Шрифт:
Закладка:
– Что ж, раз вы оба помалкиваете, то обоих и накажем. На территории моей школы драки запрещены. Это ясно?
– Да, сэр, – хором отозвались мальчишки.
Они встали, вытянули руки, и мистер Джонс трижды прошелся розгами по ладоням драчунов. Потом прозвенел звонок, и Оливер поспешил в класс. Глаза у него были красные.
– А ты задержись на минутку, Гарри, – велел мистер Джонс.
Юноша остановился. В ладонях пульсировала горячая боль.
– Да, сэр.
– Я все думаю: до чего же это на тебя не похоже. Ты ведь уже много лет не участвовал в школьных драках. Может, расскажешь, в чем дело?
О чем тут говорить? Гарри мучило одиночество, у него никого не было. Он коротал время до выпускного, а дальше все обещало тянуться своим чередом. Не то чтобы он дал Оливеру в челюсть именно поэтому, но тяжкие обстоятельства повлияли на его настроение. Вот только сможет ли директор такое понять?
– Вижу, ты не горишь желанием отвечать, тогда позволь уж мне высказаться. От одного из твоих учителей я слышал, что ты собрался уходить из школы. Это правда?
– Да, сэр, – с тяжелым сердцем ответил Гарри.
– Позволь узнать почему?
– Мистер Форрест хочет, чтобы я заменил одного из стажеров, которому нашли работу на ферме к западу отсюда.
Директор сглотнул, задумчиво сжал пальцами кончик носа.
– До выпускного осталось всего три месяца, вот в чем все дело. В толк не возьму, с какой стати тебе уходить. Ведь столько времени и сил потрачено!
– Увы, это не мне решать, сэр.
– Что ж, значит, придется мне самому переговорить с мистером Форрестом. Жаль, если твои старания пропадут даром из-за пары-тройки месяцев. Кроме того, я хотел обсудить с тобой следующий год. В Брисбенском университете на юридическом факультете есть стипендия для малоимущих. Несколько месяцев назад я подал заявку от твоего имени, и тебе предложили место!
До Гарри не сразу дошел смысл слов мистера Джонса. Он никогда всерьез не думал об учебе в университете. Да и с какой стати? Никто из его знакомых не доходил до этой ступени, а сам он до недавнего времени не мечтал и школу окончить.
– Вы это серьезно, мистер Джонс?
Лицо директора просияло улыбкой.
– Да, сынок, абсолютно серьезно. Я тебе раньше не говорил, чтобы не обнадеживать попусту, но университету понравились твоя анкета и табель. Пожалуйста, основательно обдумай это предложение. Если согласишься, придется остаться в школе до выпускного.
– Да, сэр! Я хочу выпуститься и получить стипендию.
– Рад слышать, сынок. А теперь иди в класс и больше ни с кем не дерись.
Глава 34
Август 1958 года
Мэри
Сухая трава похрустывала под черными кожаными туфлями Мэри. На девушке были платье до щиколоток с белым передником и белая шапочка. Рядом шла Лотти, все еще в фэйрбриджской форме.
– А что будет со мной, когда ты закончишь стажировку?
Мэри уже раз сто думала об этом, но ответа так и не нашла. После стажировки ее должны были распределить на работу в качестве домашней обслуги. Считалось, что выпускницы школы станут женами фермеров, но у нее не было ни малейшего желания выскакивать замуж за первого встречного. Она решила сама проложить себе путь в этом мире, пускай пока и не знала, в какую сторону двинется. Как бы то ни было, с Лотти придется расстаться: той предстояло еще два года проучиться в школе, а уже потом выходить на стажировку.
– Она закончится на будущий год, если не позже, так что волноваться рано.
– Знаю, но все равно постоянно думаю об этом. Представить не могу, как я буду тут без тебя…
Мэри тоже тревожили такие мысли. Бросить Лотти? Нет, исключено. Но что тогда делать? Сама она не может остаться на ферме, а Лотти никто не отпустит.
Бледное солнце зависло над горизонтом, разбросав по деревне прохладные тени. Некоторые ребята высыпали на веранды, кто-то прятался от холода в домах, среди стылых стен, пускай это и было бессмысленно. Два мальчика кололи дрова рядом с горой бревен. Их голые ступни были покрыты мозолями и царапинами. Бревна ребята придерживали ногами и звучно колотили по древесине топорами.
Мэри посмотрела себе на ноги. Уже месяц, как они перестали чувствовать холод заледеневшей земли. Мэри в жизни еще так не мерзла. Температура тут не падала так низко, как в Англии, но там у нее всегда были чулки и обувь, пускай и не по размеру, и огонь, у которого можно было погреться. В ту пору она и представить себе не могла, что бывает хуже. Зато в Австралии у них с Лотти была какая-никакая еда, и голодные спазмы уже не донимали их с такой силой.
Утром, когда сестры встали, на земле поблескивал иней, а подоконники были покрыты тонкой ледяной корочкой, как и одеяла, под которыми девочки прятались с головой. Но под блеклой улыбкой болезненно-бледного солнца лед и снег испарились. К вечеру снова поднялся пронизывающий ветер, он свободно гулял по просторам и пробирал до костей, наполнял тело холодом, которому уже не суждено было рассеяться до самого утра.
Холод и пустота стали верными друзьями девушки. Она так сроднилась с ними, что уже и забыла, каково их не чувствовать, как на борту «Стратэйрда» всего несколько лет назад. У нее осталось немало счастливых воспоминаний об изобилии, тепле и сытости, но теперь радостные картины прошлого превратились в туманную дымку, недостижимую мечту.
В конюшне было холодно и темно. Лошади в попонах гуляли по двору, пощипывая оставшиеся сухие травинки. Мэри и Лотти подошли к забору, просунули руки между досками, погладили длинные подрагивающие морды животных, почесали жесткие, присыпанные пылью челки. За это время девочки успели стать ловкими наездницами и выиграли на соревнованиях в Молонге и Ориндже не одну наградную ленту. Поехать за границу они не могли, поскольку в школе не было водного транспорта для лошадей, но во всех местных состязаниях участвовали с большим удовольствием.
Мальчишки же предпочитали регби. Некоторые играли и в местной футбольной команде. Гарри и в регби отличился, и в минувшем году прошел отбор в окружную футбольную команду, но потом вплотную занялся учебой. До его отъезда оставалось всего ничего. Парню уже исполнилось шестнадцать, а это значило, что в ближайший год или около того его переведут на другую ферму. Почти всех воспитанников
