Пучеглазые рыбины с возмущением пялились из аквариума на всё это безобразие, двигая шлейфами хвостов, толстогубые морды тыкались в стекло, в полной тишине попеременно открывая рты. Создалось впечатление, что рыбы, словно базарные кумушки, делятся последними сплетнями, обсуждая развивающиеся в кабинете события.

Я порадовался за жительниц аквариума: хоть какое-то разнообразие в их размеренной жизни. Я успел заметить, как крысючка на мгновение задержала взгляд на жильцах аквариума и тут же отвернулась. Неспешно подойдя к аквариуму, я сыпнул сверху корм, рыбы заметались, собирая дафний, а воровка презрительно фыркнула.

Между тем стихла сирена, и потухли всполохи, метавшиеся по двору. Осталось ровное зеленоватое свечение, при котором самая румяная красавица выглядела бы, как зомби. Зато все видно, как на ладони. Можно смело идти собирать иголки хоть на пляже, хоть в саду, если взбредет такая блажь. Слышны редкие команды, словно сторожа успокаивают собак. Вот только не заметно, чтобы весь этот спектакль произвел хоть малейший эффект на нашу гостью. Ладно, посмотрим, как она дальше себя будет вести.

Я деловито разместился за столом, Будимир, проверив надежность узлов на путах пленницы, отошел в сторону и закурил, пуская дым в открытое окно.

Достав из ящика стола небольшое зерцало, я бодро «доложил кому след», что операция завершена, не забыв расписать риск для своей жизни при задержании воровки. Потом, когда зерцало вернулось в ящик, я устало потер лицо, равнодушным взглядом скользнув по пленнице, съежившейся в кресле.

— Слушай, Будимир, — сказал я, не отводя взгляда от пленницы. — А может, просто прихлопнем ее, а? При попытке к бегству? А то возись с этой нежитью, а она все равно ни черта не знает. Только время терять?

Будимир равнодушно пожал плечами, наблюдая за облаком дыма, растворяющимся в сумраке ночи.

— Ты начальник, тебе видней.

Крысючка завозилась в кресле, но промолчала, не поднимая глаз. Лицо скрыто копной белокурых волос, и я с трудом удержался от того, чтобы встать и откинуть в сторону эту импровизированную занавесь. Очень уж хотелось заглянуть в глаза нежити. В это время раздался стук в дверь, и в кабинет вошел бравый молодец, одетый в походную форму Белого сыска, правда, чуть великоватую. Стрельнул глазами в сторону воровки, брови удивленно вскинулись, но вампир-вегетарианец из роли не вышел, глянул на меня и вытянулся по стойке смирно. Я едва заметно кивнул.

— Разрешите доложить?!

— Давай.

— Замок полностью оцеплен, прочесываем территорию. Наверху вроде кто-то прячется…

Его бодрый доклад перебил требовательный стук в окно. Будимир отпрянул назад, пропуская в комнату огромную сову, вихрем пролетевшую над головой испуганно пискнувшей крысючки. Я привстал, наблюдая за птицей. Это еще что за новости?

Сова вихрем пронеслась по комнате, разбросанные кругом бумаги взметнулись в воздух, а птица, сделав мертвую петлю, от всей души приложилась об пол, только перья в стороны брызнули. Я невольно зажмурился, а когда открыл глаза, вместо птицы увидел совершенно голую Роксану, вытянувшуюся по стойке смирно.

— Разрешите доложить?! — лихо завопила она, поедая начальство, то есть меня, глазами. Блудливыми. Я невольно бросил взгляд на пленницу. Да, появление моего самого верного соратника произвело неизгладимое впечатление, мы такого втроем произвести не смогли. Крысючка так и замерла с отвисшей челюстью. А ты думала только твой Скорпио чудесить может?

— Сначала приведите себя в надлежащий вид! — приказал я, находясь на грани срыва, и тревога холодной змеёй закралась в сердце. Ох, не к добру все эти фокусы, не к добру.

— Есть! — отчеканила Роксана, ошалевший вампир поспешно распахнул дверь, и она вышла, печатая голыми пятками шаг.

— Начинайте допрос, — бросил я на ходу Будимиру, а сам поспешил за ведьмой.

— Что случилось? — спросил я, влетая следом за Роксаной в свою комнату. Один Зиждитель ведает, как нелегко мне далась видимость спокойствия. Роксана рухнула в кресло, живописно раскинувшись, и потребовала:

— Вина мне, одеяло и горячего мужика. Эти полеты над ночным морем ни к чему хорошему не приведут. Так и до пневмонии недолго.

И ведь она не переигрывает, вид у девушки действительно изнеможенный, даже с лица спала. Я налил ей вина, сдернул с кровати одеяло, укрывая замерзшие прелести.

— А мужика? — спросила Роксана, блестя из-под челки хитрым глазом.

— Ну, где я его тебе найду среди ночи? — отмахнулся я. — Что с дракаблем?

— Угнали, — выдохнула ведьма, допивая вино.

— А с пассажирами что? — нетерпеливо спросил я, раздражаясь от необходимости вытягивать информацию по капле.

— Я их спасла! — без ложной скромности заявила Роксана, протягивая бокал за новой порцией вина. — С риском для жизни, между прочим.

— Для чьей? — не удержался я от каверзного вопроса. Но Роксана оставила мой сарказм без внимания, вероятно, по причине сильной усталости. Карие глаза устало прикрылись, еще немного и девушка уснет.

— Роксана, милая, да объясни ж ты толком, что случилось? — взмолился я. Ведьма тяжело вздохнула, зябко поведя плечами, я спешно поправил одеяло, укутывая девушку. Благодарно кивнув, Роксана прояснила ситуацию:

— На дракабль напали. Боевые дратеры. Их было много, а я одна, поэтому, решив, что в прямом бою мне всё равно не выстоять, я исхитрилась и скользнула за борт. Эти жлобы ничего и не заметили. Потом Мажеровских пересадили на один из дратеров, а дракабль погнали в сторону берега.

— И где теперь Мажеровские? — тихо спросил я, ощущая, как неприятный холодок пополз по спине.

— На острове. Необитаемом, — невозмутимо ответила ведьма, потягивая вино.

— Где?!

— На острове. Я проследила за дратером и видела, как их высаживали. Да ты не волнуйся! Им там хорошо, романтично очень. Холодно только. И голодно, так что лучше их оттуда забрать, пока монолит любви не разбился об утлую лодчонку бытовой неустроенности.

Во завернула.

— Ты ночью сможешь этот остров найти?

— Легко! — без тени сомнения заверила Роксана. — Над тем островом будет сияние любви сверкать. По крайней мере, пока они не проголодаются.

— Это хорошо, — задумчиво сказал я, выглядывая в окно. — А если…

Надо же, она уже спит. Впрочем, пусть поспит, ей сегодня досталось. Превращения, насколько мне известно, отнимают массу сил. А пока Роксана отдыхает, я успею разобраться с рыбешкой, попавшей в мои сети.

Но, вернувшись в кабинет, я застал там только Будимира. Увидев меня, бывший сыскарь виновато развел руками. И никаких признаков пленницы, только черный костюм, который был на ней, кучкой валяется около кресла, да рядом белая крыса поблескивает бусинами красных глаз.

— Что случилось? — спросил я, в общем-то догадываясь. Хитрая мордаха крысы навевает определенные мысли, но хотелось бы услышать факты.