- А ты не боишься?

- Змей здесь нет. Я подкинула пару раз, чтобы попугать… не смотрите так. Он на меня постоянно жалуется. А бабушка наказывает. Бабушка меня не любит, как не любила маму.

Ответить было нечего.

- Она поет ему, что он наследник рода и все такое… он и верит. Дурак.

- Твой брат?

- А кто ещё? Мама его как-то осаживала, а теперь… меня отослать хотят. В школу для девочек. А я не хочу! Я хочу быть доктором! Как мама! И у меня способности! Все говорят! – на глазах Зои выступили слезы. – И Захар был не против! Даже он! Сказал, что способности надо развивать… а она… бабушка теперь говорит, что он мне никто! Что прав не имеет! И что она обо мне позаботится!

- Тише, - Зима обняла девочку, и та прижалась к ней всем телом, мелко дрожа. – Тише, моя хорошая… тише…

- Книги забрала… почти все… выкинула… сказала, что мне не нужны… и альбомы мои… я рисовала… сказала, что надо рисовать пейзажи и цветы. А я – анатомию!

Зима посмотрела на Бекшеева. И тот вздохнул.

Плохо.

Но…

Что они могут сделать? Забрать девочку? На каком основании? И главное… передать? Кому? Захару, который с точки зрения закона человек действительно посторонний? И плевать закону, что девочке будет лучше с ним.

- Я… - Бекшеев заставил себя говорить ровно. – Постараюсь донести до твоей бабушки, что не стоит мешать тебе… учиться.

- Не послушает, - Зоя отстранилась. – Извините. Она с утра опять…

И глаза вытерла.

- Мы с Занудой поругались. Он начал насмехаться. Говорил, что у меня уши оттопыренные. И что с такими ушами точно никто замуж не возьмет. А я не очень и хочу… только это же еще не повод.

- Не повод.

- Я ему сказала, что у него язык длинный. И вообще он картавый. И меня наказали! Бабушка заявила, что я не умею вести себя за столом… а потом, что из-за меня у нее мигрень. С нею и лежит. Только нет у нее никакой мигрени. Она морфий пьет и лежит. Ей тогда хорошо.

- А дядя твой где?

- Толька? Где-то там, - она махнула рукой на лес. – Зайцев стреляет. Или перепелок… он охотник. Ну как…

Зоя отступила и села на лавку.

- Он говорит, что охотник, но уходит из дому и шляется где-то… а потом возвращается. И порохом от него не пахнет. А пахнет женскими духами. Такими, дешевыми. Гадкими… и собаки у него нет. Кто охотится без собаки?

- Действительно.

- Вы мне поможете? – тон Зои сменился. – Захару меня не отдадут, тут думать нечего. А вот Милочка может оформить опеку, если бабушка позволит. Но она не захочет. Я как-то заикнулась, так она пригрозила меня в лечебницу закрыть. Что вроде как у меня истерика после смерти мамы…

Бекшеев почувствовал, как закипает.

- Поможем, - Зима положила руку на плечо и, наклонившись, шепнула. – Тот случай, когда я сама готова позвонить твоей матушке…

- Возможно, что и не придется.

Теперь Каблукову вряд ли получится призвать к ответственности за незаконное использование опасных препаратов. Свидетельства – это хорошо, но… Ангелина мертва. Внутреннее расследование так и останется внутренним…

Но вот слегка придавить.

Вынудить передать опеку над Зоей кому-то, кто не станет издеваться над девочкой, считая, что действует в её интересах… здесь есть варианты.

- Зоя, - Бекшеев заглянул в глаза девочке. – Мы постараемся сделать так, чтобы ты, если хочешь этого, отправилась учиться. На врача… медсестру… будет видно.

Кивок.

- Но нам тоже нужна будет твоя помощь.

- Маму убили, - понимающе кивнула Зоя. – И вы хотите доказать, что Толик виноват?

- Зоя! – нервный голос Каблуковой донесся со стороны дома.

- Скорее мне нужно понять, что с ней происходило, - Бекшеев старался говорить осторожно. Не хватало еще, чтобы девочка, желая помочь и угодить, что-то придумала. – Почему она решила вернуться так скоро? Почему не дождалась Захара? Не верила ему?

- Зоя…

- Пойду, - сказала Зима. – Скажу бедной старушке, что внучка её жива, здорова и проводит экскурсию… скажем, к дороге на усадьбу Пестряковых? По твоей просьбе?

Зоя посмотрела на Зиму с удивлением и радостью. И кивнула.

- Бабушка, - сказала она на диво нудным тоном, - говорит, что воспитанные девушки слушают старших. И делают то, что им говорят… а я хочу быть послушной девочкой.

В это Бекшеев почти поверил.

На мгновенье.

- Идемте… - она протянула руку. – И не думайте, врать не собираюсь. Понимаю, что если что, менталист вытащит.

- Вы на редкость благоразумная особа.

Интересно, Ангелина была такой же?

- Приходится. Я вообще сбежать подумывала, но…

- Это не самая лучшая идея.

- Именно. Все-таки одной опасно. И где деньги брать? И спрашивать станут… полиция рано или поздно задержит. Так что, придется иначе.

Из беседки Зоя вывела на тропинку. Узкая, она вилась, пробираясь меж огромных кустов. Те, поднимаясь слева и справа, кренились друг к другу, практически смыкаясь.

- Не бойтесь. Змей здесь нет. Только комары… и тут тесновато. Совсем разрослись, - Зоя попыталась сдвинуть ветку.

- Позвольте мне… - Бекшеев перехватил её. – Итак… значит, Анатолий ходит на охоту. И как давно?

- Сколько себя помню, - фыркнула Зоя совершенно по-взрослому. – На баб охотится, а туда же, за приличия… втирает мне про честь и достоинство. Лицемер. И не говорите, что это не так… лицемер и есть. Как в госпитале работать и людям помогать, так это неприлично и честь родовая страдает. А как девок по лесам гонять…

Она осеклась.

- Не волнуйся, - Бекшеев поспешил успокоить девочку. – Я бабушке не доложу. Но… помимо запаха духов и отсутствия собаки доказательства есть?

- Есть… я как-то… прошлась за ним. Интереса ради. Думала, вдруг увижу что-то полезное… такое, что мне поможет.

Девочка отвела взгляд. стало быть, понимала, что ищет нечто незаконное, а стало быть, годное для шантажа.

- И получилось? – Бекшеев сделал вид, что ничего-то не понял.

- Получилось… он в лесу, что лось. Меня еще отец ходил учить. Зануда отца не помнит, а я помню… и умею по лесу. Тихо так, что никто и не