наверно, думали, что они лучше тебя. И ты, наверно, думал так же. А теперь они всего лишь трупы. Нет, полковник Каррильо и Билли Флауэрс меня об этом не просили, однако я тоже мог поехать с ними, а тебя Джимми оседлал бы для меня, потому что мой собственный мул, Бастер, очень устал. И тогда мы с тобой тоже лежали бы там мертвые, нас клевали бы стервятники, смакуя наши глаза и языки. На вкус мы оказались бы ничуть не хуже, чем те богачи и их тренированные охотничьи лошадки. Пари держу, что именно так ты и думаешь. А кстати, как тебя зовут? Джимми забыл мне сказать».

Теперь-то я, наконец, понял, что не знаю дороги в поселок. Оставалось только двигаться вперед по тропе, или, вернее, позволить мулу идти по ней. Что еще делать? Мы забирались все выше, что правда, то правда, и я высматривал хоть какие-нибудь знакомые приметы – необычное дерево, памятное нагромождение камней, хоть что-нибудь. Лунный свет постепенно сменялся первыми лучами солнца. Я заблудился. Какой же я безнадежный дурак!

Именно в эту минуту краешек моего глаза уловил движение. Мне хватило времени испугаться, но затем испуг сменился ослепительно-белой вспышкой удивления, которой я не мог не покориться или даже радостно отдаться. Оно пришло сверху или снизу? Неважно. Мул, также смущенный, дернул ушами, точно никак не мог решить, несет ли новое положение опасность. Миг спустя я почувствовал ее мягкое тепло. Оно обволокло меня сзади, прыгнуло на круп моего мула – в точности так, как я мечтал, как всегда хотел, и как никогда не мог ее удержать. Явилась она сверху или снизу? Спланировала, будто птица. Она не только другой расы, она принадлежит к другому, не похожему на мой виду. И ее запах! Так пахнут ее родные горы после летнего ливня.

Ее руки легли мне на плечи, а ладонь она несильно прижала к моей шее. Она засмеялась, и я понял, что это была шутка с намеком, с намеком на то, как она оказалась у меня за спиной в прошлый раз и приставила нож к моему горлу.

Вдруг одним ловким движением она оказалась передо мной, точно так же, как она нам показывала на ослике, с такой легкостью, словно совсем ничего не весила. Она села ко мне лицом, положив свои стройные бронзовые ноги поверх моих. Она и правда была почти невесомой.

– Я знала, что ты вернешься ко мне, муж мой, – сказала она.

– Это ты убила людей, что лежат там? – спросил я.

– Нет, это сделал боевой отряд Индио Хуана.

– Но ты была с ними.

– Они шли убивать нас, – ответила она.

– Они только хотели получить назад мальчика. И остальных. Ты убивала этих людей? – я повторил свой вопрос по-испански.

– Нет, меня там не было, – ответила она. – Но если бы была, то убивала бы мексиканских солдат. И белоглазых. Они – наши враги.

– Значит, я тоже.

– Нет. С тобой все по-другому.

– Почему?

– Ты – мой муж.

– Как ты здесь оказалась? – я сменил тему.

– Ты заблудился, – ответила она. – Я пошла тебя искать.

– Как ты узнала, что я заблудился?

Она рассмеялась.

– Ты же пошел не той дорогой.

– Как ты узнала, что я иду?

– Мы знаем все, что происходит в этих горах, – сказала она, – и всех, кто по ним ходит. И потом я знала, что ты ко мне вернешься.

– С Маргарет ничего плохого не случилось? – спросил я.

Она кивнула.

– А с мистером Браунингом?

Она покачала головой.

– Ну-ка расскажи. Что-то случилось с мистером Браунингом?

– Он отправился в Земли Радости, – сказала она.

– Ох!..

Девочка снова перебралась назад, ее тонкие коричневые пальцы легли на мою талию. Мы спустились с перевала и, миновав густой сосновый лес, оказались в речной долине. Тропа дальше шла вдоль невысокого речного порога, и мы довольно долго ехали по нему, дважды пересекая вброд реку, потому что тропа вдруг оказывалась на другом берегу. Мулу эти броды совсем не нравились, потому что вода после дождей была мутной от ила и он не мог видеть дно, да и вообще мулы чувствуют себя на скалах гораздо уверенней лошадей, а вот копыта мочить не любят. Но девочка похлопывала мула и разговаривала с ним на своем языке, и, по-видимому, они понимали друг друга, потому что он соглашался идти вброд, где мутная вода местами доходила ему до живота. Я вспомнил, что девочка рассказывала о своей власти над лошадьми. И предположил, что власть эта распространяется на ослов и мулов тоже.

Через недолгое время мы приехали к месту, где река разливалась по небольшому лугу. В дальнем конце луга высились скалы, а в них виднелись древние пещерные жилища. Под скалами река образовала несколько небольших озерец. Там мы спешились. Я расседлал мула и, спутав ему ноги, пустил пастись на луг. Девочка подвела меня к озерцу. От него исходил несильный сернистый запах, и я понял, что это горячий источник. Девочка села на камень и сняла свои высокие мокасины и бриджи воина, затем скинула рубашку и набедренную повязку. Она без малейшего стеснения стояла передо мной нагая, дивное бронзовое создание с маленькими ступнями и стройными мускулистыми ногами, густыми темными волосами на лобке, мягкими упругими грудями, грудями девочки, которая превращается в женщину. Затем она вошла в воду.

Думаю, я немного замешкался, потому что стеснялся раздеваться при ней. Я отвернулся, снял одежду, а когда повернулся снова, прикрылся руками. Мне казалось, что со своей такой бледной кожей при темном загаре на шее и кистях рук я выгляжу смешным. Но потом я вспомнил, что ее родной дед – тоже белый человек, и, наверно, все это не кажется ей таким странным. Она вопросительно на меня посмотрела, как будто не понимала моей застенчивости.

Вода в озере была теплой и мягкой, немного маслянистой от насыщенности минеральными солями, и я с наслаждением окунулся в нее. Наверное, люди купались в ней несколько тысячелетий, камни на краю озерца были отполированы до гладкости и образовывали как бы природное сиденье. Их отполировали время, воздействие минералов и, не исключено, деликатные прикосновения миллионов голых ягодиц. Неудивительно, что древние люди выбрали для своего селения эту чудесную долину с речкой и теплыми источниками, отличной травой для скота, плодородной почвой и высокими скалами, представлявшими собой естественную защиту их жилья. Тут был истинный рай. Чего еще желать человеку?

Я сел на сиденье рядом с девочкой, прислонился спиной к скале, и меня немедленно потянуло в сон, как будто вода внезапно высвободила