влез Ашас. – Подумайте хорошенько, Александе́р. Надежда Валерьевна могла вам просто померещиться. В этом нет ничего удивительного, ведь два дня подряд вы с ней встречались и втравливали её в такие передряги, что, не будь она замужем, вы были бы просто обязаны на ней жениться после всего пережитого. И вполне логично, что вам подсознательно захотелось увидеть её и на третий день. Бог троицу любит. Вот вы её и увидели в случайной женщине, которая, может быть, слегка на неё похожа.

Тимохин перевёл взгляд на нахального болтуна. В глазах его всё ещё витала задумчивость, но где-то за ней проскользнули мелкие искорки озарения.

– Полагаете, – начал он нейтральным голосом, – что Надька мне просто померещилась?

– А почему нет? – пожал плечами эмиссар. – Вам за предыдущие два дня столько раз стучали по голове, что никто не удивится, если вы увидите наяву царя Ирода, качающего в коляске маленького Байдена.

Внештатник криво усмехнулся и, покачивая головой, снова уставился в пол. Оторвавшись от двери, он не спеша стал приближаться к Ашасу, засунув руку в карман.

– Я бы согласился с вашим общим мнением, что Надя мне просто привиделась, – пробормотал он, нашаривая что-то в кармане. – Если бы не одна маленькая находка из того самого коридора.

– Что за находка? – заинтересовалась Варвара Андреевна.

Интересно стало всем.

– Вот. – Саша вынул из кармана и протянул к Ашасу сжатый кулак.

Тот, заинтригованный, склонился над кулаком, жаждая увидеть скрываемый в нём предмет. Резкий взмах – и указательный и средний пальцы Сашиной руки вонзились в ноздри представителя мира граней. Потянув его вверх и в сторону, Александр припечатал эмиссара к стене и, не ослабляя хватки, приставил к его глазнице остриё ножа.

– Тимохин, ты что, спятил? А ну отпусти его! Немедленно!

– Тихо всем! – огрызнулся внештатник, не делая ни малейшей попытки подчиниться. Взглядом, не обещающим ничего хорошего, он посмотрел в перепуганные глаза Ашаса и угрожающе тихим голосом проговорил:

– А теперь поиграем в игру «Что? Где? Когда?». Я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них честно и быстро отвечать.

Варя и Всеволод стояли у него за спиной, готовые броситься на выручку несчастной жертвы тимохинского произвола. Но остриё ножа, зависшее в миллиметре от глаза эмиссара, останавливало их так же, как и самого двойника от попыток сопротивляться. Между тем Александр продолжал:

– У тебя, конечно, может возникнуть желание соврать, набрехать, в общем сказать неправду. Но в таком случае подумай вот о чём. – В голосе Саши появились нотки клокочущей магмы. – Мне реально за последние дни напинали столько, что я держусь на ногах только благодаря лекарствам, влитым в меня Варей и медиком из группы Сулинова. Сто раз меня за эти дни намеревались укокошить или искалечить. Мне не удавалось ни нормально поесть, ни нормально поспать. Все мои нервы полопались, без возможности восстановления.

Казалось, ещё чуть-чуть, и парень сорвётся, вонзив нож в глаз своей жертвы по самую рукоять. Но вместо этого он успокоился, и в голосе его зазвучал могильный холод:

– Вот и представь теперь, какой у меня сейчас душевный настрой. И что я с тобой сделаю, если хотя бы просто заподозрю, что ты мне врёшь. Представил?

Не в силах ответить и не имея возможности (из-за состояния носа) кивнуть, Ашас часто-часто заморгал.

– Умничка! – похвалил Тимохин, правильно истолковав эти подмигивания. – В таком случае первый вопрос. – Он на мгновение отвёл нож, чтобы стукнуть плашмя лезвием по лбу эмиссара, словно в гонг, извещающий о начале игры. – Откуда ты знаешь имя Надиного отца?

Несмотря на всё своё бедственное положение, Ашас не смог сдержать удивлённую мину.

– Ты не понял вопроса? Хорошо, поясняю. Все мы, упоминая в разговорах Надю, называли её по имени или фамилии. Никто, повторяю, никто не называл её отчества. – Саша выдержал паузу. – Откуда ты его узнал?

Какое-то время допрашиваемый пребывал в замешательстве, потом, прочистив горло, ответил гнусавя:

– Ис твоефо мобивника. Ковда я паоник в вась мил, там, в офисе федьмы, ты лезал без совзнания, и я загъянул в тфой смалт. В вайбеле было тосье на Натю.

– Врешь. – Александр чуть приподнял руку, держащую нос подозреваемого, чем заставил Ашаса подняться на цыпочки. – Я помню тот текст наизусть. Там только имя и фамилия. Отчество «Валерьевна» не упоминалось. И не вздумай сказать, что она представилась тебе по имени-отчеству, когда ты пришёл под видом меня к ним в квартиру. Она не терпела формальностей и всегда требовала называть её по имени. Вопрос остался открытым. Вторая попытка.

Ашас ойкнул от боли, тяжело сглотнул и выдал новую версию:

– Нафейное, на доплофе пофле арефта. Довнаватели, ведя лассплосы, интелесовались моим похотом к фемье Калпухиной.

– Неправда! – прервала его Варя.

Она и Всеволод уже стояли по бокам от Саши, но теперь и не помышляли его остановить или схватить. Наоборот, теперь их желания совпадали – все хотели знать правду.

– Я присутствовала в наблюдательной комнате во время всех допросов, – продолжила лейтенант разоблачение лгуна. – Про Карпухиных тебя спрашивали всего три раза. И я точно помню, отчество Надежды не упоминалось ни разу.

Александр приподнял руку ещё выше. Несчастный эмиссар жалобно заскулил, стараясь дотянуться за своим носом, но всё так же не решался высвободиться и держал руки за спиной.

– Третья и последняя попытка, – объявил Тимохин, стукнув ещё раз ножом по лбу допрашиваемого.

– Ну холосо, холосо-о! – не выдержал Ашас. – Я внал её. Внал есё до тофо, как появився в васем миле.

– Что?! – Варя и Всеволод обалдело уставились друг на друга.

– Ну-ка, – вкрадчиво протянул Тимохин, не ослабляя носового захвата, – с этого места поподробнее.

– Холосо, я лафкасу, – не стал упрямиться несчастный. – Токо отпуфти. Повалуйвта!

– Действительно, отпусти его, – попросила лейтенант, доставая смарт и включая на нём диктофон. – Не могу слушать это его сипение. Пусть нормально говорит.

Не отводя взгляда от переносицы Ашаса, Тимохин медленно отпустил ноздри жертвы, вытер пальцы об его толстовку и ухватил его за ворот. Нож при этом остался возле лица вероломного эмиссара.

– Говори, – потребовал он.

Облегчённо выдохнув, несчастный затараторил, спеша излить душу, пока дознаватели просят по-хорошему. Не будем врать, что это решение далось ему легко.

– К Надежде Карпухиной я впервые попал, ещё будучи