Шрифт:
Закладка:
Жуков загасил в пепельнице, сделанной из медной гильзы каким-то бойцом-умельцем, папиросу и заговорил:
— Ну что, всех вас, наверное, волнует Орловский выступ, который ваш фронт должен сокрушить и захватить. Меня он тоже волнует. И сокрушить его нелегко. Сколько времени его укрепляли фашисты — год, полтора?
— Двадцать месяцев, — уточнил генерал Попов.
— Города Орёл, Волхов, Мценск и другие и их районы сильно укреплены в круговой обороне, связаны между собой системой рубежей. Всё это враг делал отнюдь не случайно, — убедительно продолжал маршал. — Отсюда он готовился ударом через Поныри на Курск и из Белгорода на Обоянь окружить и уничтожить все наши войска, которые находятся на Курской дуге.
— От этого их замысла отдаёт авантюризмом, — бросил реплику начальник штаба фронта генерал Сандалов.
— Да, но силы враг собрал крупные, — парировал маршал Жуков. — Когда я к вам уезжал, мне в Генштабе сказали, что на Орловском выступе немцы сосредоточили более трёх тысяч танков, немало самолётов, другой военной техники. — Георгий Константинович взглянул на Попова. — Вот что, Маркиан Михайлович. Сейчас пять часов вечера, а в шесть, то есть через час, прошу весь руководящий состав фронта и командармов собрать на КП 63-й армии. Мы в деталях обсудим замысел наступательной операции и готовность войск фронта.
— А не лучше ли завтра с утра на свежую голову заняться этим? — предложил генерал Попов. — Да и вы, Георгий Константинович, небось устали с дороги.
Член Военного совета генерал Мехлис поддержал командующего:
— Час тому назад мы оба были в войсках с утра и подустали.
— А что скажет генерал Сандалов? — спросил Жуков.
— Я готов работать сейчас, — заявил начальник штаба фронта. — До начала боевых действий у нас осталось очень мало времени, и откладывать нашу работу нет смысла.
— Вот это мне по душе! — воскликнул Жуков. — Будем ценить время.
— Как прикажете, товарищ маршал, — пожал плечами генерал Попов, и хотя в его голосе улавливались ноты разочарования, его лицо оставалось спокойным и не выражало недовольства, что польстило Георгию Константиновичу.
Сил у генерала Попова было немало. В Брянский фронт входили 61, 3, 63-я армии, 3-я танковая армия и 1-й танковый корпус. Замысел наступательной операции выглядел так. 63-я армия генерала Колпакчи наступает с захваченного за рекой Зуша плацдарма — 11 километров по фронту и 3-5 километров в глубину, имеет задачу прорвать оборону противника и овладеть городом Орёл. Её наступление обеспечивается артиллерийским корпусом и другими средствами усиления. В прорыв будут введены сначала танковый корпус, а потом и танковая армия. 3-я армия на фронте в 61 километр обороняется тремя дивизиями на переднем крае, а три дивизии 41-го стрелкового корпуса, следуя за 63-й армией уступом справа, должны войти в образовавшийся прорыв и обеспечить правый фланг этой армии сворачивая перед собой боевые порядки противника вправо. 61-я армия наступает на Волхов и далее в юго-западном направлении.
Всё, о чём докладывал генерал Попов, начальник штаба генерал Сандалов показывал на оперативной карте. Маршал Жуков внимательно слушал информацию, он знал Сандалова ещё со времени сражения под Москвой в сорок первом, когда тот был начальником штаба 20-й армии. «Это был один из наиболее способных наших начальников штабов, глубоко разбирающийся в оперативно-стратегических вопросах», — писал Георгий Константинович.
Когда началось совещание, Жуков попросил Сандалова коротко изложить замысел операции и наличие тех сил, которые примут в ней участие. А когда тот сделал это, маршал стал заслушивать командующих армиями о готовности их войск к началу боевых действий.
— Вот вы, генерал Горбатов, что можете сказать о готовности своей армии? — спросил Жуков командарма. — Кстати, прошёл всего месяц, как в июне вы, Александр Васильевич, приняли 3-ю армию под своё крыло. Что удалось сделать и что вас волнует?
Генерал Попов заметил, как смутился Горбатов, даже покраснел, а в глазах — настороженность и даже грусть. Чтобы хоть как-то приободрить своего соратника, командующий весело бросил:
— Чего скромничаешь, Александр Васильевич, ты же сделал для армии за столь короткий срок немало, вот и расскажи!
— А могу я высказать своё мнение о предстоящей операции? — вдруг спросил Жукова Горбатов. — За месяц пребывания в этой должности я хорошо всё продумал, — добавил он, боясь, что маршал может ему в этом отказать.
Жуков взглянул на командарма с ухмылкой, словно хотел прервать его, мол, куда ты лезешь, и без тебя взвесили все «за» и «против», прежде чем Генштаб подготовил директиву для фронта. Маршал мог оборвать генерала, не дать ему слово, наконец, потребовать, чтобы в предстоящем сражении он делал всё так, как предписывала фронту директива. Но Георгию Константиновичу было самому интересно узнать, что хочет предложить командарм.
— Говорите, Александр Васильевич, мы слушаем вас, — ободряюще промолвил Жуков, хотя голос его прозвучал напряжённо.
— У меня, товарищ маршал, возникло сомнение, сможет ли одна 63-я армия прорвать вражескую оборону? — сказал Горбатов. — К командарму генералу Колпакчи у меня претензий как таковых нет, это боевой, заслуженный генерал. Но вы сами говорили, что Орловский выступ весьма крепок, там более трёх тысяч танков, и вряд ли армия генерала Колпакчи одна будет в состоянии сокрушить вражескую оборону и освободить город Орёл.
— А что вы хотите нам предложить? — сдержанно спросил его маршал.
— Я вношу предложение отвести нашей 3-й армии самостоятельный участок для прорыва! — горячо высказался генерал. Он даже слегка повеселел, будто уже всё было решено в его пользу. — Прошу вас обратить внимание, — продолжал он, — что вражескую оборону мы будем прорывать с форсированием реки в районе Измайлово—Вежи. Отвлекая внимание противника, заходя ему в тыл, мы поможем 63-й армии, обеспечим ей выполнение задачи. Если нам удастся прорвать оборону противника, а нам, безусловно, это по плечу, то танковый корпус и армию лучше
