победным видом подняла ее. Зайн открыл рот, собираясь что-то сказать, но она подняла руку. Коффи знала, о чем пойдет речь дальше – яблоко. Где же яблоко? Она осмотрелась. На самом деле осталось не так много мест, где его можно было спрятать. Она почувствовала легкий укол боли в основании черепа и немного испугалась, ощутив, что она нарастает. Эта пульсирующая боль была первым предупреждением тела, сообщавшим о том, что она подходит к пределу. Коффи стиснула зубы.

Нет. – Она не знала, к кому обращается – к телу или к себе. – Нет, не сейчас. Я найду яблоко.

Тихо застонав, преодолевая боль, она снова попыталась успокоить сознание. Сияние по-прежнему висело в воздухе, ожидая, что она обратится к нему. Она закрыла глаза и подняла руки.

Яблоко. – Она не произнесла слово вслух, но оно прогремело в мыслях. – Покажи мне, где яблоко, приведи меня к нему.

Прошло несколько долгих пугающих секунд, сияние начало мерцать и гаснуть, и Коффи засомневалась, услышало ли оно ее. Ей показалось, что оно может покинуть ее – возможно, оно почувствовало ее усталость. Она подняла руки еще немного выше.

Покажи мне, – приказала она. – Немедленно.

И вдруг грудную клетку наполнил новый порыв энергии, более горячий, чем она ощущала когда-либо раньше. Она будто проглотила уголек – давление нарастало в горле, позади глаз, в порах кожи. Она услышала легкий хлопок, и мир стал размытым; глухой гул заполнил воздух. Золотые искорки, подрагивая, росли, пока не сложились в линию в третий раз. Она видела, как они болтаются в воздухе, поднимаются и опускаются, и, наконец, указывают путь прямо к Зайну. Он не сходил со своего места в центре кабинета и теперь неотрывно смотрел на Коффи широко открытыми глазами. Коффи показалось, что прошла вечность, прежде чем она подошла к нему, преодолела небольшое расстояние между ними. На этот раз была ее очередь усмехнуться – она вытащила яблоко из его кармана и подняла вверх. Словно поняв, что его работа окончена, сияние начало гаснуть.

– И вот твои три предмета. – Коффи широко улыбнулась. – Должна сказать, это было довольно… – Она замолчала, заметив, как изменилось лицо Зайна. На нем отразилось изумление. – Что?

– Коффи, ты выглядела… – Он будто не мог найти слов. – Когда ты сделала это, ты выглядела по-другому.

Коффи нахмурилась:

– По-другому?

– Все твое тело светилось, – тихо сказал он. – Даже глаза.

Эти слова застали Коффи врасплох. Да, она преодолевала себя, она почувствовала, как последние частицы энергии пришли к ней, когда она их призвала, но ощущения не слишком отличались от обычных. Под взглядом Зайна она почувствовала себя странно. В его взгляде читались благоговение и восторг, но также и что-то неприятно похожее на страх. Она заметила, как опустился уголок его рта, как он слегка свел брови.

– Коффи, я понимаю, сейчас ты чувствуешь огромное давление, большее, чем кто-либо в Терновом замке, – тщательно подбирая слова, сказал он. – Но ты должна помнить, что по-прежнему носишь в себе сияние, которое забрала у Адии. Такое количество энергии придает тебе силу, но… – Он ненадолго замолчал. – Не дай ей поглотить тебя, ладно?

Коффи не сразу придумала, что ответить. Во взгляде Зайна читалась искренняя тревога, тревога, которую она никогда не видела раньше. Немного помолчав, она кивнула.

– Я буду осторожна, – сказала она. – Обещаю. – Она протянула свободную руку к ладони Зайна и пожала ее. Он вздрогнул от ее прикосновения, но оно его явно не огорчило. Его взгляд смягчился, и все его тело будто расслабилось.

– Думаю, на сегодня ты сделала более чем достаточно, – мягко произнес он. – Пойдем, я отведу тебя в твою комнату.

Коффи безмолвно позволила ему увести ее из кабинета. Она почувствовала облегчение, когда свечи погасли, и их обоих окружила темнота. Темнота, в которой ей не нужно было признавать, что она только что ощутила, призывая сияние.

Голод.

* * *

Большую часть следующего дня Коффи провела с Макеной, а когда солнце село, они направились в тайное убежище, где их уже ждали Ньери, Амун и Зайн. Войдя внутрь, она сразу же ощутила, что воздух наполнен искрящимся восторгом. Зайн и Амун сидели в креслах, а Ньери расположилась на полу, скрестив ноги, перед большим куском пергамента. Сначала Коффи не поняла, что она рассматривает, но, подойдя ближе и заглянув Ньери через плечо, узнала изображение – это была грубая карта окрестностей Тернового замка.

– Мы составили план, – сказала Ньери, разглаживая рисунок ладонями. – Я поговорила с последними дараджами, которым доверяю, и, похоже, с нами идут восемнадцать человек – это примерно десять процентов от всех обитателей Тернового замка.

Коффи старалась не замечать, что живот стянуло словно узлом. Восемнадцать – небольшое число, но ей оно казалось огромным.

– Сам план простой, – продолжала Ньери. – Мы проведем день как обычно, а вечером поужинаем. – Ее глаза сверкнули. – Или, по крайней мере, сделаем вид. – Заметив растерянный взгляд Коффи, она понизила голос: – Изем добавит в еду и воду специальный ингредиент, лавандовый отвар. Он не причинит никому вреда, но все будут спать очень крепко. Никто не услышит, как мы уходим. Я соберу девушек, которые будут ждать в своих спальнях, а Амун – юношей. Нас примерно поровну. Макена и Зайн тем временем проведут тебя в северный сад. Мы встретимся там и…

– И двинемся в путь, – закончила Коффи. – Через Туманный лес.

Макена кивнула.

– Мы не знаем, насколько далеко он тянется, так что нам нужно подготовить припасы. Мы не можем взять слишком много – Феду заметит, что мы запасаем еду, – но если мы уже сейчас начнем понемногу откладывать то, что не портится…

Коффи вполуха слушала Ньери, которая рассказывала об остальных деталях плана. После некоторых споров выходить решили через четыре дня. Это давало им достаточно времени на подготовку, но оставляло меньше шансов, что кто-то струсит и выдаст их Феду. Коффи не говорила ни слова, пока дараджи один за другим покидали убежище. Она даже отмахнулась от Макены. В конце концов в комнате остались только она и Зайн.

– Ты в порядке? – Он по-прежнему сидел в кресле, пристально наблюдая за ней.

– Да. – Ложь далась Коффи легче, чем ей хотелось бы, но это не помешало ей ее произнести. – Думаю, просто нервничаю.

– С тобой все будет в порядке, – сказал он. – Ты тренировалась почти каждый день. Мы упражняемся с иллюзиями…

– Но иллюзии – это не реальность, – возразила она, покачав головой. И, произнеся эти слова, поняла, что именно они все это время оставались на задворках сознания, грызли ее изнутри. – Зайн, как бы то ни было, я не почувствую себя готовой, если не буду уверена, что могу провести в Туманном лесу достаточно времени и не потерять самообладание. – Она помолчала. – Вот почему… я хочу попросить тебя об одолжении.

Зайн тут же