– Скорее всего, внизу скопился газ, который вызвал галлюцинации у девочки. Может быть, надо было пригласить горняков-специалистов?

– Мы думали об этом. Однако не стали приглашать специалистов. Побоялись закрытия монастыря. Мы, конечно, обо всем доложили предстоятелю Климентию и, как результат, вход в нижний склеп навсегда закрыли. Даже брату Хрону запрещено туда спускаться.

Мы помолчали.

– Если я правильно понимаю, теперь вы хотите, чтобы туда сходил я и посмотрел что да как? – прервал я молчание.

– Не совсем. Там необходимо провести очистительный обряд. Я сам собирался сходить с молитвой сразу после происшествия с девочкой, но настоятель отец Окимий не разрешил. Посчитал это опасным для моего возраста. Но вот теперь отец Фивий добился разрешения у предстоятеля Климентия. Оно, конечно, с одной стороны, негоже, когда в монастыре бродят слухи о бесах, и это в святом-то месте! Но с другой стороны, там может быть всё что угодно. И даже то, от чего не защитит молитва.

– А кто там похоронен в этом нижнем склепе? Тоже монахи?

– Трудно сказать. Место это древнее. Монастырь наш начал строить отец Окимий лет пятьдесят назад на месте заброшенном, но в древности там находилось святилище. Потому и место Священным Синодом было выбрано именно здесь, как святое, намоленное. Мы предполагаем, что само древнее христианское святилище было воздвигнуто на месте языческого капища, а в нижнем склепе находятся первые захоронения, и именно на том месте, где до этого язычники сжигали тела своих покойников. Мы полностью не исследовали склеп, ограничились только зажжением лампад и проведением годового поминовения усопших у захоронений рядом со входом. Дальше идёт извилистый коридор вглубь горы, туда мы не стали продолжать захоронения, наши братья находили последнее упокоение своим телам на верхних ярусах склепа. У нас есть схема нижнего склепа. Я сейчас вышлю тебе копию.

Через минуту раздался сигнал полученной почты, я вывел на экран и распечатал схему нижнего склепа.

– Получил, отец Ануфрий, спасибо. Я вас понял. И всё-таки я думаю, что это какое-то природное явление: газ или радиация, которые с годами накопились и просачиваются наверх, вызывая галлюцинации.

– Всё может быть. Всё может быть, – отец Ануфрий задумчиво посмотрел на меня, – сам-то как? Готов?

– Если уж так вышло, то, что ж, схожу, посмотрю. Хотя я не специалист. Тут нужно, наверное, специальное снаряжение, оборудование. Разрешено ли мне будет взять их с собой?

– Конечно! Никто не может запретить тебе подготовиться, как ты считаешь нужным. Сколько нужно тебе времени, чтобы подготовится? Если необходимо, то монастырь готов сам закупить всё, что нужно. Об очистительном обряде я тебе расскажу в тот день, когда ты будешь готов спуститься вниз. И главное, брат Олаф, это дело добровольное! Оно может быть чрезвычайно опасным. Никто, слышишь, никто не вправе требовать от тебя его исполнения, и никто не вправе упрекнуть тебя, если ты откажешься. Будешь, как обычно, продолжать дело отца Окимия в обсерватории. Это тоже, знаешь, великое дело и не каждый сможет.

– Я знаю, отец Ануфрий, не переживайте, я добровольно. И потом отец Окимий верил в меня, я хочу оправдать. Доказать всем, что он не ошибся во мне, – я смутился, мне вдруг показалось лишним и не нужным в такой момент говорить о своих чувствах, и я продолжал, стараясь держаться по-деловому, – думаю, несколько дней мне хватит. Изучу возможные опасности здешних гор, закажу нужное оборудование и буду готов.

– Вот и хорошо! Изучай. Сразу сообщи мне, какое оборудование нужно, чтобы мы заказали. Спаси, Господь, – отец Ануфрий благословил меня, и отключился.

***

После разговора с отцом Ануфрием остаток дня и весь следующий день я изучал таинственные и опасные явления, которые регистрировались за всё время существования Уральских гор. Материал, выданный поисковой программой, был настолько разнообразен и велик, что первые несколько минут я только растеряно просматривал бесконечные списки информационных ссылок. Изучить, да что там, просто прочитать всё это за столь короткое время было нереально. Я кое-как определился с объёмом, исключив все байки и легенды. Возможно, именно в них и могло встретиться что-то похожее на то, что я ищу, но из-за отсутствия информации о том, как с этим бороться, посчитал их для себя бесполезными и остановился на описании природных и техногенных явлений.

Впрочем, ничего ужасного или таинственного в описании Уральских гор и их пещер я не нашёл. Обычные пещеры на Урале чаще всего горизонтальные или наклонные, неглубокие. Исследовать самую большую из них можно часов за десять. И к тому же у меня есть схема.

Я развернул её, прижав края книгами, и принялся внимательно рассматривать. Извилистый коридор полтора – два метра высотой и метр – полтора шириной, по обеим сторонам которого, как было отмечено, прорыты ниши, где должны были находиться гробы с телами усопших. Всего три ниши справа и три слева, друг напротив друга. Проход между ними метров двадцать, а затем очередной поворот. Дальше схема обрывалась.

Я подошёл к окну. Оно выходило на восточный склон гор, окружавших монастырь и поселение. Лучи заходящего солнца ярко освещали, начинавший золотиться лес. Ничего угрожающего. Гора как гора. Невысокая, полого поднимающаяся над плато. «Ерунда, какая-то, – мелькнуло в голове, – ну что там может быть такого страшного? Что так сильно могло напугать девочку? Хотя психика ребёнка очень ранима, всякая малость могла испугать. Думаю осмотр, даже с проведением ритуала, займёт два, ну, пусть, три часа. Не больше. Зато буду уверен, что оправдал надежды отца Окимия. И не только я. Правильно, что согласился, – я потянулся. – Так, надо ещё снаряжение какое-нибудь заказать. А какое снаряжение? Я ж не в многодневный поход изучать пещеры полезу. Всего на несколько часов. Хотя там должно быть темно. Надо налобный фонарь, чтобы руки были свободны, ну ещё верёвку на всякий, каску и респиратор для защиты от газа», – а что газ мог скопиться в нишах склепа, я был почти уверен, что подтверждалось и прочитанными мною рассказами опытных спелеологов. Кстати, спички туристические не забыть, чтобы по пламени определить состав газа. Единственное, что меня смущало, так это очистительный обряд, который я должен провести. «Надеюсь, не нужно будет лезть в ниши к гробами. Б-р-р-р, – меня передёрнуло, – терпеть не могу покойников! И запах должно быть там. Хотя какой запах, столько времени прошло, одни кости и остались».

Недолго думая, я быстро нашёл сайт туристического снаряжения и связался с весёлой премиленькой девчушкой – оператором, которая весьма грамотно, на мой взгляд неопытного туриста, подошла к вопросу моей экипировки для похода в пещеру. Правда, изображений пещеры или горы, куда я собрался идти, у меня не было, и она, недовольно покачав головой, пропала минут на пять, чтобы изучить аналогичные маршруты, по которым у неё была информация, велев мне ждать.

«Надо же, – удивился я, – ещё есть люди, которые ползают по пещерам. Делать им нечего». Мне вспомнилась Фёка до несчастья, которое с ней случилось в горах. Какой она была весёлой и довольной, когда уходила в горы, как она обещала всего-то на пару дней, и всегда пропадала там самое меньшее недели на две. Что она там находила? Правда, она всегда меня звала с собой, обещая чуть ли не на руках носить по горам. Но увольте. Меня такое времяпровождение совершенно не привлекало. Только потом, когда она оправилась от падения, я уступил её уговорам, но наши поездки ограничивались горными отелями и экскурсиями. Я отогнал мысли о Фёке, которые отозвались в груди привычной застарелой болью.