Шрифт:
Закладка:
Либеральная защита культуры часто сопровождалась нападками на женщин-писательниц и лекторов, которые, как они опасались, опасно феминизировали общество. В 1868 году, когда Генри Джеймс рецензировал роман Анны Дикинсон "Какой ответ?" в журнале Nation, он был начинающим романистом. Дикинсон было двадцать шесть лет, она была на год старше Джеймса и гораздо более известна, чем он. Она приобрела известность как эпатажный и популярный оратор в лицее. Она выступала в Конгрессе и много говорила о гражданских правах чернокожих, правах женщин и умеренности. В книге "Какой ответ?" она защищала межрасовые браки. Джеймс нападал на Дикинсон, но его мишенью был не межрасовый брак; вместо этого он отрицал способность Анны Дикинсон - и вообще женщин-писательниц и реформаторов - сказать что-либо стоящее о расовых отношениях или любой другой серьезной общественной теме. Он свалил книги большинства американских писательниц в одну "серьезную", "сентиментальную" и "дидактическую" кучу. Эти женщины использовали благие цели как оправдание для создания плохого искусства. Джеймс в конце концов поставит Дикинсон на службу великому искусству, ведь она стала его вдохновением для Верены Таррант, молодого, красивого и харизматичного оратора, выступающего за права женщин в его романе "Бостонцы". Сьюзен Б. Энтони, которая стала протеже Дикинсон после Гражданской войны, стала моделью для Олив Ченселлор. В романе Джеймса Верена в конце концов бросает реформы и Олив Ченселлор ради реакционного южанина Бэзила Рэнсома.6
Женщины-писательницы, утверждал Джеймс, не просто создают плохое искусство; они угрожают произвести на свет плохих и слабых мужчин, неспособных содержать дом. Джеймс объявил женщин пленницами чувств, что делает их неспособными к серьезным размышлениям или работе вне домашней сферы. Женщины-писательницы деформировали вымышленных мужчин и угрожали деформировать реальных мужчин. Например, Джеймс осудила главного героя романа Ребекки Хардинг Дэвис "Даллас Гэлбрейт" как "истеричную школьницу" и "ни на что не похожего человека в брюках". Дэвис превозносила самопожертвование и альтруизм над индивидуализмом и соперничеством. Даллас Гэлбрейт принял вину партнера за свою собственную и отсидел пять лет в тюрьме.7
Генри Адамс также пренебрежительно отзывался о женских попытках самосовершенствования. Молодые женщины "не осознавали жалкой невозможности улучшить эти бедные маленькие жесткие, тонкие, жилистые, однострунные инструменты, которые они называют своими умами и которые не обладают достаточным диапазоном, чтобы овладеть одной большой эмоцией, не говоря уже о том, чтобы выразить ее в словах или цифрах". Справедливости ради стоит отметить, что Адамс не считал интеллектуальные достижения американских мужчин намного лучше. Его высказывания были близки к высказываниям его друга Кларенса Кинга: "Нью-йоркская девушка - это, безусловно, феномен. То, что она, несомненно, называет своим умом, - это просто сумасшедшее одеяло из ярких деталей. Кусочки подержанных мнений, вырезанных с пристрастием, кусочки вежливых ошибок, сдобренные остатками правды, которые не показывают всей картины, маленькие лохмотья скандала и т. д. и т. п. - все это ловко сшито вместе в довольно хроматическом хаосе".8
В своем пренебрежительном отношении к женщинам-писательницам и отрицании идеи женской интеллигенции эти либеральные мужчины могли показаться простыми женоненавистниками, но, тем не менее, они поддерживали сложные отношения с женщинами. Адамс поддерживал глубокое интеллектуальное партнерство со своей женой, Мэриан Хупер Адамс, известной как Кловер, а Кинг в конце концов стал вести двойную жизнь и тайно жениться. В 1870-х годах Адамс работал профессором истории в Гарварде, и они с Кингом стали близкими друзьями. Вместе с Кловер, Джоном Хэем и его женой Кларой Стоун они образовали самоназванную и тесно связанную "Пятерку сердец".9
Интеллектуальные амбиции либералов выходили за рамки высокой культуры. Либералы были парадоксальными идеологами, которые, хотя и были убеждены, что уже знают ответы на все важные вопросы, посвящали себя прагматичному исследованию общества. Американская ассоциация социальных наук (АССА) была, пожалуй, самым важным либеральным институтом Позолоченного века. Интеллектуалы, профессионалы, журналисты, бизнесмены и политики основали АССА в Бостоне в 1865 году, создав ее по образцу британской Национальной ассоциации содействия развитию социальных наук. По их замыслу, она должна была собирать факты и применять принципы, которые позволили бы выявить "общие законы, управляющие социальными отношениями". Якобы национальная, ассоциация в значительной степени опиралась на представителей Новой Англии, Нью-Йорка и Пенсильвании. В 1868 году Генри Виллард занял должность секретаря и в практических целях руководил ассоциацией в течение следующих нескольких лет. Виллард, немецкий иммигрант и журналист, завел собственные либеральные связи, женившись на Фанни Гаррисон, дочери известного аболициониста Уильяма Ллойда Гаррисона. Его особенно интересовали методы финансирования новых железнодорожных корпораций, и в итоге он стал контролировать Северную Тихоокеанскую железную дорогу.10
Мандат ASSA заключался не только в изучении общества, но и в его реформировании. Ассоциация выступала за то, чтобы лишить выборных должностных лиц важнейших государственных функций и передать их в руки независимых комиссий, укомплектованных экспертами и профессионалами, такими же, как мужчины и несколько женщин, входивших в ассоциацию. Они будут изучать проблемы и выявлять факты, а решения, как они полагали, будут относительно очевидными. Офицеры и докладчики ассоциации представляли собой "кто есть кто" либерализма позолоченного века. Статьи в журнале Journal of Social Science представляли собой каталог либеральных проблем: иммиграция, противодействие подоходному налогу, управление благотворительными организациями, избирательное право, выборы, преступление и наказание, образование, торговля, валютная реформа и здравоохранение. При Вилларде ассоциация превратилась в организацию, занимающуюся реформой государственной службы, и сохраняла эту направленность на протяжении 1870-х годов.11
Либеральные интеллектуалы и реформаторы АССА признавали, что индустриальное общество предлагает им новый порядок вещей. Они сохраняли веру в индивидуальную автономию, но при этом признавали социальную взаимозависимость, которая требовала сотрудничества и взаимовыручки. Примирение веры в автономность индивида с признанием социального порядка, над которым индивид имел все меньший контроль, представлялось им труднопреодолимой задачей. Они пытались решить ее, ссылаясь на французского философа и позитивиста Огюста Конта и изменяя его представления. Они представляли себе естественную гармонию классов, рас и полов, но сотрудничество через эти социальные границы требовало контроля со стороны образованных элит, таких как, например, члены Американской ассоциации социальных наук.12
Природные законы, предписывающие гармонию, предлагали и способы ее обеспечения. Либералы апеллировали к статистике, чтобы сгладить противоречия между поиском универсальных законов, определяющих структуру человеческого общества, и их неизменной верой в то,
