– А это ты откуда узнал? – вздохнул следователь.

– Я с ней встречался и разговаривал, – рассказал Феликс. – Я не думаю, что идея соблазнить Шевчука пришла ей в голову во время разговора с Рыковой. Ты прав в том, что Погодина давно положила глаз на Шевчука. Но пока Шевчук был увлечён Рыковой – Погодина не лезла, наблюдала и выжидала. Но заполучив такой козырь, как собственное признание Рыковой, да ещё, возможно, с интимными подробностями, выставляющими Шевчука не в лучшем свете, Погодина тем более не стала бы торопиться. Она бы спланировала разговор – личный, не по телефону – правильно подобрала слова и расставила акценты так, чтобы к ней у Шевчука не оказалось претензий.

– И вышла бы из кабинета как «новый служебный роман будущего топ-менеджера».

– Именно, – улыбнулся в ответ Вербин. – Записав разговор, Погодина сначала прыгает от радости до потолка, но потом садится и начинает думать. Она не торопится. И ничего никому не показывает, потому что уже на следующее утро узнаёт о смерти Рыковой.

– И сразу понимает, что речь идёт об убийстве.

– Погодина не могла этого не понять, – добавил Феликс. – Она была умной.

– У тебя все преступники умные, – проворчал Анзоров.

– Это мой профиль, – молниеносно среагировал Вербин. – Дураков другие ловят.

– А я уж и забыл, каким ты можешь быть.

– Я тоже.

– Главное, чтобы я не забыл, каким ты должен быть, – с нажимом произнёс Шиповник, выразительно глядя на Феликса. – Продолжай.

– Узнав о смерти Рыковой, Погодина тщательно обдумывает новую ситуацию. Она понимает, что теперь Шевчук никуда от неё не денется, и начинает прикидывать, как извлечь выгоду из того, что ей стало известно.

– Погодина знает убийцу.

– Погодина предполагает, что знает убийцу, – поправил Анзорова Феликс. – Она взвешивает риски и решается на шантаж.

– Даже если предполагаемый убийца Шевчук? – Следователю это показалось странным.

– А какая разница? – пожал плечами Вербин. – Почему бы не поправить финансовое положение за счёт любовника? Или будущего любовника?

– И её не смущало спать с убийцей?

– Амир, я понимаю, о чём ты говоришь, но пока не хочу сбрасывать Шевчука со счетов, – медленно ответил Феликс.

– В этом ты прав, – согласился Анзоров. – Сейчас не важно. Мы принимаем версию, что Погодина догадывалась, кто может быть убийцей Рыковой, решила его шантажировать, но плохо взвесила риски.

– Шантаж – это всегда риск, – заметил Шиповник.

– В современном мире у шантажиста есть масса инструментов, позволяющих не приближаться к жертве, – не согласился следователь. – Достаточно прислать кусочек записи и предложить заплатить за полную версию.

Личная встреча не нужна: ну, отдаст шантажист флешку с записью, а как доказать, что это единственная флешка? Никак. И потому разница между очной встречей и общением по Сети исчезает.

– А деньги на карточку? – съязвил Шиповник.

– Деньги на анонимный кошелёк с криптовалютой, – ответил Вербин.

Анзоров молча кивнул.

– Я слишком стар для ваших игр, – вздохнул подполковник.

– Ничего, вы нам ещё много крови попортите, – брякнул Феликс. И, невинно глядя Шиповнику в глаза, добавил: – К счастью.

Следователь хмыкнул.

– Мы с тобой позже об этом поговорим, – пообещал подполковник. И вернулся к версии: – Кто мог убить Погодину?

– Только не Зарипов, – убеждённо ответил Вербин. – Избить, а потом пытать? Нет, это не Наиль.

– То есть или Шевчук, или нанятый профессионал?

– Да.

– Но если профессионал, то в деле Диляра, – твёрдо произнёс Анзоров. – Ты не веришь, что Наиль мог убить Погодину, и я с этим согласен. Но я не верю, что у Наиля есть связи, чтобы нанять профессионала.

– Согласен, – кивнул Феликс. – Если профессионал, то Диляра в деле.

– А что Шевчук? – спросил Шиповник.

– Я ему звонил, – доложил Вербин. – Шевчуки в Ярославле и пробудут там до вечера воскресенья.

– Проверять, как я понимаю, бесполезно?

– Шевчук подчеркнул, что они отправились в компании друзей.

– Значит, Шевчука исключаем.

– Исключаем как непосредственного убийцу, – уточнил Вербин. – Возможно, он мог нанять профессионала.

– Ну ты зануда, – рассмеялся Анзоров.

– На том и стоим.

– И стоять на этом у тебя получается хорошо… – Следователь быстро просмотрел заметки, которые делал в блокноте во время разговора, и протянул: – Вроде, всё…

– Вроде, да, – согласился Шиповник.

– Есть один неприятный момент, который все мы должны чётко понимать, – неожиданно произнёс Феликс.

– Какой? – машинально спросил Шиповник.

– Неприятный? – машинально спросил Анзоров.

– Мы предположили, что Погодина, понадеявшись на огромный, в её понимании, куш, решилась на опасную игру – шантаж. При этом, будучи девушкой умной, она постаралась принять все меры безопасности: связь по Сети, скорее всего, через левый телефон, деньги – в анонимный кошелёк.

– Всё так, – подтвердил следователь.

– Тогда почему Погодину так быстро нашли?

– Её легко было вычислить, – махнул рукой Анзоров. – Погодина последняя говорила с Рыковой…

И осёкся, глядя на тонко улыбающегося Вербина.

– Для этого нужно знать материалы дела, – произнёс Шиповник.

И выругался.

И наступила тишина. В которой все подумали, что Вера Погодина могла ошибиться сама, переоценив свои навыки работы в Сети. Но могла произойти утечка информации. Кто-то мог рассказать заинтересованным лицам о последних часах жизни Виктории Рыковой, и заинтересованное лицо поняло, кто его шантажирует. И до тех пор, пока в этом вопросе не наступит ясность, под подозрением находятся все.

– Да, нужно знать, – угрюмо проворчал следователь.

И ещё они понимали, что хоть под подозрением находятся все, они, Колыванов и Крылов – в последнюю очередь, но всё равно под подозрением.

– Я забираю дело Погодиной? – кашлянув, спросил Анзоров.

– Наверное, придётся, – подумав, ответил Вербин. – Мы всё равно будем пересекаться в этом расследовании с коллегами.

– Но мы вряд ли его раскроем, да? – Следователь понимал, что Феликс прав, но надеялся, что смерть Погодиной не превратится в «висяк».

– А это уже от нас зависит, глядишь и раскроем, – рассмеялся Шиповник. – Но дело в любом случае нельзя отдавать.

– Ладно. – Анзоров вздохнул. – Будет вам дело.

– Значит, работаем.

Эта часть совещания завершилась. Анзоров с Шиповником перешли к обсуждению других вопросов – «раз уж встретились, и чтобы не тратить время в будни», а Вербин отправился к себе – продумывать изменения в ближайших планах. Но до стола не добрался – в коридоре его перехватил Гусев, старший опер из их отдела.

– Поговорим?

– Не вопрос.

Гусев отвёл Вербина в сторону и понизил голос:

– Я только сегодня вышел с больничного, и мне рассказали о теме, которую ты поднял в понедельник на общем совещании. Она ещё интересна?

– Она мне очень интересна, – не стал скрывать Феликс. – Был похожий случай?

– Года два назад или чуть меньше, погиб мужчина по фамилии Бурмин, – рассказал Гусев. – Где-то на севере Москвы. Я ещё не поднимал то дело, поэтому точно сказать не могу –