Шрифт:
Закладка:
– Кто? – ей удалось выдавить из себя вопрос.
Чира облизала губы, прежде чем заговорить:
– Секир Мовок Моркевир и лерен Паден Пемондарк. У обоих на лбу было вырезано изображение рода левиафанов. Буква «С», лерена Сета Станкевичуса.
Келани закрыла глаза. Из-под набухших век скатились слезы. поверх уже высохших дорожек на ее щеках.
Сет жив.
Она почувствовала облегчение. Келани не желала ему зла. Она никогда не представляла его смерть иначе, как рядом с ней в преклонных летах где-нибудь на островах.
Сет пока жив.
Досада охватила К., а потом и чувство вины, потому что маленькая часть ее хотела, чтобы он был одним из трупов напротив Корней.
Она казалась себе самым гнусным человеком на всем Китовом мысе. Как она могла подпустить эту жалкую и трусливую мысль так близко к себе? Поступить так с ним? Сет не заслужил рядом с собой кого-то вроде нее…
– Не позволяй этому лерену запугать тебя, ему просто повезло, – сказала Чира, неверно истолковав ее чувства. – Ты еще можешь выиграть, – заверила она ее.
Келани широко распахнула глаза. Она посмотрела на нее. Херианка верила в свои слова, но они были глупостью для лересы, чем-то за гранью возможного.
– Я не могу противостоять им, – заявила она, глядя на ногу, как будто это была настоящая причина ее возможной неудачи, а не Сет и ее любовь к нему. Даже в мыслях она не могла победить его. – Я даже не могу встать с этой кровати.
– Нет, можешь, – произнесла херианка с непоколебимой уверенностью. – Рана не такая серьезная, как кажется, нужно просто отлежаться и быть аккуратнее. Никто не говорил, что не будет больно, она растянется, но ты обязана справиться. Конечно, ты можешь опять стать той хрупкой девушкой, какой была до Арены, когда все это безумство закончится, если это то, чего ты желаешь, но сейчас надо действовать, – проговорила она, потирая ладони, как лезвия. – Просто дождись, пока один избавится от другого. У тебя осталось всего две пули, – она показала ей два пальца, – и кинжал. – Чира выставила третий.
Мятежница что-то считала в уме, пока Келани вглядывалась в пустоту.
– Я… – Безымянная заколебалась и хрустнула костяшками пальцев. Она тяжело сглотнула. – Если решишься и попросишь меня, я могу помочь тебе, – изложила она свой план, – избавиться от того врага, который останется.
Лереса вздрогнула.
Было ли то, что донеслось до ее ушей, правдой? Неужели горделивая херианка предлагала ей помощь? Рискнуть своей жизнью, чтобы она победила и завоевала Дворец Корней?
«Если я попрошу об этом», – раздумывала она.
Но нет. Келани не собиралась умолять. И не только потому, что это означало грязную игру, а потому, что они говорили о Сете.
Она могла ей это объяснить, рассказать об истинной причине страданий. Однако лереса боялась, что херианка высмеет ее любовь.
Ей не хотелось чувствовать себя хуже, чем она уже чувствовала себя.
Келани перевела дыхание.
Настрой выжить и одержать победу во что бы то ни стало, который Чира пыталась взрастить в ней, понемногу исчезал.
Несмотря на это, она кивнула, потому что безымянная наверняка не оставит уговоры.
27
Двое
Казалось, ее кожу натянули на деревянную палку, вынув из ноги кость.
Келани, хромая, медленно ходила по комнате, стараясь ни в коем случае не сгибать колено раненой ноги, каждый раз хмурясь от болезненных ощущений. Иногда она прислонялась к стене, чтобы унять потрескивающий под кожей огонь, который вызывал у нее судороги, по-прежнему требуя прилагать больше усилий. Хотя, если говорить честно, боль стихала. К. теперь предпочитала быть на ногах, а не проводить часы, валяясь в постели.
Покой усыплял ее бдительность. Или, возможно, дело было не просто в отдыхе, а в ее отношениях с давним врагом, временем. Время, когда она была словно погребена заживо в постели, не отвлекаясь ни на что другое, кроме трещин в стенах, пятен на потолке или средоточия звуков, доносящихся из столовой, где на страже возле окна стояла Чира, оборачивалось против нее и позволяло самым темным мыслям безудержно роиться в ее голове.
Образ Сета, маячавший перед глазами, тревожил ее, выбивая землю из-под ног. Ей хотелось не думать о нем или о собственной смерти. Вот почему она решила ходить, следуя советам херианки. Ее мысли занимали лишь неспешные шаги и реакция ее тела.
Чира принесла ей другую пару штанов взамен разорванной, чтобы прикрыть рану. Они не подходили ей, были немного тесноваты, еще больше сковывая опухшую плоть.
Вопреки всему Чира и Келани так и не сблизились за это время.
Нисколько.
Да, Чира предложила ей помощь, когда Келани нуждалась в ней больше всего. Она ночами сторожила у окна, пока лереса отдыхала. Мятежница помогала ей делать первые шаги, неловко подставив свою руку в качестве опоры. Однако из-за этого они не стали спорить меньше. Херианка ясно дала ей понять: она просто выбрала меньшее из зол. Чира думала о себе, о своей семье, о конце Арены, но не о лересе и ее интересах. В ее плане могла занять место любая шестеренка. Ей было наплевать на жизнь К.
Келани сделала еще один шаг, но на этот раз неудачно. Судорога пронзила ногу. Колено задрожало, потянув все тело вниз. Лереса еле успела замедлить падение, ухватившись за край кровати.
– Черт, – прошипела К. сквозь зубы, глубоко и громко дыша через нос, дабы заглушить боль.
Она попробовала встать, когда услышала шаги Чиры. Та наверняка шла к ней на шум падения. Она уже научилась различать ее шаги.
Или нет. За все это время она не слышала звука других шагов, и поэтому они всегда казались ей одинаковыми, как будто мятежница прошла один раз, и их эхо не переставало раздаваться, множась в череде дней. Это были просто шаги, они не могли особо отличаться друг от друга.
К. услышала цоканье языком, затем кто-то схватил ее за руки и потянул вверх. Келани еще покачивалась, Чира подтолкнула ее к кровати.
– Знаю, я тебя поторопила встать на ноги, – сказала она. – Но ты не могла бы ходить более спокойно, а не носиться, как кузнечик?
Келани фыркнула.
– Спокойнее? – У нее вырвался нервный смешок. – Чира, сегодня пятый день. Пятого дня на первой Арене не было, к тому времени все уже кончилось. Вторая тоже завершилась быстро. И ни на одну не ушло
