь, — голос Велимира снова стал таким, каким я его помнила: застенчивым, робким, заискивающим.
Господин Визатис стоял рядом, как зачарованный, и кивал.
— Я так и подумал, — пробасил он наконец, смотря перед собой невидящим взглядом. — Вызови полицию.
— Конечно, господин, всё сделаю, только позже. Давайте отпустим их с миром, а они взамен оставят вашу дочь с нами. Бедная девушка и так настрадалась!
Велемир взглянул на меня с усмешкой. Он рассчитал всё верно.
Дернется кто — Визатису конец, а потом исчезнет и Велемир. Обвинят во всём приезжих, это они ради наживы убили одиноко живущего господина и его секретаря, а потом сбежали. Возможно, Кестер найдёт способ избежать прямого обвинения и преследования, но для этого потребуется много времени и денег.
