- Я знаю. И все-таки еще посплю.

Назарияне стал возражать. Он вышел, а я растянулся на постели и закрыл глаза. Теперь, когда муки похмелья оставили меня, хотелось думать о чем-нибудь хорошем, приятном, светлом.

О Домино, например. О том, как я найду ее и…

И все у нас будет хорошо.

Глава 5

Мне показалось, что спал я совсем недолго, всего несколько минут. И разбудили меня новые гости.

Визитеров было двое – немолодой усатый господин с глазами навыкате и бульдожьим лицом, одетый в роскошный камзол с пуфами и шелковым красным кушаком, цветные брэ и новехонькие длинноносые ботинки из серого сафьяна, и тощий молодой человек с лицом замученного сессией студента. Усатый держал в руках изящный жезл из слоновой кости, у тощего через плечо висела сумка, набитая свитками.

- Милорд маркиз де Квинси! – Пучеглазый господин отвесил мне самый учтивый поклон. Перед этим он быстрым взглядом окинул мои апартаменты, и я заметил в этом взгляде что-то вроде разочарования и пренебрежения. – Я Кулио Рейс, владелец оружейного дома «Рейс и сыновья», что на улице Двенадцати Праведных мучеников, главный поставщик и оружейный мастер пресвятого братства фламеньеров, в котором вы имеете честь состоять.

- Да? – Я, признаться, не совсем понимал, что у меня в доме забыл этот раздувающийся от чувства собственной значительности господин. – И чего вам угодно?

- Прежде всего мне угодно, чтобы вы меня выслушали, - Рейс поднял правую руку, и тощий служка немедленно сунул в эту руку один из свитков. Рейс развернул его, прокашлялся и начал читать, медленно и с выражением: - «Я, Кулио Рейс, милостью Пресвятой Матери нашей Владычицы, поставщик святого братства фламеньеров, имею честь сообщить светлейшему брату Эвальду, маркизу де Квинси, что заказ на вооружение для господина маркиза выполнен в самолучшем виде и в срок….»

- Заказ?! – вырвалось у меня.

- «Поелику его светлость не потрудился лично указать, какого качества вооружение и по какой цене он пожелал бы иметь, я взял на себя дерзость и смелость выполнить заказ столь высокой особы, используя наилучший материал, с коим работал я сам и мои первые мастера, дабы угодить господину маркизу во всем…

Для его светлости изготовлен полный бард, подобный тому, кои приняты для защиты коней в братстве пресвятой Матери, из самолучшей стали и с гравировкой серебром. На означенный доспех ушло семьдесят пять фунтов стали и четыре фунта серебра. Из великого расположения к его милости маркизу, торговый дом «Рейс и сыновья» установил за исполненную работу следующие цены:

- стальной шанфрон с отделкой серебром и с плюмажем из настоящих перьев – три гельдера тринадцать сильверенов шесть грошей;

- стальной критнет с кожаной подкладкой – два гельдера четыре сильверена;

- стальной пейтраль, исполненный в технике холодной ковки, с изображением символики пресвятого братства фламеньеров, с серебряной гравировкой и кожаной сбруей – семь гельдеров двадцать сильверенов три гроша;

- круппер из стальной кольчужной сетки, изготовленной из волоченной проволоки – пять гельдеров ровно;

- фланшард для защиты боков коня и ног господина маркиза – два гельдера двадцать сильверенов;

- рыцарское седло с войлочным потником и чепраком из алирского сукна с вышивкой серебром и тиснением по коже – четыре гельдеравосемь сильверенов одиннадцать грошей.

- орденский щит с символикой пресвятого братства, с прошитыми кожаными ремнями для руки и клепаной окантовкой – один золотой гельдер;

- орденский шлем с символикой пресвятого братства – семь гельдеров двенадцать сильверенов.

Клянусь именем пресвятой Матери нашей и своей честью, что стоимость изготовленных для господина маркиза Эвальда де Квинси, графа Дарнгэма изделий по контракту, заключенному с братством, вкупе с издержками, расходами на доставку и оплатой моей собственной работы и труда моих мастеров, окончательно составляет сорок четыре золотых имперских гельдера.»

Закончив чтение, Рейс с самой важной миной свернул пергамент в трубку и посмотрел на меня.

- Посему смиренно прошу милорда маркиза заплатить за работу указанную сумму, - добавил он самым заискивающим тоном.

Так, теперь все понятно. Вот почему Тьерри принес мне деньги. Он знал, а я нет. Черт, подумал я, холодея, в каком бы идиотском положении я бы сейчас оказался, если бы не Тьерри!

- Да, конечно, - ответил я, наслаждаясь моментом. – Вон кошелек, на столе. Возьмите, сколько полагается.

Мастер Рейс буквально вцепился в мошну. По его лицу я понял, что он испытывает просто неземное блаженство, держа в руках золотые монеты.

- Ровно сорок четыре, - провозгласил он, закончив расчет. – Сердечно благодарю вашу светлость за щедрость!

- А я благодарю вас за отличную работу и честность (Черт, что я несу-то, я ведь еще в глаза не видел все это железо!). Поэтому возьмите еще один золотой, как чаевые.

- Как что? – не понял мастер Рейс.

- Как премию за ваше мастерство, господин Рейс, - сказал я, улыбаясь.

Оружейник кончиками пальцев достал из отощавшего кошелька еще одну монету и поклонился так низко, что я смог увидеть предательскую плешь в его стриженой в скобку курчавой шевелюре. Похоже, я его сильно удивил.

Эх, знать бы, кому я обязан такой подлянкой! Наверняка и тут не обошлось без маршала де Бонлиса. Хотел бы я посмотреть на его рожу, когда он узнает, что безродный новичок, которого он презирает, расплатился наличными с оружейником! Причем за вооружение, которого не заказывал…

- У вас все? – сказал я.

- О, да! – Мастер Рейс смотрел на меня как на святую икону. – Благодарим вас, ваша светлость. Да пребудет с вами милость Матери на путях ваших! Вооружение будет доставлено вам сегодня же. Буду счастлив видеть вашу светлость в числе наших постоянных заказчиков.

- Не сомневаюсь. Прощайте, добрый мастер Рейс.

Когда пучеглазый и его заморенный приказчик ушли, я высыпал остатки денег на стол. Пять золотых, как в сказке про Буратино.

- Назария! – крикнул я.

Слуга появился незамедлительно.

- Возьмите три золотых и купите нам поесть, - распорядился я. – И когда принесут конский доспех для моей лошади и прочее, проверьте, все ли на месте. А я пойду навещу сэра Тьерри. Надо поблагодарить его за то, что он для нас сделал.

***

Гостиница «Благой уголок» оказалась роскошным местом даже по меркам Имперского квартала. Общий зал буквально сиял отраженными в оконных