Мне осталось только недовольно фыркнуть. Потому как да, было дело. И локти втыкала, и яблоки кидала, и еще много чего было. Но зачастую все происходило случайно. Те же яблоки я кидала в ноги, и не представляю, как одно из них оставило шишку на лбу.

– Что именно тебе надо в замке? – после непродолжительного молчания спросил Дарион.

– Кое-что посмотреть, – туманно ответила я.

Дарион вздохнул.

– Тот же лес, те же шишки… Что конкретно тебе надо в замке? – Дарион чуть сильнее сжал руки на моей талии.

Ответить на вопрос означало рассказать о призраке. Но делать этого почему-то не хотелось. Впрочем, Дарион недавно говорил о доверии…

– Я начала видеть призраков в тринадцать. И порой они появляются даже не в Самайн. Иногда проходят мимо, не замечая, иногда стоят и смотрят. Бывает и так, что пробуют общаться. Как призрак девушки из замка. Она появилась на вторую ночь отбора и просит меня найти что-то. И эта девушка как-то связана с дверью, которую мы с Орсо нашли много лет назад.

– Дверь?

– По всему замку были разбросаны загадки, одна вела к другой. И все они привели к двери, скрытой в Лиловой башне. А последняя загадка привела нас к кабинету Алия. Дверь никак не открывалась, и мы думали, что в кабинете Алия Темного найдутся еще какие-то подсказки. Но ничего не было.

– Как два твоих рассказа связаны? – не понял Дарион.

– Дверь, которую мы нашли, ведет в покои призрака. А подсказки для нахождения двери были написаны почерком Алия. И в своих дневниках Алий упоминает смерть девушки… и пишет он об этом весьма зациклено. Я подумала, что, возможно, он обратился к тьме, желая узнать правду о той смерти. Не исключено, что та девушка это и есть мой призрак. И в замке найдется что-то, что могло бы мне подсказать, куда двигаться дальше.

Дарион вздохнул. Очень тяжело. И натянул поводья.

– Адрия, когда ты научишься сначала говорить, потом делать? – спросил он.

– Что я сделала не так на этот раз?

– Почему с самого начала ничего мне не рассказала?

Вот тут я возмутилась:

– А с какой стати я должна тебе что-то рассказывать?!

– Я твой жених, вообще-то.

– Один на двадцать невест, – уточнила я. – Вот когда будешь лично моим женихом, тогда и поговорим.

– Боюсь, Адрия, – Дарион сильнее прижал меня к себе и понизил голос, – когда я буду чьим-то личным женихом, нам будет не до разговоров.

Я поперхнулась воздухом. Буря тоже зафыркала. И чем это он таким неразговорчивым собирается заниматься с личной невестой?

– Куча организационных вопросов, визиты в разные герцогства… Я об этом, а ты о чем подумала? – рассмеявшись, спросил он. – Еще до отбора, когда кончилась Многовековая война, – неожиданно начал он рассказ, – богиня одарила род Элвудов. Она подарила тогдашнему королю невесту. Верную опору и источник магической силы, который уравновешивал бы королевскую мощь. Девушка прибыла с юга королевства, была юна и наивна. Незадолго до церемонии в яблоневой роще ее нашли мертвой.

Вспомнились строки Алия, где он винил в смерти девушки королеву.

– И кто же в итоге стал королевой? – спросила я.

– Одна из придворных дам. – Я почувствовала, как Дарион пожимает плечами. – Но кто виновен в смерти девушки, доподлинно не известно. А то, что Алий обратился к тьме из-за смерти первой невесты, выбранной богиней, – это общеизвестный в семье факт.

– И как же звали ту невесту?

– Ты слишком много ждешь от моей памяти.

– Ну ты же любишь говорить о своей королевской исключительности. Я подумала, что и память у тебя должна быть исключительной.

Дарион усмехнулся, и на этом наш разговор увял. Остаток пути до замка мы проделали молча. Буря осторожно шла по непредсказуемой лесной тропинке, стараясь не увязнуть в размокшей почве. Вдали, в лесном просвете уже виднелась громада замка.

И тут мне кое-что пришло в голову.

– В Антаре никто наверняка не знал, что Алий увлекался тьмой. И жители ближайших деревень обходили замок стороной не потому, что были уверены, будто тут проводились темные ритуалы, а просто потому, что боялись. – Я обернулась, чтобы посмотреть на Дариона. – Замок же назвали Темным не из-за того, что в нем жил темный маг?

– Все, чего боятся деревенские, они зовут темным, – невозмутимо ответил он.

– Дарион, – с упреком протянула я и вновь посмотрела вперед. Замок при свете дня виднелся громадной темной скалой.

– Болотистые леса очень влажные, к тому же тут постоянно идут дожди. Белый известняк, из которого построен замок, почти всегда стоит намокшим и серым.

– А в детстве зачем меня уверял, что замок темный потому, что там живет тьма?! – Я всплеснула руками и чуть было не свалилась с лошади.

– Сиди спокойно, – вновь одернул меня Дарион. – А как еще было убедить вас туда не соваться?

– Ну, знаешь! – Я была возмущена до глубины души. Мы же больше в этот замок не совались, поскольку Дарион напугал нас до чертиков. А такой простор для поисков артефактов был! Шар бы огненный в кое-кого пустить.

– Не фырчи, – усмехнулся Дарион. – И, Огонек, постарайся не вспыхивать.

Я сглотнула. Огоньком меня не называли очень и очень давно. Но заострять на этом внимание не хотелось. Было почему-то неловко. Поэтому я промолчала. А Дарион пришпорил Бурю, как только мы выехали из ольхового леса.

Замок за годы разрушился еще сильнее. Из всех башен целой осталась лишь одна, крыша местами провалилась, от окон мало что осталось, рамы и двери висели покосившимися.

Что меня в детстве так сильно напугало? Видимо, флер загадочности в рассказах старушки Пэт и деревенских. Сейчас это был обычный заброшенный замок.

– Лестница разрушена, каким еще способом можно подняться на чердак? – спросила я, как только нам удалось попасть в холл. – А как ты вообще нашел нас в прошлый раз? – только сейчас пришло мне в голову.

М-да, моя сообразительность меня же и поражает…

Дарион лишь подал мне руку и вопрос проигнорировал.

– Ничего не ответишь? – повернулась я к нему, оторвавшись от соскабливания грязи с деревянной обшивки холла.

– Король не выкладывает свои секреты направо и налево.

Я хмыкнула и, убрав в карман плаща щеточку, с независимым видом прошла мимо протянутой руки. А потом растерянно замерла, потому что не знала, как взобраться на выступ. Дарион рассмеялся.

– Ох, Адрия, не знаю, что это, глупость или женское упрямство вкупе с чувством гордости, но кончай с этим. – Все еще посмеиваясь, он подошел сзади и просто поднял меня.

Я оказалась на каменном выступе в нескольких метрах над полом. До второго этажа еще было далеко, и следующие выступы казались все более маленькими и менее надежными. Но выбирать не приходилось.