Шрифт:
Закладка:
Наш курс пролегал мимо таинственной земли Джиллиса[26], чьи куполообразные горы виднелись поверх нетронутого ледяного поля вокруг нее. Ветер сменился на северо-восточный, и появились признаки снежной бури, но я не хотел покидать Крайний Север, не предприняв еще одной попытки, и отправил в полет пробный воздушный шар, чтобы посмотреть, дует ли южный ветер на большей высоте. Убедившись, что предположение верно, я отправил четвертый воздушный шар большей плавучести, который, поднявшись при слабом ветре, подхватил верхнее течение и быстро понесся к полюсу. Наша позиция в то время (13 июля) была 80° северной широты и 35° восточной долготы.
Затем мы двинулись на юг сквозь дрейфующие льды и на восток к полуострову Адмиралтейства на Новой Земле (75°05' северной широты, 54° восточной долготы), где мы бросили якорь 21 июля. Состояние льда не позволяло нам продвинуться дальше на север к мысу Нассау или дальше него, а сильный восточный шторм с сильными снежными бурями заставлял нас бездействовать. Однако через два дня он утих, и после еще одного дня затишья и тумана поднялся южный бриз, который позволил нам запустить еще два воздушных шара. Затем мы повернули на юг и, обнаружив, что пролив Маточкин шар открыт, направились в Карское море.
Оно было относительно свободен ото льда, если не считать нескольких сильно подтаявших льдин, и, несмотря на встречные ветры и безрадостные туманы, мы прибыли к мысу Челюскин, или Северо-восточному мысу (77°30' северной широты, 104° восточной долготы), где мы бросили якорь 17 августа. В маленькой бухте этого низкого мыса, образующего самую северную точку Азии, мы бросили якорь на три дня, ожидая попутного ветра и беседуя с самоедами, которые разбили лагерь неподалеку и смогли сообщить нам, что Нансен проплыл много недель назад. 20-го числа мы обнаружили, что верхний воздушный поток ведет к полюсу, и выпустили еще один воздушный шар, к великому изумлению первобытных самоедов.
Сразу после этого мы отправились на восток, к Ляхову, или Новосибирским островам, но из-за льда и непогоды нам пришлось часто огибать побережье, и только 30 августа мы достигли Ляхова. Здесь, в на 73°10' северной широты, и 141° восточной долготы, мы запустили два воздушных шара (№ 8 и 9) при сильном южном бризе и продолжили наше путешествие. Открытый пролив между материком и ледяными полями на севере становился все уже по мере нашего продвижения, но, несмотря на беспокойные туманы и отмели, мы достигли Медвежьих островов (71° северной широты и 161° восточной долготы) и отправил в полет еще один воздушный шар 2 сентября. При попытке повернуть на восток к мысу Шелагский (70° северной широты, 171° восточной долготы), мы обнаружили, что путь прегражден непроходимым льдом, и нам пришлось держаться узкой полосы вдоль побережья. 6-го числа мы обогнули мыс Шелагский и встали на якорь, ожидая ветра. На следующий день, посещая палатки чукчей, я взобрался на невысокий холм и увидел открытое море к северу от корабля, которое оказалось чем-то вроде бухты во льдах к западу от Земли Врангеля. Поэтому мы поплыли на север и достигли точки 73°14' северной широты, 172° восточной долготы, откуда 7 сентября мы отправили наши последние воздушные шары с палубы. Пока мы стояли и смотрели, как они медленно исчезают вдалеке, никто из нас не заметил, что лед сомкнулся вокруг нас, и прежде, чем мы осознали это, мы были пойманы в ловушку. Судно было жестко зажато между скрежещущими льдинами и айсбергами, но, к счастью, оно выдержало огромное давление. Было уже такое время, что образовался новый лед, и я подумал, что мы надежно заперты на зиму, но благодаря тому, что мы разрезали лед и взорвали его динамитом, нам удалось выбраться на юг. По мере того как мы плыли на восток за пределы Земли Врангеля, погода становилась мягкой и дождливой, и 18 сентября мы обогнули Восточный Мыс и вошли в Берингов пролив. В Ванкувере я сошел с корабля, чтобы вернуться домой через мыс Горн, и, отправившись по Канадской тихоокеанской железной дороге в Нью-Йорк, прибыл в Лондон 31 октября, после четырехмесячного отсутствия.
Время шло, не принося мне вестей о моих воздушных шарах, и я уже начал бояться, что больше никогда о них не услышу, как вдруг, к моему удивлению, я получил сообщение от Компании Гудзонова залива, в котором было вложено письмо, адресованное мне управляющим фактории Энтерпрайз, мехового поста Компании на Земле Руперта. Я открыл его с бьющимся сердцем и, к своей великой радости, обнаружил, что в окрестностях форта был обнаружен воздушный шар, который уже был на пути домой.
Оказывается, индеец Дог Риб, охотясь однажды в конце сентября на юго-востоке Большого Медвежьего озера, увидел пролетающий над головой шар и, преодолев испуг перед загадочным объектом, сбил его выстрелом из ружья. Не зная, что с ним делать, и решив, что это может быть какая-то "странная штука" белого человека, он и его семья отнесли его в форт Энтерпрайз, где торговец осмотрел его и, найдя одну из моих карточек с объяснениями, любезно отправил его по назначению.
Форт Энтерпрайз расположен на озере Винтер, между истоками рек Желтый Нож и Коппермайн, на 64°15' северной широты и 113°30' западной долготы, и должен признаться, я не ожидал, что в этом районе появится хоть один из моих воздушных шаров. Как можно предположить, мне было крайне любопытно узнать, какие записи он вел о своих странствиях по Полярному морю. Около недели назад он был доставлен мне, и хотя аппарат был сильно поврежден, я был рад обнаружить, что мои усилия не были напрасными, и
