В клубе №3 он всё же заказал виски и потягивал напиток. При этом внешне не менялся нисколько. Правда, с такой дозы и кролик, вероятно, с лап не упадёт, но всё же. Меня всё подмывало узнать: он становится раскованнее? Ведёт себя по-другому? Пока не определить.

– Ну что, поедем в четвёртый клуб? – сказал он, когда веселье чуть пошло на убыль. – Чтобы не было мучительно больно: ты его выбирала, а мы туда не попали.

Уходить не хотелось, но Нейман настаивал. Поднялся решительно и за руку на выход меня потащил. Спорить с ним, когда он такой целеустремлённый, бесполезно. Лучше делать, что он скажет.

Там, куда мы попали, было чуть лучше, чем в первом клубе и, немного поколебавшись, Стефан всё же решил ненадолго остаться.

– Сойдёт, – изрёк он. – Зато ты не упрекнёшь меня, что я деспот и изувер, не дал тебе поймать адреналин, как следует. Но от меня ни на шаг!

Последние слова произнёс сурово и недобро мазнул взглядом по парню, что имел неосторожность на меня заглядеться.

Я не возражала – потянула его танцевать. Нейман, на удивление, очень хорошо двигался. Но, наверное, они ничего плохо не делал – всё у него получалось, как надо, даже если его в чём-то даже заподозрить было нельзя.

В какой-то момент я поняла: Стефан не здесь. Что-то поглотило его внимание настолько, что он даже остановился. Смотрел в одну точку. Миг – и он рванул через весь зал к намеченной цели, бросив меня одну посреди танцпола.

Это выбило меня из колеи. Настолько, что я растерялась. Он никогда так не делал. Особенно после его предупреждений и взглядов. Поэтому, не долго думая, помчалась за ним, как верная собачка за хозяином.

Поначалу – по инерции. А чуть позже – из любопытства: что же его с места сорвало? Что в этот момент вдруг стало ему важнее, чем я?..

Людей было много. Я потеряла Неймана в толпе. Почти. Благо, он высокий. Только это помогло мне не свернуть с намеченного пути.

Чьи-то руки тянулись ко мне. Пришлось даже отбиваться. Кто-то загораживал мне обзор, но я, словно одержимая, протискивалась, выворачивалась, скользила в ту сторону, куда устремился Стефан.

Тревога ломила виски. До боли. Во рту стало сухо. Не знаю, чего я так испугалась. Может, это был и не испуг вовсе, но инстинктивно я понимала: что-то случилось или вот-вот произойдёт. В месте, с которым нас ничто не связывало.

Я вылетела из толпы танцующих, как пробка. Не знаю, как я выглядела, но сердце уже грохотало так, что заглушало звуки.

Глазами отыскала Неймана. Он уже приближался к барной стойке. И тогда сердце остановилось. Он шёл к девушке – я это точно знала. Тёмные волосы плащом лежат по плечам и спине, скрывая одежду.

Я вижу её руку – приковывает взгляд: длинные пальцы с колечками, узкое запястье, где болтается несколько браслетов, тёмно-красные острые ногти.

Больше я ничего не успеваю увидеть – Нейман хватает эту тонкую изящную руку, девушка поворачивается ко мне в профиль, видимо, чтобы дать отпор. Она не похожа на нежный цветок. Даже в том, как она сидит, чувствуется уверенность. Такая, если не даст сдачи, то обязательно исцарапает или покусает, ударит коленом в пах и разобьёт бутылку об голову нахала не задумываясь.

Не знаю, почему я так думаю. Чувствую, наверное. И так бы она повела с любым. С кем угодно, кроме Неймана.

На него она смотрит задиристо, видимо, собираясь отбрить, а потом застывает. Узнала. В этот миг бомба бы у меня перед носом разорвалась – не поняла бы, не почувствовала бы. Мир остановился, звуки исчезли. Я видела только их – незнакомую девушку и Неймана.

В груди растекался яд, что, отравляя, вызывал боль.

Кто она? Что их связывает? И ведь я знала, знала, что однажды нет-нет да всплывут те, кто с ним был когда-то. Но знать и увидеть воочию – совершенно разные вещи.

Кажется, я уже готова была позорно сбежать, уехать, бросив его здесь, когда увидела, что девушка вырывается из мёртвой хватки Неймана.

– Пусти, Стефан! – шипит она разъярённо. – Какого чёрта ты здесь забыл?

Нейман не говорит ни слова. На лице – непробиваемая маска, но по холодку, пробежавшему по позвоночнику, я понимаю: он в ярости. В такой, что лучше сейчас его не трогать. Эта ослепительно ледяная ярость и в подмётки не годится той, когда он злился на меня из-за Индиго.

Он тянет упирающуюся девушку за собой. В какой-то момент она перестаёт сопротивляться. Танкеру по имени «Нейман» невозможно противиться. Бежит вслед, переставляя ногами, как нашкодивший щенок, которого несут брезгливо за шкирку.

– За мной! – кивает он на выход. Взгляд у него пустой и чёрный, хоть он и смотрит на меня. И я отправляюсь за этой парочкой вслед, ломая голову, что всё это значит.

Внутри меня ломается лёд, вырывается наружу обжигающая лава. Я стискиваю до боли зубы. Мне важно сейчас не сорваться, не наговорить ничего.

Я ведь и не ожидала ничего особенного. Его прошлое всё равно будет преследовать меня, идти по пятам. И какая разница, где я с ним столкнулась? Эта девушка или другая… Сказки имеют свойство заканчиваться. И не у каждой сказки – счастливый конец. У моей его точно не будет.

Я сажусь за руль авто. Нейман с девицей устраиваются на заднем сиденье. Это задевает меня. Кто она для него, что он даже на миг не хочет её оставить? Ведь не выскочит же она на ходу?

Когда мы выруливаем со стоянки, он немного расслабляется – я наблюдаю за Нейманом искоса. Мне бы на дорогу смотреть… Я ещё не очень уверенный водитель.

Не буду. Не буду ничего спрашивать. Не хочу задавать вопросы. Мне нужно вести машину, сосредоточиться. Но Нейман заговаривает первым.

– Познакомься, Ника, – звучит в салоне авто его уверенный холодный голос. – Это Дана.

Пауза. Тишина. Я слышу, как сопит девчонка. Теперь я вижу – молодая совсем. Где-то моего возраста, а может, и меньше. Мне ничего не говорит это имя, и тогда Нейман поясняет:

– Это Дана, Ника. Погибшая безвременно внучка Тильды.