света осталось только вытоптанное пепелище. И так должно быть не только в Европе, но и везде, и только Америка, а может быть, даже и не вся Америка, должна была оставаться раем на Земле. Ваш русский друг почувствовал это раньше других, и в силу своей полной суверенности начал отбиваться изо всех сил, ломая янки одну комбинацию за другой. И вы должны были почувствовать то же самое, но либо не придали этому значения, либо решили, что не в силах тут ничего изменить, и смирились с неизбежным.

Сильвио Берлускони внимательно посмотрел на хозяина, убедился в его полной серьезности, машинально облизал пересохшие губы и сказал:

– Вы совершенно правы, синьор Эрвин – нечто подобное, только не так конкретно, я чувствовал. Политики в Европе год от года становились все мельче, а их решения все глупее и недальновиднее, причем это продуцировалось вполне сознательно прямо из Брюсселя, и главным мотором этого процесса были разные восточноевропейские страны, которые мы совершенно напрасно приняли в состав Единой Европы. Все зло от них: это именно они провоцировали нашу вражду с Россией и все последующие процессы.

– Только ли они, синьор Сильвио? – покачал головой Роммель. – Я, знаете ли, хорошо изучил вашу историю, когда готовился к этому заданию, и могу сказать, что до какого-то времени лягушатники были в Вашей Европе нейтрализующей и стабилизирующей силой, а потом их будто понесло. Все началось с потомка венгерских магнатов, гурмана, сибарита и любителя роскошных итальянских женщин, а закончилось самовлюбленным извращенцем-геронтофилом. Тем более что Восточной Европы как таковой у вас теперь нет, а вакханалия безумия по-прежнему продолжается.

– Ну хорошо, синьор Эрвин, я согласен, – наконец решившись, ответил Берлускони. – Только, конкретные планы наших действий, насколько я понимаю, мы будем обсуждать не здесь, стоя на ногах…

– Разумеется, синьор Сильвио, на ногах мы ничего обсуждать не будем, – ответил германский диктатор, – приглашаю вас быть моим гостем в резиденции германских канцлеров. Там мы и обговорим все политические и организационные вопросы будущего нашей общей Европы, свободной от любого постороннего влияния. Прошу следовать за мной.

28 октября 2019 года, 12:25. Турецкая республика, Анкара. Площадь Кызылай. Дворец президента Турции «Чанкая»

Президент Турецкой республики Реджеп Тайип Эрдоган

О том, что произошло с Турцией в мире сорок третьего года, в Анкаре двадцать первого века узнали далеко не сразу. Поскольку находящиеся в Советском Союзе корреспонденты из будущего были проверенными людьми, представляющими ответственные издания, в российской прессе по понятным причинам на тему советско-турецкой войны вообще не распространялись, дабы не будить до поры до времени спящих демонов. Прокол наступил позже, уже после того, как в Германии случился переворот Роммеля. Мальчики Пустынного Лиса – люди простые, и за кружкой темного баварского пива много чего рассказали о своем прошлом житье-бытье разным случайным собеседникам в гаштетах[23]. А турок в Германии (причем натурализованных, граждан во втором-третьем поколении) немало, как, впрочем, и курдов. Но если курды существуют сами по себе, то турецкая община, в значительной своей части, работает на турецкую же разведку. Ну а как же – иметь многочисленную и сплоченную диаспору, и не напиться из этого источника?

Впрочем, тихим выслушиванием историй о разных «подвигах» новоявленных ландскнехтов во время советско-турецкой войны дело порой не ограничивалось – со стороны возмущенных турок случались крики: «Фашисты!», за которыми следовали мордобой, а иногда и поножовщина. Потом приезжала полиция: сначала местная, а за ними – армейские фельджандармы. А дальше – по обстоятельствам. Если нападавший оказывался этническим немцем (что случалось считанное число раз), с ним поступали в обычном порядке для правонарушений такого типа. А вот если эта личность была иностранного происхождения, то действовал особый порядок судопроизводства. В случае банальной драки кулаками лицо иностранного происхождения лишали гражданства или вида на жительство, после чего немедленно депортировали на родину предков, а при применении холодного или, упаси Ктулху, огнестрельного оружия, преступника ожидал расстрел по приговору военно-полевого суда.

Впрочем, согласно «временным» миграционным правилам, то же самое происходило, если жертвами нападения и насилия со стороны мигрантов становились гражданские немцы, ибо герр фельдмаршал заявил, что жить в Германии могут только дружелюбные, трудолюбивые и законопослушные чужаки. Касалось это и разных беженцев, понаехавших в Германию с началом войны с восточноевропейских территорий, недавно утративших свою государственную субъектность. Разные борцы с режимом Путина, беглецы из стран «шпротляндии» и «боги, спустившиеся с небес» вышвыривались из Германии пинком под зад наравне с неграми, турками и арабами всех сортов. Ситуацию, множество лет пребывавшую в крайне искривленном состоянии, выпрямить можно было только ударом об колено.

В Турции таким внезапно перемещенным лицам не обрадовались, но приняли их как данность. Спорить с диктатором, прошедшим выучку непосредственно у величайшего злодея Европы было крайне бесперспективно. С каждым из вынужденных репатриантов по прибытии беседовали люди из военной разведки, зернышко по зернышку собирая свой амбар сведений. Мир менялся так стремительно, что у некоторых политиков от этих бурных пертурбаций начала кружиться голова, как на бешено крутящейся карусели, соскочить с которой не представляется возможным.

И вот данные обобщены и систематизированы, а потом глава турецкой разведывательной службы Хакан Фидан (быть может, самый могущественный человек в Турции после Эрдогана) кладет готовый доклад в папку и едет в президентский дворец. Там повелитель всех турок, которого за глаза частенько называют «султаном», раскрывает доклад и начинает читать черные буквы на белой бумаге. Общеполитическую часть он пробегает глазами, что называется, по диагонали. И без разглагольствований разных умников понятно, что, отражая нападение «Альянса вне НАТО» на Беларусь, Россия сокрушила этот несуразный конгломерат самых разных стран и фактически вышла на рубеж влияния Советского Союза в восемьдесят девятом году. Даже если бы на этом все прекратилось, можно было бы констатировать выигрыш русских в схватке за Восточную Европу «по очкам» и приступать к мирным переговорам, чтобы лет через пять зайти на следующий раунд.

Сначала все думали, что на этом все и закончится, а потому в самое ближайшее время следует ожидать встречи Лаврова и Помпео где-нибудь подальше от посторонних глаз – в ОАЭ, или тут, в Анкаре… Но тут Путин нанес американцам разящий удар прямо в сердце, выбив Германию из рядов НАТО и ЕС, что создало в их европейских оборонительных порядках неустранимую слабость и в принципе исключило возможность второго раунда. Стало понятно, что переформатирование Европы и изгнание из нее американцев будет осуществлено в один тур, и вмешиваться в это процесс и бесполезно, и опасно. И эта же перспектива относительно быстрого завершения конфликта ставила под угрозу роль Турции