Шрифт:
Закладка:
Прилетевшие из Хитлума вести всколыхнули город, а сын лорда снова почувствовал себя не у дел: его судьбу давно решили, не поинтересовавшись мнением, и снова об этом напомнили, а новая демонстрация отсутствия власти и даже просто права голоса в родном Химринге всколыхнула утихшие, казалось, обиды.
«Почему ты всегда на стороне мужа?!» — единственное, что спросил у матери Аратэльмо, и получил ожидаемый ответ женщины, которую учили подчиняться мужчинам: «Потому что он прав».
Юный лорд покачал головой и пошёл дальше по коридору. Серое, красное, серое, красное.
— Приветствуем, лорд Артельмир! Светлого дня!
«Да сколько вас ещё встретится на моём пути?!»
Вечно откладывавшийся поход в восточные земли внезапно стал делом завтрашнего дня, и что особенно удивило, бывший учитель вдруг позвал для разговора к себе в библиотеку. Аратэльмо очень надеялся, что не по приказу отца, ведь если это так, беседа точно не состоится.
***
Личное книгохранилище Ондимо было небольшим, здесь бывший каменщик и воин собирал только самое ценное лично для себя и практически ничего из этого не давал читать посторонним.
Зайдя внутрь относительно небольшого помещения, Аратэльмо с удивлением обнаружил на приставленной к самому высокому шкафу лестнице маленькую девочку со светлыми волосами желтоватого оттенка.
— Папа! — серьёзно говорила малышка. — Здесь три связки листов не по порядку разложены!
Обвинительный тон речей крохи был таким забавным, что сын лорда не сдержался.
— А ты не смейся! — видимо повторяя слова мамы, заявила девочка. — Лучше помоги!
— С удовольствием, леди, — умилился Аратэльмо и, сняв эльфиечку с лестницы, поднялся к полке с перепутанными бумагами сам.
— Сложи на столе, — послышался голос Ондимо, — оставь для юной леди её работу, а сам иди ко мне в кладовую. Побеседуем без свидетелей.
Оставив девочку с горой записей, Аратэльмо зашёл в низкую дверь.
Среди гор свитков и непонятного назначения карт и схем стол удалось рассмотреть не сразу. Ондимо сидел над толстенной книгой, страницы которой были из разного материала, и сын лорда понял: это древние рукописи, составлявшиеся в несколько столетий, поэтому сохранили в себе историю развития производства принадлежностей для письма.
— Если тебя просил со мной поговорить лорд Маэдрос, я лучше сразу пойду, — неожиданно резко высказал Аратэльмо, — не хочу испортить впечатление от нашей дружбы.
Бывший учитель посмотрел на юного Нолдо точно так же, как в далёком детстве, когда однажды задал вопрос в пустоту: «Глупый ребёнок, когда же ты ума наберёшься? Молись, чтобы тебя научили лёгкие испытания, а не страшные беды».
Ни тогда, ни сейчас это не возымело должного эффекта, и Аратэльмо отреагировал по-старому:
— Если отец с твоей помощью пытается оправдываться передо мной, пусть забудет эту идею! Думает, я не понимаю, что он отправляет меня в дикие земли, чтобы мне не с чем было сравнить правление лорда Маэдроса? Конечно, в лесу любой вождь поблекнет на фоне его славы! И в Хитлум отправят не меня по той же причине! Верховный нолдоран мудр, его земли процветают, народ не живёт по удару гонга и пению рогов! Города и селения знают, что такое полноценная мирная жизнь, и мне запрещено видеть это, чтобы я не посмел усомниться в исключительности отца! Но он опоздал! Я давно усомнился!
Ондимо молча опустил глаза.
— Я бы посоветовал не уходить из дома со злом в сердце, — негромко произнёс книжник, — и помириться с отцом. Я добавил бы, что нужно прийти к матери, обнять её и сказать, что дороже нет никого в Арде. А ещё я бы напомнил о книге в библиотеке, которая стоит на полке среди белериандских военных летописей, такая в красном кожаном переплёте. Я посоветовал бы перечитать её, потому что ты, кажется, забыл историю своей семьи. Однако, — бывший воин прямо посмотрел в глаза юному лорду, — я помню себя, уходившим из Валинора, помню, что думал об учителях и их мудрости, поэтому ничего советовать не стану. Но обещание, данное мне, ты сдержать должен.
— Вот и прекрасно, — гордо заявил Аратэльмо. — Значит, я был прав, и разговор не состоится.
— Нет, — рассмеялся Ондимо, — ты был не прав. Я подготовил для тебя некоторые полезные записи о растениях и свойствах грибов, которые не растут в Белерианде, но ранее встречались в восточных землях. Что там сейчас, никто точно сказать не может, но, полагаю, мир не изменился настолько неузнаваемо, что все прежние сведения потеряли актуальность. Садись, я покажу, где о чём сказано. А потом возьмёшь со средней полки второго слева шкафа всё, что посчитаешь нужным.
— Обещай, что ни слова не скажешь о моём отце, — прищурился сын химрингского лорда.
— Даю слово.
Аратэльмо с сомнением посмотрел на бывшего учителя, медленно опустился на стул. Противоречивые чувства заставляли сердце тревожиться: с одной стороны, хотелось больше никогда не видеть отца и весь его город, но с другой, было очень больно оттого, что придётся расстаться с Ондимо. Увы, одноногому эльфу в дальнем опасном походе точно не место.
Песня ветра смолкла
— Сочувствую я гонцам, — отпивая горячее вино, сказал Азагхал, прислушиваясь к воющей за окном метели, — всю зиму их гоняли по северу Белерианда, независимо от погоды.
— Кони справились, — гордо поднял тост Карнифинвэ, — всадникам оставалось лишь теплее одеваться.
— Трава под снегом на Ард-Гален давно зелёная, — поэтично произнёс Макалаурэ, отставляя бокал и берясь за арфу. — Значит, холода и у нас скоро закончатся.
— Да, и я отправлюсь в логово чудовищ, — загадочно улыбнулся сын старшего из Амбаруссар.
— Ты же так об этом мечтал, племянник, — жутко улыбаясь, отпил вино Маэдрос, смотря в одну точку далеко за окном. — Мне нравится, что ты говоришь про будущую миссию без страха.
— А чего мне бояться? — рассмеялся Карнифинвэ, косясь на Макалаурэ. — Из всех многочисленных документов, которые описывают деятельность послов, ни в одном не говорится о возможной угрозе. Наоборот! Сказано, что Особо Важные и Ценные Гости должны быть обеспечены благами, привилегиями и безопасностью наравне с правящей семьёй.
— Ты же понимаешь, что это не совсем так, и ценные гости приедут не для улучшения взаимодействия разных земель верховного нолдорана
