— Дурак, — сказал офицер. — Если бы мне не нужен был каждый человек, я бы убил тебя сам. Начинайте убивать джиан. Это достаточно быстро их разгонит.

— Нет! — закричал Джакс, пытаясь освободиться, но его держали крепко, заставляя смотреть, как Черепа атаковали толпу своими скимитарами. Это не было соревнованием. Безоружные гражданские против хорошо обученного отряда солдат. Это была кровавая бойня. Падали тела — мужчины, женщины, дети, эгрилам было все равно. И вот так просто все было кончено.

Толпа все еще была многочисленна, но они не были солдатами. Они не должны были знать, что все еще могут одолеть Черепов, если нападут. Вместо этого они отступили от вращающихся клинков, крови и криков умирающих. Черепа не остановились. Они рубили в спины всех, кто оставался в пределах досягаемости. Им было наплевать, что джиане были безоружны и убегали.

Все было кончено за считанные секунды. Улица опустела, если не считать Черепов, их пленников и груды мертвых. Среди них был Дус и Аста. Так много лиц людей, которых он считал соседями за последние полгода. Хорошие люди. Невинные люди.

Джакс смотрел, как кровь растекается по булыжникам. Темно-красная на холодном сером фоне. Колени подкосились. Если бы Черепа не поддерживали его, он бы упал, и он не был уверен, что у него хватило бы сил снова подняться.

Фургон прибыл через несколько минут, запряженный двумя черными лошадьми. Джакса, Кейна и Дрена бросили в клетку сзади. Дрен все еще был без сознания.

— Пожалуйста — мой сын — ему нужна инвалидная коляска, — крикнул Джакс, когда Череп захлопнул дверь фургона.

Кейн коснулся его руки:

— Оставь это, Отец. Не показывай им, что они добрались до нас.

— Ублюдки. Ублюдки. — Джакс стукнул кулаком по решетке.

35

Яс

Киесун

Яс сходила с ума. Здание было наглухо заперто после взрыва накануне. Никого не впускали и не выпускали. Яс умоляла ее отпустить, но эгрилы отказались. Когда она стала настаивать, ее ударили.

Они были вынуждены постоянно работать. В результате взрыва здание сильно пострадало, и нужно было подмести разбитое стекло и привести в порядок комнаты. Кухня работала сверхурочно, чтобы круглосуточно обеспечивать эгрилов едой.

Как и все остальные, Яс делала, что ей говорили, убирала, приносила и переносила, но все это время она беспокоилась о Малыше Ро и Ма. В одну минуту она благодарила Четырех Богов за то, что они позволили ей убедить Ма пойти домой и не смотреть на повешение, а в следующую молилась, чтобы Ма просто не развернулась и не вернулась на площадь, будучи такой упрямой коровой, какой она и была. Яс видела мертвых — повсюду были навалены тела. Она покончила бы с собой, если бы Ро был среди них. Или хуже: что, если бы Ма убили, и теперь Ро остался один — или, еще хуже, ранен и нуждается в помощи? Она сходила с ума, думая обо всех ужасных возможностях.

— Мне нужно выйти отсюда, — в тысячный раз сказала Яс. Она сидела с Аргой в маленькой раздевалке во время редкого короткого перерыва. Она пыталась заснуть, но это было невозможно. Если уж на то пошло, от этого стало только хуже. Если ее разум ни на что не отвлекался, он усиливал ее страхи.

— Не будь дурой, Яс, — ответила Арга. — Неужели им нужно ударить тебя по второму глазу, чтобы ты поняла, что никуда не пойдешь?

— Мне нужно увидеть моего сына.

— Мы все это знаем. Но им насрать. Мы уйдем отсюда, когда они скажут, что мы можем уйти отсюда, и ни минутой раньше. Жалуйся сколько хочешь, но это ничего не изменит — будет только хуже.

Бетс появилась в дверях с побелевшим лицом. Напуганная.

— Они хотят, чтобы все собрались на кухне.

Весь остальной персонал уже выстроился в ряд, и Яс с Аргой встали в конце. Четыре Черепа стояли рядом с Избранной. У нее было худощавое лицо, черные волосы ниспадали на плечи.

— Это все, — сказала Бетс с поклоном.

Женщина шагнула вперед и сняла с пояса дубинку:

— В Киесуне выдались не самые лучшие дни. Вчерашний взрыв был более чем неудобством для всех нас. В результате усилены меры безопасности. Мы не можем позволить, чтобы посреди нас были потенциальные предатели. — Она прошла вдоль строя, осматривая персонал, помахивая своей дубинкой. Яс слышала, как она потрескивает, и знала, на что она способна. — Мы должны быть уверены в вашей лояльности.

Яс почувствовала слабость. Она узнала женский голос, который слышала на днях в кабинете губернатора — эта Избранная сказала Эшлингу, что делать.

— У меня особый дар, — продолжила Избранная. — Я могу читать ваши мысли. — Она улыбнулась, наслаждаясь страхом, который посеяли ее слова. — К тому времени, как мы закончим, я буду знать все ваши секреты. Если ты верен нам, тебе будет позволено вернуться домой. Но если я узнаю, что твое сердце принадлежит другой стороне… Что ж, скажем так, я с нетерпением жду возможности подольше обсудить с тобой этот вопрос в другом месте.

У Яс закружилась голова. Прочитать ее мысли? Избранные узнают все. Она никогда больше не увидит Ро. Она исчезнет, даже не успев попрощаться.

Избранная начала проверку. Она ничего не говорила, просто держала лицо каждого человека и смотрела им в глаза. Она не торопилась, с некоторыми дольше, чем с другими, прежде чем перейти к следующему в очереди.

Яс наблюдала и ждала. Пот тек по ее спине. Кара не предупредила ее об этом. Избранные могли читать мысли! Она попадет в тюрьму. Ее будут пытать. И убьют. Ее ноги чуть не подкосились, но каким-то образом ей удалось удержаться на ногах. Избранная проверила уже половину ряда.

Яс подумала о том, чтобы признаться. Может быть, они отпустили бы ее, и она смогла бы вернуться к Ро. По-прежнему жить с ним где-нибудь. Простят ли они ее? Она посмотрела на Избранную. Нет — в этой женщине не было милосердия. Они все равно будут пытать Яс. Убьют. Они захотят сделать из нее пример, чтобы отпугнуть любого, кто может оказаться достаточно глуп, чтобы помочь сопротивлению.

Почему она согласилась помочь Каре? Глупая, глупая женщина.

Избранные достигла Бетс. Повариха вызывающе расправила плечи, но Яс видела, что она окаменела. Она была с Ханран? Яс почти надеялась, что так оно и