Шрифт:
Закладка:
Я чувствую боль в груди.
– Я…
– Ты переспала с ним?
Этот вопрос бьет меня словно хлыст. На секунду замираю, но отвечаю честно.
– Нет. Я бы не стала…
– Уже поздно. – Оукли поворачивается ко мне спиной, внимательно разглядывая океан. – В палатке есть надувной матрас, можешь поспать на нем. Не очень удобный, но это лучше, чем ничего.
Я переминаюсь с ноги на ногу.
– А если сюда придет пожар?
– Тогда залезем в воду.
Я хочу сказать ему, что Коул придумал такой же план, но останавливаю себя. Потому что наша связь – которую я всегда ощущала – куда-то пропала. Я уничтожила ее своими глупыми играми, пока меня подстегивала ревность.
Делаю шаг к нему.
– Оукли?
Его плечи напрягаются.
– Что?
Сердце начинает ныть от того, насколько безразличный у него голос.
– Прости меня. – Сократив между нами расстояние, я прижимаюсь к его спине, вдыхая запах. – Я не должна была брать твой телефон, чтобы написать Хейли. И не должна была делать поспешные выводы, когда увидела тебя с той женщиной в баре. – Я чувствую резкую боль в груди. – И точно не должна была заставлять тебя думать, будто пошла трахаться с каким-то незнакомым парнем, чтобы отомстить тебе.
По правде говоря, я не могу винить его за то, как сильно он на меня злится. То, что я сделала, было не только незрело. Это было жестоко.
Повернув голову, Оукли обращается ко мне через плечо.
– Ничего не получится, если ты не будешь мне доверять.
Я целую его в лопатку.
– Я доверяю тебе.
Глубоко внутри я знаю, что Оукли никогда не причинит мне боль. Но одна мысль о том, что его получит кто-то другой… выводит меня из себя.
– Но мне не нравится делить тебя с кем-то, – шепчу я. – Я хочу, чтобы ты был только моим.
И, возможно, это неправильно, но я ничего не могу сделать со своими чувствами.
Я собираюсь уходить, но его следующие слова заставляют меня замереть.
– В этом все дело, Бьянка. – Он медленно поворачивается. Его лицо искажено от боли, словно он борется с чем-то, что сильнее него. – Я и есть твой.
Я не совсем понимаю, что он имеет в виду.
– Что…
Сжав челюсти, Оук цедит сквозь зубы:
– Чем больше я борюсь с тем, что происходит между нами… тем сильнее ты забираешься мне под кожу. – Тяжело вздохнув, он пожимает плечами, словно принимая свою судьбу. – Я устал бороться.
Воздух между нами становится настолько густым, что его можно резать ножом.
– Это значит, что…
– Что мы вместе? – Он потирает рукой лицо. – Да… мы вместе.
Сердце бьется так сильно, что, кажется, вот-вот выскочит из груди. Я бросаюсь в его объятия. Наши губы находят друг друга, и я снова тону, глубже погружаясь в его бездну. Но впервые за несколько дней… я наконец могу дышать.
* * *
Я спиной чувствую, как быстро бьется сердце Оукли, пока он согревает меня в своих объятиях, давая ощущение защищенности. Никто из нас не может уснуть, но дело не в надувном матрасе.
Огонь уже близко. Все издания подтвердили, что Роял Мэнор будет следующим. Теперь только чудо может спасти наш город от разрушения.
– Возможно, мы умрем, – шепчу я в темноту.
Я жду, что Оукли скажет, мол, я драматизирую, что все будет хорошо, но этого не происходит. Взамен он крепче прижимает меня к себе, словно его руки могут спасти меня от языков пламени, способных превратить нас в пепел.
Слезы затуманивают взгляд, когда я говорю:
– Оукли?
Мне так страшно. И дело не в смерти… а во всем, что я потеряю.
В вещах, которые мне никогда не доведется испытать.
Он нежно целует меня в шею.
– Да, малышка?
Повернувшись, чтобы посмотреть на него, я произношу:
– Я не хочу умирать, не узнав, каково это, почувствовать тебя внутри.
В его глазах вспыхивает желание, но он закрывает их.
– Малыш…
– Черт возьми, – реву я от негодования. – Почему ты не хочешь спать со мной? – В голове проносится ужасная мысль. – О господи. Потому что у меня никогда не было секса? Я девственница, а значит, буду плоха в постели, и ты не хочешь учить меня…
– Боже, Бьянка, – он гладит меня по щеке, – дело не в этом. – Между его бровей пролегает морщина. – Ладно. Хочешь правду? Когда между нами все только начиналось, я не хотел спать с тобой, потому что не хотел, чтобы ты привязалась ко мне. Но теперь…
– Что теперь? – настаиваю я, когда он замолкает.
Оук глубоко вздыхает.
– Я не хочу, чтобы ты пошла на поводу у эмоций и совершила ошибку, о которой будешь потом жалеть.
Не знаю, что больнее: его очевидная уверенность в том, что наши отношения не продлятся долго, или что он думает, будто я пожалею об этом. Пожалею о нас.
– Оукли? – Я беру его лицо в руки, заставляя посмотреть на себя. – Неважно, что будет с нами дальше. Быть с тобой, чувствовать то, что я чувствую к тебе… это никогда не будет ошибкой.
Я заставляю себя не произносить эти три слова. Не потому, что не чувствую их, а потому, что, боюсь, они оттолкнут его, пока я хочу вцепиться в него крепче и никогда не отпускать.
Выражение его лица мне непонятно.
– Скажи что-нибудь, – шепчу я. – Мне нужно знать, о чем ты ду…
Его губы впиваются в мои, воздух вокруг начинает трещать. Я не могу дышать, пока наши языки переплетаются и он целует меня глубже… словно я – единственное, что нужно ему в этом мире. Желание вспыхивает у меня в груди, когда он поднимает мой топик, обнажая живот.
– Такая красивая.
Подушечки его пальцев касаются моей груди, и мне кажется, я готова сойти с ума, когда его губы целуют меня в шею, ускоряя пульс.
– Так хорошо.
Мне становится жарко, когда он стягивает с меня топик и опускается ниже.
– Боже. Я обожаю твою грудь.
Сжав одну грудь своей большой рукой, Оукли языком играет с соском, едва касаясь его.
– Оукли, – умоляю я. – Пожалуйста…
– Я знаю, чего ты хочешь. – Когда он облизывает один из моих сосков, в его глазах проносится коварный блеск. – Побудь хорошей девочкой, чтобы это получить.
Господи, я обожаю эти грязные разговорчики. То, как я с нетерпением жду каждого его прикосновения.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не вздрогнуть, когда он наконец всасывает в
