– Марика, госпожа.

– Расскажи мне про Марику. С ее рождения до сегодняшнего дня.

Марика коротко изложила свою биографию, включая первое осознание своего дара, необычно близкие отношения с однопометником Кублином, проблемы с Мудрой логова ее матери и обо всем, что довелось пережить в крепости Акард.

– Интересно, – кивнула Градвол. – Но возможно, было бы еще интереснее, если бы ты мне полностью доверяла.

– Госпожа?

– Ты крайне мало рассказала о том, какая Марика в душе.

Марике стало не по себе.

– Не бойся, щена.

– Я не боюсь, госпожа.

– Лжешь. Мне было столько же лет, сколько тебе, когда я встретилась со старейшиной, и я просто окаменела от страха. Лгать незачем. Я хочу тебе помочь. Ты ведь несчастлива, верно? Только честно.

– Да, госпожа.

– Почему?

Марика полагала, что уже в достаточной степени все объяснила. Возможно, дело было в их слишком разном происхождении. Она принялась бессвязно бормотать, пока терпение Градвол не истощилось.

– К делу, щена. Здесь нет ничьих ушей, кроме моих. И даже если бы и были, сестры не смогли бы покарать тебя за твои слова. Я этого не позволю. И не лги мне. Я хочу знать все о мыслях и чувствах настоящей Марики.

Марика, которой все это уже начало надоедать, осторожно прощупала почву несколькими фразами. Увидев, что Градвол не разозлилась, она продолжала говорить, пока не поделилась всем, что ей не нравилось.

– В точности так, как я и ожидала. Никакой проницательности с самого начала. Я сама не дикарка, но в свое время пережила нечто подобное. Они чуют силу и могущество, и это их пугает. В каком-то смысле у силт не больше мозгов, чем у обычных мет. Они чувствуют, что ты способна их превзойти, и стремятся тебя всеми силами сдержать, чтобы ты не смогла в будущем ими повелевать. Весьма серьезный недостаток общества, сформировавшегося среди силт. А теперь расскажи мне побольше про Акард.

Градвол больше не расспрашивала Марику ни о ее роли в происходящих событиях, ни о чувствах, сосредоточившись на мельчайших подробностях последних дней Акарда.

– Что стало с остальными выжившими? С теми, кто прибыл с тобой на темнолете? В частности, со связисткой и торговцем?

Она произнесла слово «торговец» на диалекте Поната, будто оно было ей незнакомо.

– Брайдик поручили работу в здешнем центре связи, – после некоторого размышления ответила Марика. Заметила ли старейшина вооруженную мечом мету, которая угрожала охранницам за спиной Грауэл, не давая вмешаться? – Меня к ней не пускают. Багнел куда-то исчез. Полагаю, он вернулся к своему братству. Говорят, здесь в Макше есть обитель торговцев.

– Возможно, я сумею связаться с ним через его товарищей.

– А что за темнолет, госпожа?

– Тот самый летающий крест. Это ведь ты была тогда на башне? И мысленно коснулась Норис перед тем, как мы сели?

– Да, госпожа.

– О чем ты тогда думала?

– Я была в восторге, госпожа. Сама мысль, чтобы летать на чем-то подобном… Я летела на таком из Акарда, но многое кажется мне непостижимым.

– И тебе не страшно?

– Нет, госпожа.

– Тебя не пугают сущие?

– Нет, госпожа.

– Хорошо. Пока все, щена. Возвращайся к себе.

– Да, госпожа.

– Твоя жизнь изменится, щена.

– Да, госпожа, – повторила Марика, направляясь к двери.

Грауэл вышла первой. Окинув взглядом коридор, она кивнула. Барлог, пятясь, шла позади Марики, направив винтовку на старейшину.

Никто не обмолвился даже словом.

Перемены начались сразу же. На следующее утро в келью Марики пришла силта, ровесница ее матери, представившаяся как Дортека.

– Я твоя наставница, меня специально выделила старейшина из своей свиты. Старейшина распорядилась организовать для тебя индивидуальную программу. Начнем прямо сейчас.

Дортеке не нравилось новое назначение, но она предпочитала об этом не говорить.

Тем же утром Дортека повела ее в зал для медитации. Они сели на пол, по обеим сторонам стола из того же камня, что и вся обитель, при тусклом свете единственной масляной лампы. Рядом с Дортекой лежала папка с бумагами.

– Твое обучение носило бессистемный характер, – сказала Дортека. – Старейшина хочет, чтобы ты вернулась назад, к самому началу.

– Я буду учиться со щенами?..

– Ты будешь учиться в собственном темпе, независимо от остальных. Там, где тебе хватит прежних знаний, будешь продвигаться быстрее – как сможешь. – Дортека разгладила лист бумаги. – Чем бы ты хотела заниматься в сестринстве?

– Летать на темнолетах, – не колеблясь, ответила Марика. – К звездным мирам.

Дортека весело шевельнула ушами:

– Как и предполагала старейшина. Темнолеты – что ж, вполне возможно. Но звездные миры – нет.

– Почему?

– Мы слишком поздно вышли в мир тьмы. Не там искали. Все звездные миры уже принадлежат другим сестринствам, которые ревностно их охраняют. Даже попытка покинуть планету станет немедленным поводом для Темной войны. И только Темная война может стать причиной, чтобы выйти во тьму. Но этого не будет. У нас нет никого, кто способен бросить вызов.

– Что такое Темная война? – озадаченно спросила Марика. – Никто не желает объяснять.

– На твоем уровне будет сложно понять. По сути, Темная война – это кровавый поединок между ведущими повелительницами кораблей конфликтующих Сообществ. Выжившая получает все спорные права. Темная война случается редко, поскольку она обычно решает судьбу целого Сообщества.

Марика кивнула. Она понимала, что такое кровавый поединок.

– Придет время и для этого, но сперва тебе следует обрести прочный фундамент. Хочешь летать на темнолетах? Что ж, будешь летать, если не потеряешь интерес к тому времени, когда получишь на это право. Сестер, готовых ими управлять, никогда не хватает. Умеешь читать и писать?

– Да, госпожа.

Дортека протянула ей листок бумаги:

– Это наше расписание. Будем менять его по мере необходимости.

Марика просмотрела список:

– Не так уж много остается для сна.

– Если хочешь летать на темнолетах, придется научиться бороться со сном. Если хочешь увидеть свою подругу Брайдик, придется подналечь на учебу.

Дортека положила на стол и подтолкнула к ней еще один листок бумаги, на котором идеальным почерком было написано: «Предлагаемый набор поощрений для дикой ученицы Марики».

– Это старейшина писала?

– Да.