– Есть, сэр! – ответил сержант и стал сгребать со стола патроны.

– А вы трое, за мной, – сказал Фостер и парни, переглядываясь вышли следом за ним из казармы.

Разговор продолжился в кабинете Фостера. Фостер открыл ключом прогнившую деревянную дверь домика, Лейтенанта Лю, к облегчению Фостера, там не оказалось. Наверное, торчал у техников на вечерней проверке протеза. Фостер прошел в узкую комнатку, которая гордо называлась кабинетом, сел за кособокий столик, отодвинул разбухшую от сырости картонную папку, зажег настольную лампу.

Вокруг лампы тут же взвилась мошкара, но стоило Инсекту войти в кабинет, мошки и комары умчались прочь.

– Вспоминайте по минутам, что делали весь день с момента получения оружия, – сказал Рей бойцам. – Рассказывать будете по очереди. Сержант Инсект, ты первый.

– Получил автомат и пистолет, проверил магазины, расписался в журнале, в одиннадцать ноль пять, – стал перечислять Инсект нервно сжав кулаки. – Отправился на КПП, там вместе с вами, сэр, ждал рядовых Питта и Винстона. В котором часу покинули базу точно не помню. Около тринадцати часов зашли отметиться в комендатуре, вышли на маршрут. Где-то в пятнадцать тридцать сержант Питт предложил купить пирожков или арепы. Мы направились к пекарне и…

Инсект нахмурился.

– Ну? – Поторопил его Фостер.

– Я не помню, что было дальше, сэр. То, есть, я думал, что помню, а сейчас, кажется, чего-то не хватает.

Фостер нахмурился. Он и сам пытался вспомнить, дошли ли они до пекарни.

– Я тоже не помню, ел я что-то или нет, – пробормотал Питт.

Винстон закивал.

– Что последнее вы все помните, до того, как мы вернулись сюда?

– Я не помню, как мы вернулись на базу, – сказал Винстон.

Фостер провел рукой по лицу и почувствовал на щеке длинную царапину. Только сейчас он обратил внимание, что у Винстона перепачкано лицо, у Питта порез на ладони. Откуда взялись эти следы – тоже непонятно. Чертовщина какая-то. Впрочем, рациональное объяснение может быть только одно – это проделки какого-нибудь экстра. Фостер хорошо помнил, что эти ребята умеют приуменьшать свои способности. Что если Инсект не только насекомым в головы проникает, но и людям? Но, с другой стороны, зачем ему так подставляться? Это мог быть и экстра противника, о котором они не знают. Нельзя исключать оба варианта.

– Вот что, – сказал Фостер. – Всем вам запрещается говорить об этой ситуации, обсуждать её с кем-либо. С этого дня, ведёте дневник в письменном виде, где по минутам расписываете весь свой день, вечером отдаете мне на проверку. О любых подозрительных случаях сообщать мне лично. Вопросы?

Фостер решил командованию пока не докладывать. Прекрасный вышел бы разговор: «полковник Медисон, я тут хочу вам доложить, а о чём я не знаю!». Так и в дурку можно уехать.

Но то, что у четверых человек выпал из памяти целый день и возможная перестрелка – это не к добру. У такого события наверняка есть свидетели, и они объявятся. А может и трупы всплывут.

Если здесь есть экстра, стирающий память, да ещё и так мастерски и незаметно, он может стать серьезной болью в заднице не только для Фостера.

Глава 20. Химена

– Счастливого Рождества, сэр! С праздником, сэр! – кричали ребята из спецроты, когда Фостер прошел мимо их стола за завтраком.

– Чёрт, Лю, вчера ведь был Сочельник! Я обещал ребятам праздник! – Фостер хлопнул себя по лбу.

Выходит, он забыл больше, чем думал. Надо исправляться. Но ведь не было вчера строевого смотра, к которому он привык, и командующий базой не зачитывал торжественную речь перед строем. Конечно, так меньше хлопот и парадную форму наглаживать не надо. Но разница между генералом Декстером и генералом Туллесом, по мнению Фостера состояла в том, что Туллесу на своих людей наплевать. Командующий базой в Египте всегда следил, чтобы к Рождеству солдатам доставили почту из дома, отдавал приказ готовить праздничные угощения, устраивал салют из артиллерийских орудий и, главное, каждый раз сам поздравлял личный состав. Фостеру, как и многим другим, важен был вовсе не праздник, а человеческое отношение. За три месяца на базе Фостер ни разу не видел, чтобы генерал Туллес что-то говорил перед строем. Он общается только с высшими офицерскими чинами или особо проштрафившимися офицерами, остальных просто не замечает.

– И что делать? Не надевать же фартук и в срочном порядке печь имбирное печенье? – попытался пошутить лейтенант Лю.

– Нет. Лучше устроим парням барбекю, – ответил Фостер. – Договорись с программистами, пусть покажут им рождественский фильм. После завтрака построй роту, я их поздравлю как положено, торжественно.

– Счастливого Рождества, старший лейтенант Фостер, – мастер-сержант Келли прошел мимо, как обычно поедая фрукт с ножа.

– Стой, Келли! – окликнул его Фостер. – Я обдумал твою просьбу. Беру тебя сегодня в патруль. Будь готов, через час выдвигаемся.

– Вот это подарочек, спасибо, Санта, – рассмеялся Келли. – Есть, сэр!

Фостер хотел взять в патруль нового человека, к тому же Келли показался ему сообразительным. Нужно было понять закономерность – если потеря памяти повторится, связано ли это с конкретным местом или конкретными людьми? Случится ли провал у Инсекта, Винстона и Питта, которые останутся на базе, или у группы, которая выйдет в город сегодня?

Своего зама в