антиправославной пропагандой в Иерусалиме российский император дал указания своему посланнику в Константинополе сделать соответствующее представление Порте. Францисканцы, недовольные позицией греческого духовенства, обратились к своему традиционному покровителю – Франции (848, с. 12–13). В 1817 г. султан издал фирман, подтверждавший преимущественные права святогробцев, и на время снял с повестки дня претензии францисканцев на христианские святыни (там же, с. 13). В 1820 г. им было вновь возвращено право не только охранять Святой Гроб Господень в приделе Ангела, но и служить у Гроба Господня внутри крипты (774, с. 866; 884, с. 75; 559, ч. 2, с. 205). В 1828 г. армянское духовенство добилось от османских властей права на совместное владение (тур. мюлк муштерек/араб, мульк муштарак) со святогробцами и францисканцами храмом Гроба Господня и находившимся в нем Камнем миропомазания (68, л. 89– 89об).

Как было сказано выше, К.М. Базили обращал пристальное внимание на отношение османских властей к институту христианских святынь как к прибыльному предприятию (559, ч. 1, с. 98; 561, с. 127). Вместе с тем немалую прибыль из этого «золотого рудника» извлекали сами святогробцы. Щедрые, зачастую никем не учитываемые пожертвования православных паломников Гробу Господню обеспечивали святогробской казне стабильный доход.

13 мая 1834 г. в Палестине произошло сильное землетрясение, в результате которого треснул купол храма Гроба Господня, а также дали трещины куполок церкви Вознесения на Масличной горе и крыша базилики Рождества Христова в Вифлееме. Разрешение восстановить церковь Вознесения было предоставлено египетским наместником Ибрахим-пашой грекам, францисканцам и армянам, однако эти три конфессии так и не договорились о совместном ремонте (862, с. 117).

Получив с помощью ордена Св. Франциска в Иерусалиме доступ к Святым местам, остальное римско-католическое духовенство не останавливалось перед конфликтами и спорами даже с единоверным «кустодом Святой земли».

Православный миллет Османской империи также нуждался в политическом покровительстве, особенно после того, как османские власти жестоко подавили греческое восстание 1821 г. и отношение Порты к православным христианам резко ухудшилось. В часто возникавших в Иерусалиме в 20—30-е гг. XIX века спорах вокруг Святых мест предпочтение Османов отдавалось уже не православным, а католикам и армянам.

В 1836 г. Иерусалимский патриарх Афанасий V (1827–1844 гг.) со своими архиереями направил российскому императору письмо с просьбой выступить в качестве посредника в деле «возвращения неправильно (путем подкупа Ибрахим-паши. – М.Я.) отнятых у них (православных. – М.Я.) в Иерусалиме Святых мест Армянами, по фирману Султанскому» (148, л. 2—Зоб; 150, л. 6—боб; 151, л. 7—14об). Николай I со всей серьезностью отнесся к обращению предстоятеля Иерусалимского престола, поручив А.П. Бутеневу14 удовлетворить просьбу патриарха. Вскоре посланник доложил о получении им нужного для Сионской церкви султанского фирмана.

Спустя три года, в сентябре 1839 г., Иерусалимский патриарх Афанасий V добился фирмана от Порты на ремонт обветшавшего большого свинцового купола ротонды над кувуклией. Тем не менее временному поверенному в Константинополе В.П. Титову удалось получить в начале сентября 1841 г. необходимый хатт-и шериф (от начала шаабана 1257 г.х.15 ) (161, л. 16—19об). Французский посол в Константинополе барон Ф.А. де Буркене (1841–1848 гг.) выступил решительным образом против исполнения фирмана, заявив османскому правительству о претензиях проживавших в Иерусалиме католических монахов (подавляющее большинство которых были французскими подданными) на капитальный ремонт большого купола. Поддавшись давлению французской дипломатии, Порта пошла на попятную, пообещав Парижу не оглашать высочайшее ираде султана в Иерусалиме. В результате закупленные православной общиной Иерусалима строительные материалы на сумму 500 тыс. пиастров (30 тыс. руб. серебром) от длительного хранения пришли в негодность (160, л. 1—15об). В 1843 г. К.М. Базили сообщил посланнику А.П. Бутеневу о том, что армяне представили иерусалимскому мутасаррифу Решид-паше фирман, согласно которому они вступали в совместное владение Вифлеемским храмом Рождества Христова вместе со святогробцами (68, л. 89—89об).

В первой половине 40-х гг. XIX века российский посланник в Царьграде и бейрутский консул регулярно информировали Петербург о положении дел в Иерусалиме и Вифлееме. Они сообщали об эскалации споров и конфликтов вокруг Святых мест Палестины между различными христианскими общинами16. Новоизбранный на Сионский престол патриарх Кирилл II (1845–1872 гг.) некоторое время после своего избрания оставался в Иерусалиме и не раз обещал Базили навсегда оставить Константинополь ради Иерусалима. Однако вскоре патриарх Кирилл, под различными предлогами, вернулся в османскую столицу на постоянное местожительство, предпочитая совершать оттуда посещения Иерусалимской кафедры (561, с. 462)17. В беседах с российским генеральным консулом патриарх Кирилл стал настойчиво проводить мысль о необходимости получения российской дипломатией такого султанского фирмана, который закрепил бы существовавший на тот момент статус-кво преимущественных прав Сионской церкви по сравнению с остальными христианскими общинами. При этом особо подчеркивалась необходимость того, чтобы после этого высочайшего эдикта его не смог бы в дальнейшем «нейтрализовать» ни один полученный францисканцами или армянами новый хатт-и шериф.

В 1847 г. межхристианский спор вокруг Святых мест резко обострился. 23 июля 1847 г. папа римский Пий IX (1846–1878 гг.) в своем апостольском послании провозгласил восстановление Латинского патриархата. В том же году с согласия Порты назначил одного из своих епископов монсеньора Иосифа (Джузеппе) Валергу «Латинским патриархом Иерусалимским» (1847–1872 гг.). Валерга был направлен понтификом из Рима через Стамбул в Палестину, куда он прибыл в январе 1848 г. Ситуация в Иерусалиме и его христианских окрестностях была накалена до предела. В ноябре 1847 г. К.М. Базили сообщил в своем донесении о тревожном инциденте в Вифлееме, где группа францисканских монахов избила греческого митрополита, попытавшегося укрыться в базилике Рождества Христова. Там находились молившиеся армяне, с которыми начали драться ворвавшиеся в храм францисканцы. Во время массовой потасовки с православного алтаря в Вертепе Рождества была сорвана и похищена Серебряная звезда; из расположенного над Вертепом греческого алтаря неизвестные вынесли греческую лампаду, а также два серебряных подсвечника. Католики обвинили в краже греков, а греки и армяне – францисканских монахов. Иерусалимский суд признал виновными в случившемся францисканцев и обязал тех вернуть похищенное (448, л. 25–32; 24, л. 611-632об).

В середине 40-х гг. XIX века в деле Святых мест появился деликатный нюанс, который все заинтересованные стороны некоторое время пытались держать в секрете. В 1846 г. в беседе с митрополитом Московским и Коломенским Филаретом (Дроздовым) архимандрит Порфирий (Успенский) сообщил, к изумлению своего собеседника, о наличии на крыше храма Гроба Господня «вековых» гаремов «арабского семейства Алемидов (Аламиев. – М.Я.)»18. Гаремы находились на крыше галерей храма Гроба Господня «как раз между двумя куполами (на крыше), из которых один накрывает ротонду Гроба Господня, а другой – Храм