Феодора уже сидела за столом и ожидала его. Он сел за стол напротив неё, справился, как обычно, о её самочувствии. Она в последнее время недомогала, жаловалась на бессонницу, а днём на головную боль.

Она ответила, что пока всё в порядке, ночью она хорошо выспалась, отдохнула.

Он помолчал…

– Дорогая, ты помнишь монаха, которого представил нам как-то диакон Стефан? – спросил он её.

– Да, помню…

– Как ты считаешь, можно ли доверять тому монаху?.. Ты пристроила его к своему делу, к своим монофизитам! И знаешь его лучше меня…

У него же было другое задание для этого монаха, монофизита Иоанна.

– А что тебе надо, дорогой? Что ты хочешь поручить ему?..

– Да то же, что и ты!.. Ты беспокоишься о монофизитах, хочешь привлечь больше верующих на их сторону!.. Я же думаю о том, что в империи, особенно в восточных провинциях, полно язычников, языческих храмов, их идолов, капищ!.. Для силы же государства, единого государства, должен быть один император, один закон, одна вера, один Бог!..

– Вызови его к себе, поговори с ним, предложи отправиться с монахами по языческим провинциям с проповедью монофизитов, – посоветовала Феодора. – Лучше монофизиты или диофизиты[102], чем язычники!..

– Да, в этом что-то есть! – согласился Юстиниан с ней, хотя и понимал, что этим только укрепится община монофизитов, её сторонников.

Он так и поступил: вызвал Иоанна во дворец, завёл с ним беседу о язычниках, сообщил ему всё, что знал о них.

– Их надо привести к христианству… И с этим делом может справиться тот, кто хорошо знает Священное Писание!..

– Подбери помощников, таких, которые не подведут в крайнем случае… Все дорожные расходы тебе будут оплачены. Получишь приличную награду по завершении миссии…

Император отпустил его, пожелав на прощание удачи в деле миссии.

Из столицы Иоанн выехал в первых числах сентября этого же 541 года. В эту поездку с ним выразил желание поехать и Кашиш, его друг по Амидскому монастырю. Поехали и монахи из «монастыря сирийцев» Мары в Сиках, а также из его родного монастыря Марона.

– Едем обращать в христиан язычников! – подтвердил их род обязанностей и Кашиш.

Это постоянно звучало у них, придавая уверенность и желание нести слово Божие заблуждающимся…

Они переправились через Босфор и поехали на осликах на юг, сначала во Фригию. Там, в гористой местности от Дарданелл до озера Туз, жили каппадокийцы, часть обитали на плато Конья и в бассейне реки Галиса, смешавшись с греками и сирийцами, заселившими частично и северные области Лидии.

В этих двух провинциях они сразу же столкнулись с сопротивлением жителей, не пожелавших расставаться со своими старыми богами.

Иоанн пригрозил им, зачитал указ императора.

– У нас прямое указание императора! Провести обряд крещения, приобщить вас к Божественной благодати христианства!.. Кто после крещения продолжит оставаться в прежнем языческом заблуждении, тот подвергнется смерти!.. Кто ещё не принял крещения, тем следует объявить о себе, прийти к святой церкви вместе с женами и детьми, научиться истинной вере христианской и, научившись, удостоиться спасительного крещения!.. Кто будет этим пренебрегать, тот лишится всего своего имущества, останется в бедности и будет подвергнут наказаниям!..

С этим царским указом Иоанн обошёл за год вместе со своими монахами Фригию, Лидию, Карию и Асию, заглянул во все глухие уголки в горах, проводя крещение язычников.

Через год он вернулся в столицу, сообщил императору результаты своей деятельности. Тот поблагодарил его за выполненную миссию.

– Теперь предстоит разрушить их старые капища и строить на их месте церкви и монастыри!.. На это выделяется достаточно средств!.. И тебе надо продолжить там начатое благое дело!.. Поезжай! Справишься!.. Успеха!..

Он пожал ему руку и отпустил его.

Уезжая из столицы, Иоанн не знал, что это дело с разрушением капищ и строительством церквей и монастырей затянется на много лет.

За год, что он с монахами исколесил азиатские провинции, они присмотрели, откуда начнут деятельность по разрушению капищ и строительству церквей и монастырей. А построить нужно было много. Это он обсуждал с императором, тот согласился с его доводами…

Со своей командой монахов Иоанн прямиком направился к городку Траллы. Там, в горной цепи Месогиды, что расположена между реками Меандр и Кайстр, был главный центр малоазийского язычества. И там, на южном склоне Месогиды, вблизи городка Траллы, было селение Дарира, где стояло большое языческое капище, служившее прежде центром громадной языческой организации четырех областей: Лидии, Асии, Фригии и Карии.

Иоанн со своей командой разрушил это языческое капище. Затем на его месте начали строить большой монастырь. Рядом с Дарирой построили ещё три монастыря: один выше её в горах и два ближе к долине. Кроме того, были построены монастыри и церкви всюду, где ещё гнездилось язычество в горах высоких и ущельях. Больше половины построек было произведено на счёт казны, остальные – на счёт новообращённых. К этому времени были присланы императором одежды для священников и книги, серебряные и медные сосуды для церквей.

– Ну, Иоанн, я помог тебе в этом задании императора, – начал как-то раз Кашиш, когда они закончили строительство большого монастыря в Дарире. – Теперь нам пора и расстаться!

– Что с тобой? Уж не болен ли? – удивился Иоанн. – У нас здесь ещё столько дел, невпроворот!..

Он как-то раньше не обращал внимания на него, своего приятеля по изучению Писаний старцев, который беспрекословно следовал за ним.

– Тянет меня, тянет странствовать!.. В даль тянет!.. Устал я сидеть на одном месте! Устал!..

Руки у него упали, как будто от непосильной работы.

– В Египет пойду, затем в Рим!

Иоанн собрал монахов и старцев.

– Вы, первые старцы, первые строители здесь монастырей! – обратился он к собранию, любовно называя их так, опасаясь, чтобы они, по примеру Кашиша, не разбежались. – Наш брат Кашиш просит отпустить его в Египет! Как смотрите вы на это?..

Монахи и старцы не стали удерживать Кашиша.

Иоанн простился с Кашишем на следующий день. Он обнял его, сказал, что для него всегда будет место в «монастыре сирийцев» в Сиках, в предместье Константинополя.

Кашиш в ответ пробурчал что-то, закинул за спину тощую котомку, сел на своего ослика и, наддав ему по бокам пятками, запылил к горной речушке, которая шумела неподалёку от селения Дарира. По тропинке вдоль этой речушки можно было спуститься до реки Меандр, а там по дороге, что идёт вдоль той реки, обычно добираются до селения Милет, до моря, где можно сесть на