воспитывал его строже, чем меня, ведь Таис должен был возглавить страну, когда отец уйдет на покой. А может, Таис просто трус, который так боялся, что я посягну на трон, что решил от меня избавиться.

– Брат предал тебя?

– Да. Хотя я никогда бы не посягнул на то, что положено ему по праву первенца. К тому же я очень его любил. А он… – Кай тяжело вздохнул, собираясь с силами, чтобы продолжить свой рассказ. – Во время последнего задания мы были очень далеко от дома, на островах бриттов. Вдвоем. Наткнулись на отряд римлян. Понимая, что нам не победить, потому что они намного превосходили нас числом, мы попытались сбежать. Нас загнали к скале, но мы не стали вступать в бой, а полезли вверх. Римлянам с их доспехами было не угнаться за нами. Нам повезло, и среди них не было лучников. Я выбрал неудачный уступ, скала стала крошиться у меня под ногами, и я повис на руках, тщетно пытаясь найти опору. Я позвал Таиса, который был проворнее и забрался выше. Он усмехнулся на мою просьбу о помощи, а потом наступил мне на пальцы. Я до сих пор не понимаю, почему разжал руки: от боли или из-за его взгляда, полного ненависти. Но я сорвался вниз и потерял сознание. Пришел в себя уже на корабле с военнопленными. В конце концов я оказался на невольничьем рынке, где меня купил Вектор.

– Кай… – Диана сжала его руку в своих ладонях, не зная, как еще утешить его. – Мне так жаль, что тебе пришлось пережить подобное… ты так молод, а уже выдержал столько бед.

– Могу сказать то же самое о тебе, – шепнул Кай, проводя пальцами по шраму, который остался на руке Дианы после первого нападения.

– Не сравнивай! – возмутилась Диана. – Тебя предал брат, ты проплыл полмира, утратил свободу…

– Как я и сказал, та жизнь в прошлом. Теперь важна только ты.

От его слов сердце Дианы забилось быстрее. Она с самого утра думала о том, как им с Каем быть дальше, но не решалась озвучить ему план, который созрел в ее голове, боясь, что Кай захочет иного будущего, когда получит свободу. Но теперь никаких сомнений не осталось. Он не оставит ее никогда, он любит ее всем сердцем, как и она его.

И Диана поделилась с ним своей идеей.

– Когда отец подпишет бумаги и ты станешь свободным, когда мы уладим все в Мизенах, я хочу уехать с тобой в Помпеи. Мы могли бы жить у моей тети как… – Диана густо покраснела, а потом едва слышно прошептала: – как муж и жена.

У Кая перехватило дыхание от ее слов. Он прижал ее к себе так крепко, как только мог, целуя ее волосы, пользуясь тем, что никому нет до них дела.

– Диана, твоя идея великолепна, – восхитился он. Но, как бы он ни был счастлив в этот миг, он не смог не предостеречь Диану. – Но ты уверена, что хочешь быть со мной, несмотря на мое положение? Даже став свободным, я не смогу дать тебе то, к чему ты привыкла, ведь у меня ничего нет. И твой отец ни за что не согласится, чтобы ты вышла замуж за бывшего раба. Да и твоя тетя вряд ли будет рада принять…

– Мне это неважно! – с жаром воскликнула Диана. – Я хочу быть с тобой. Уверена, отец не будет против, ведь еще недавно я уверяла его, что вообще никогда не выйду замуж. А моя тетя поддержит нас, когда увидит, как я счастлива. А если нет… Мы справимся, Кай. Вместе.

Ее слова придали Каю сил и веры в их будущее. Если Диана хочет стать его женой, то никто – ни Тиберий, ни Аполлон – не помешает ему жениться на ней.

– Диана, пути назад не будет. Теперь я не оставлю тебя, даже если будешь меня прогонять.

Диана смешно фыркнула в ответ на его шутку, а затем так же смешно фыркнула их лошадь, и они с Каем засмеялись в голос. Солнце погасло, упав за горизонт, а их надежды на счастье зажглись вместе со звездами, яркими точками рассыпавшимися по черному небу.

* * *

Оставшиеся дни в пути прошли еще лучше. Диана с Каем пересели в предложенную повозку и завели дружбу с веселой женой друга Нумерия, которая всю дорогу делилась с ними сплетнями и без конца смешно жаловалась на мужа, которого любила и ненавидела одновременно. Она была так увлечена собой, что совсем не обращала внимания на влюбленные взгляды, которыми обменивались ее соседи по повозке. Поговорить при ней не получалось, но Диане хватало и того, что Кай рядом. Что они могут украдкой взяться за руки или подремать, привалившись друг к другу.

Кай смотрел в окно повозки и впервые не думал о том, что на них может кто-то напасть. Он успел познакомиться с парой торгашей, и те убедили его, что только сумасшедший осмелится напасть на такой большой караван. Тем более что почти все торговцы имели при себе оружие и были готовы им воспользоваться, чтобы защитить свой товар. Расслабляться, конечно, не стоило, но Кай позволил себе просто смотреть в окно и наслаждаться пейзажами, а не высматривать возможных врагов.

Дни были сухие и жаркие, и их соседка без конца повторяла, что боги благоволят им, не посылая дождь, чтобы они скорее смогли завершить свое путешествие. Диана отвечала ей, что в середине июля и так почти не бывает дождей. А Кай просто слушал их болтовню и впервые в жизни чувствовал себя самым обычным человеком. Не шпионом. Не гладиатором. Не рабом.

Просто мужчина с самой прекрасной в мире спутницей.

Он позволял себе фантазировать о том, как они с Дианой будут жить вместе. Как он построит для нее чудесный дом, в котором они будут жить. Впервые за много лет он мечтал.

Диана же, напротив, беспокоилась. Она тревожилась за здоровье Эни, переживала, как бы Талией вновь не овладело безумие, укротить которое не сможет и сам магистрат. Она не делилась этими мыслями с Каем, потому что знала, что ему нечем ее утешить. Он тоже ничего не знает, как и она.

Больше всего Диана боялась, что отец не получит то письмо, что она отправила из Капуи, и поедет в Мизены. Будет ужасно, если они разминутся по дороге. Поэтому она беспрерывно глядела в окно, напряженно всматриваясь во всех всадников, надеясь, что, если мимо проскачет отец, она его узнает.

А еще она