Шрифт:
Закладка:
67
Critchley S. Very Little… Almost Nothing. Death, Literature, Philosophy. London: Routledge, 1997. P. 25.
68
В своей книге о Монтене Гюго Фридрих открыто называет данную работу «одним из величайших текстов о смерти постантичного западного мира» (Friedrich H. Montaigne. P. 258–259).
69
По словам Сары Бэйквелл, Монтень «так и не смог забыть Ла Боэти, но он научился существовать в мире без него и тем самым изменить собственную жизнь» (Bakewell S. How to Live, or, A Life of Montaigne in One Question and Twenty Attempts at an Answer. Р. 108).
70
В этом и заключается смысл умерщвления (плоти) в аскетических традициях, где этот процесс также сопровождается определенными телесными практиками (постом, самобичеванием и т. д.).
71
Montaigne M. de. The Complete Essays. Р. 89. См. также: Montaigne M. de. Essais. Vols. 1–3. Paris: Garnier-Flammarion, 1969. Vol. 1. P. 127 (рус. перевод: Монтень М. Опыты. Избранные главы. С. 63).
72
«Le but de nostre carrière, c’est la mort, c’est l’object necessaire de nostre vise» (Montaigne M. de. Essais. Vols. 1–3. Paris: Garnier-Flammarion, 1969. Vol. I. P. 129. См. также: Montaigne M. de. The Complete Essays. Р. 92 (рус. перевод: Монтень М. Опыты. Избранные главы. С. 66)).
73
Montaigne M. de. The Complete Essays (рус. перевод: Монтень М. Опыты. Избранные главы. С. 69).
74
Ibid. Р. 96 (рус. перевод: Там же. С. 69).
75
Patočka J. The ‘Natural’ World and Phenomenology // E. Kohak, J. Patočka. Philosophy and Selected Writings. Chicago: University of Chicago Press, 1989. P. 264.
76
Montaigne M. de. The Complete Essays. Р. 96 (рус. перевод: Монтень М. Опыты. Избранные главы. С. 70).
77
Montaigne M. de. The Complete Essays. Р. 98–99 (рус. перевод: Монтень М. Опыты. Избранные главы. С. 72).
78
Ibid. Р. 96–103 (рус. перевод: Там же. С. 70, 77). См. также: Montaigne M. de. Essais. Vols. 1–3. Paris: Garnier-Flammarion, 1969. Vol. I. P. 132–138.
79
Оно вовсе не «сводится к опыту вымышленного» (Costa Lima L. Control of the Imaginary: Reason and Imagination in Modern Times. P. 9).
80
Однако он добавляет, что это различие не является ни беспричинным, ни хаотичным. Это не «своеобразное различие, похожее на индивидуальный диалект, но социально распознаваемое, потенциально приемлемое различие» (Costa Lima L. Control of the Imaginary: Reason and Imagination in Modern Times. P. 8–9).
81
Говоря об этом автопортрете и его значении в ряде схожих работ Мунка, Арне Эггум отмечает: «Данная литография стала особым изображением художника-символиста Эдварда Мунка. Она является также самым точным портретом, который он создал. Позволяя одному глазу смотреть прямо перед собой и заставляя левый смотреть вниз и внутрь, ему удалось выразить баланс раскрытия души субъекта» (Eggum A. Munch’s Self-Portraits // Rosenblum R. et al. Edvard Munch. Symbols & Images. Washington, DC: National Gallery of Art, 1978. P. 20).
82
Например, у Арне Эггума можно прочесть: «Картина выполнена в виде надгробия… Автопортрет можно… в принципе рассматривать как memento mori, напоминание о смерти» (Eggum A. Munch’s Self-Portraits. P. 20).
83
Цит. по: Tallis R. The Hand: A Philosophical Inquiry in Human Being. Edinburgh: Edinburgh University Press, 2003. Р. 4.
84
Ibid. Р. 32.
85
Stang R. Edvard Munch. The Man and his Art / Trans. from the Norwegian by G. Culverwell. New York: Abberville Press, 1979. P. 34.
86
Velsand T. Edvard Munch. Life and Art / Trans. by J. Irons. Oslo: Font Forlag, 2010. P. 9.
87
Stang R. Edvard Munch. The Man and his Art. P. 36.
88
Eggum A. Munch’s Self-Portraits. P. 62.
89
Stang R. Edvard Munch. The Man and his Art. P. 31.
90
Образование Мунка было довольно скудным, и, хотя он был очень любознательным человеком, пристрастием к чтению книг не отличался. Однако его друзей удивляла его необыкновенная проницательность и познания в различных областях, которыми он, казалось, обладал. Современный художник Людвиг Равенсберг заметил: «Мунк, сам того не осознавая, знал очень много. При этом никто не мог сказать, откуда эти знания у него появились» (Bjerke Ø. S. Edvard Munch and Harald Sohlberg: Landscapes of the Mind. New York: The National Academy of Design, 1995. Р. 19).
91
Steiner G. Martin Heidegger. New York: Penguin, 1980. P. 76.
92
Хайдеггер подробно развивает это понятие в более поздних работах, написанных после своего знаменитого «поворота» (Kehre), но даже в Sein und Zeit он предлагает достаточное объяснение.
93
Как Хайдеггер выразится позднее, «язык — это дом бытия» (Die Sprache is das Haus des Seins). Бытие не может существовать в отсутствие языка, оно ничто без него. Любое онтологическое взаимодействие, любой порыв к бытию также является «лингвистическим» порывом. Отсюда следует, что любое скверное обращение с бытием накладывает отпечаток на сам язык и его использование. Действительно, язык в целом, говорит Хайдеггер, «изношен и потрепан. Он — незаменимое, но безродное средство общения, которое каждый может использовать как ему угодно, подобно общественному транспорту» (Steiner G. Martin Heidegger. Р. 45).
94
Джордж Стайнер пишет: «Figura etymologica — возможность докопаться до значения, используя корни и историю слов, является в полном смысле слова „появлением“, шагом к свету» (Ibid. Р. 47). Сильная зависимость Хайдеггера от этимологии, со всеми ее предполагаемыми намеками, внутренними знаниями и филологическим опытом, делает его работы особенно «непробиваемыми». Иногда требуется массированная поддержка со стороны древнегреческого, средневекового латинского и древнегерманского языков, чтобы пробраться через хайдеггеровский абзац.
95
«В ранних работах, — пишет Купер, — читатели страдают от перегруженности текста феноменологическими терминами („экстаз“, „категориальная интуиция“ и т. п.). Однако некоторые более поздние работы кажутся более похожими на заклинания мистического поэта, чем на сочинения
