Аткинсон признал, что дефляция, безработица и банкротства последуют за немедленным возвращением к золотому стандарту: "Придёт много реальных трудностей; потому что, если мы нарушили великий экономический закон, объявив реальными деньгами то, что ими не является, невиновные должны страдать вместе с виновными, точно так же, как в случае нарушения великого морального закона преступник причиняет страдания и несчастья другим, а не себе".30

Чем больше богатство становилось вопросом бумаги - акций, облигаций и банковских чеков, - тем больше либералы фетишизировали золото. Золото было древним и натуральным, а не современным и промышленным. Оно было редким, его нельзя было воспроизвести, и оно сохраняло свою ценность. Бумага же, подобно валюте Конфедерации или акциям и облигациям обанкротившихся компаний, могла в один прекрасный день превратиться в целое состояние, а в другой - стать подкладкой для сундуков. Бумага грозила сделать мир хрупким, эфемерным и открытым для постоянных переговоров, что делало еще более необходимым восстановление порядка и сведение всех ценностей к золоту. Либералы рассматривали золото как богатство, которое можно потрогать - оно было настоящим, - в то время как гринбеки были фикцией, простым представлением богатства.31

В действительности золотой стандарт не был ни древним, ни естественным. И международный золотой стандарт, и зависимость Америки от фиатной валюты были новыми и революционными. Британцы, официально принявшие золотой стандарт в 1819 году, были практически одиноки до 1860-х годов, когда их примеру последовали другие страны. Как и Соединенные Штаты, большинство стран ранее полагались на различные формы биметаллизма или валюты, обеспеченные серебром. Беспрецедентный рост запасов золота, начавшийся после открытий в Калифорнии и Австралии, вытеснил серебро из обращения в Европе и сделал золотой стандарт практически осуществимым. Необходимость заставила Соединенные Штаты печатать гринбеки во время Гражданской войны для оплаты товаров и услуг.32

Разница в стоимости между гринбеками и золотом, безусловно, создавала реальные проблемы, которые золотой стандарт устранил бы. При золотом стандарте купцы, участвующие в международной торговле, не несли бы транзакционных издержек, связанных с обращением в "золотую комнату" - нью-йоркскую биржу, предназначенную для покупки золота за валюту. Он также устранил бы более высокие процентные ставки, которые американские заемщики и продавцы облигаций вынуждены были платить за иностранный капитал. Повышая доверие иностранных инвесторов к американским ценным бумагам, золотой стандарт снизил бы процентные ставки по американским облигациям. Это также стало бы благом для банкиров, поскольку, если бы Соединенные Штаты перешли на золотой стандарт, банковские векселя стали бы погашаться золотом, что существенно повысило бы их стоимость. Такие преимущества склоняли многих банкиров к тому, чтобы стать сторонниками твердых денег. Но, как отмечали критики золотого стандарта и как показал отказ от него в 1860-х годах, за облегчение внешней торговли и стабилизацию валюты придется заплатить высокую цену, а конечным экономическим результатом может стать вовсе не стабильность.33

Прекращение политики сокращения гринбека беспокоило либералов в основном потому, что откладывало переход к золотому стандарту, но поначалу они были успокоены, поскольку Грант занял, по их мнению, здравую позицию как по долговому, так и по валютному вопросу. Правительство не уточнило, как будет погашаться основная сумма по облигациям военного времени. Поскольку на пике инфляции в 1864 году доллар гринбек стоил всего 34 процента от золотого доллара, погашение облигаций золотом означало утроение первоначальных инвестиций в дополнение к уже выплаченным процентам. Если бы правительство платило золотом, держатели облигаций получили бы огромную прибыль. Налогоплательщики взяли бы на себя дополнительное бремя. Однако если бы правительство выкупило свои облигации гринбеками, то никакой выгоды не было бы.34

Первоначально большинство республиканцев в Конгрессе согласились с мнением сенатора Джона Шермана, брата генерала Уильяма Текумсеха Шермана (но не родственника Исаака Шермана), который считал, что погашение долга в гринбеках будет равносильно бессовестному "отказу" от долга. Они выступали за погашение долга золотом. Но возникла коалиция демократов и республиканцев Среднего Запада, которая выступила против этой политики, а также против любой политики, направленной на сокращение количества гринбеков в обращении.35

После инаугурации Гранта в марте 1869 года Конгресс принял Закон о государственном кредите, пообещав выкупить военные облигации золотом. В следующем году Конгресс разрешил рефинансирование государственного долга. Инвесторы могли обменять существующие облигации на новые, рассчитанные еще на десять-пятнадцать лет, по более низким процентным ставкам. Все они погашались золотыми монетами и освобождались от налогов. Конгресс укрепил государственный кредит, распределив выплаты на более длительный срок.36

Победа по долгу все еще оставляла нерешенным валютный вопрос, и либералы настаивали на возобновлении политики сокращения количества гринбеков в обращении, чтобы облегчить переход к золотому стандарту. Грант, потерпевший неудачу в бизнесе, похоже, не имел глубоких экономических убеждений. Вступая в должность, он выступал за сокращение экономики, но его фактическая программа, когда Джордж Бутвелл был его министром финансов, была гораздо более прагматичной. Бутвелл выполнил сложную задачу по поддержанию баланса между золотом, необходимым для внешней торговли, национальными банкнотами, выпущенными федеральными банками, и гринбеками. Все движущиеся части должны были быть хорошо смазаны, иначе финансовый механизм мог выйти из строя, как это регулярно происходило. Усилия Бутвелла по разрядке финансовых кризисов часто вызывали опасения, но они увенчались успехом. Либералы считали, что при золотом стандарте такое вмешательство было бы излишним. Восточные банкиры и финансисты хотели предсказуемости и стабильности, которых, по их мнению, Казначейство не могло добиться. Они настаивали на введении золотого стандарта, который, по их мнению, обеспечит желаемую предсказуемость и одновременно закрепит преимущества, которые уже дала им новая банковская система.37

Ни Грант, ни Бутвелл, которого Генри Адамс презирал, называя его "отвратительным шутом", не проявляли энтузиазма по поводу банкротства избирателей, чтобы поддержать либеральные принципы и угодить банкирам. Бутвелл придерживался политики, позволяющей экономике "расти до денежного запаса времен Гражданской войны". Поскольку поселенцы заводили фермы на Западе, Юг восстанавливался, а северная промышленность развивалась, экономике вскоре потребовалась бы вся имеющаяся денежная масса. Стоимость гринбеков будет расти по мере развития экономики, а не за счет сокращения денежной массы, и в будущем возобновление выплат специями, то есть золотом, может пройти с меньшими потерями. По сути, именно так и произошло возобновление 2 января 1879 года, но происходило оно гораздо медленнее, чем хотелось бы либералам.38

Поскольку администрация Гранта не желала отказываться от гринбеков, либералы обратились в суд. В 1870 году либералы одержали частичную победу, когда Верховный суд вынес решение по делу Хепберн против Грисволда. Суд подорвал легитимность фиатной валюты, постановив, что кредиторы могут требовать специи для погашения любых обязательств, взятых до того, как закон разрешил выпуск гринбеков. Это был удивительный вердикт, который грозил обернуться хаосом, поэтому Грант немедленно назначил в суд двух новых судей. Оба они были