Шрифт:
Закладка:
Кесарю – кесарево. Это одна из разгадок «ездца» как символа!
* * *
Как важный символ для герба государства всадник-змееборец утвердился при Иване III, на рубеже XV и XVI столетий, в то самое время, когда завершалось объединение княжеств вокруг Москвы. Существует печать, датируемая 1479 годом, где мы видим изображение всадника, поражающего копьём змея-дракона, с надписью: «Печать великого князя Ивана Васильевича», на обороте с добавкой – «всея Руси». Спустя 18 лет печать изменится. Наряду со всадником, поражающим копьём дракона, мы увидим уже такой текст: «Иоанн Божиею милостью господарь всея Руси и великий князь». Но оборот уже другой, на нём помещён двуглавый византийский орёл с надписью-продолжением: «и велик княз Влад и Мос и Пск и Тв и Вят и Пер и Бол» (в полном виде титул писали так: «Иоан, Божьей милостью, господарь всея Руси и великий князь Владимирский, и Московский, и Новгородский, и Псковский, и Тферской, и Югорский, и Пермский, и Болгарский, и иных»). Иван III имел право на двуглавого византийского орла – супруга его была из той константинопольской царственной семьи.
Та же печать была и при сыне Ивана III – Василии III. Иван IV Грозный принял в 1547 году царский титул, а затем, в 1562 году, на золотой булле указал изобразить двуглавого орла, где мы видим всадника, помещённого в самом центре, на его груди. Почётное место «ездца» в центре герба стало непререкаемым. То же самое мы видим на Большой государственной печати 1583 года и на всех последующих Больших государственных печатях Руси и России.
На вопрос александрийского патриарха: «На кони де благоверный царь на сей печати?» – русские послы в эпоху Ивана Грозного отвечали не задумываясь: «Государь на коне». Опись Оружейной палаты комментирует изображение на гербовом знамени XVII столетия: «В кругу изображён двуглавый орёл, коронованный двумя коронами, а на груди у него царь на коне колет копием змия». При царе Алексее Михайловиче объяснения были ещё утвердительнее и короче. Как отмечал писатель и дипломат той эпохи Григорий Котошихин («О России в царствование Алексея Михайловича»): «…в истинно Московского княжения печати вырезано – царь на коне победил змия». А на титульном листе Библии 1663 года (издана в Москве) был помещён государственный герб, на котором миниатюрист недвусмысленно придал змееборцу на груди орла легко узнаваемое сходство с царём Алексеем Михайловичем.
И действительно, в русских источниках XVI и XVII столетий всадник запросто трактуется как портрет самого царя или даже его наследника. «А на другой стороне – государь сам» – типичная запись того времени под таким изображением. Или вот: «…вырезано: царь на коне победил змия» (из объяснения подьячего Посольского приказа XVII века о государственных печатях).
Свою лепту в путаницу о всаднике внесли, как мы уже говорили, иностранцы, посещавшие русский двор. Приметив русские печати и монеты, они, естественно, видели и «ездца», поражающего змия. Один из таких послов – Иоганн Георг Корб – был в Москве в 1698–1699 годах и записал у себя в бумагах, что на русской «копейке» изображён не кто иной, как «святой Георгий с копьём». Летописи при этом повторяли: «При великом князе Василье Ивановиче бысть знамя на деньгах: князь великий на коне, а имея меч в руце и оттоле произваша деньги копейныя».
Да, мы уже знаем, что само слово «копейка» появилось в связи с изображением всадника с копьём на монете. Но кто сказал, что это был святой Георгий Победоносец?! Если это был он, то почему – без нимба?!
* * *
Известно, что изображение святого Георгия официально было утверждено в России на государственной печати и гербе в виде наездника, поражающего змия (но обязательно с нимбом) лишь 8 марта 1730 года, во время утверждения гербов русских городов. Сохранилась собственноручная записка Петра I: «Сие имеет своё начало оттуду, когда Владимир монарх российский свою империю разделил 12 сынам своим, из которых Владимирские князи возымели себе герб с. Егория, но потом ц. Иван Вас., когда монархию, от деда его собранную, паки утвердил и короновался, когда орла за герб империи российской принял, а княжеский герб в груди оного поставил».
Указал император Пётр строго, но сам правила не соблюдал. В период его правления на гербе Москвы всё ещё изображали всадника в кафтане с короной или шляпой на голове, иногда (как и «положено») уж очень похожего на самого Петра Великого. Кстати, ещё в указе от года 1704-го (о выпуске первых медных копеек) император отмечал, что на новых монетах будет изображение «великого государя на коне». Хотя всадника всё ещё называли «ездцом».
В мае 1729 года в Военную коллегию были представлены образцы гербов городов Российской империи. В утверждающем их (после царского утверждения) Сенатском указе от 8 марта 1730 года обнародованы были московский и государственный гербы с описанием: «В середине того орла Георгий на коне белом, побеждающий змия, епанча и копьё жёлтые, венец жёлтый же, змий чёрный, поле кругом белое, а в середине красное».
Всё. Святой Георгий был утверждён. Вплоть до наших дней, когда стали происходить странные изменения. Но о них чуть позже.
Екатерининский указ 1781 года об утверждении гербов Московской губернии повторял описание 1730 года: «Москва. Святой Георгий на коне против того же как в середине Государственного герба, в красном поле, поражающий копьём чёрного змия». Затем, 16 марта 1883 года, был принят новый документ о гербе Москвы с текстом: «В червлёном щите Святой Великомученик и Победоносец Георгий, в серебряном вооружении и лазоревой приволоке на серебряном покрытом багряною тканью, с золотой бахромою, коне, поражающий золотого с зелёными крыльями дракона золотым с осьмиконечным крестом наверху копьём. Щит увенчан императорскою короною. За щитом два накрест положенные золотые скипетра, соединённые Андреевскою лентою».
В это время произошло изменение герба, связанное с проблемой так называемой погони. Всадника повернули в другую сторону. По европейским геральдическим правилам любые живые существа (в том числе и всадники, и даже звери) должны были быть повёрнуты только в правую геральдическую (левую для зрителя) сторону. Иначе можно было бы трактовать ситуацию не как защиту от нападения врага, не как само победное действие вооружённого всадника и его наступление, а как его бегство от супостата, попадание в ситуацию «погони». Всадник или зверь, изображённые на щите рыцаря, который он держал у левого своего бока, не должны были казаться убегающими от противника.
Каким было первоначальное изображение
