— Случится, к твоей радости. Я не успел всё исправить. Хотя стоп, ты же не успеешь порадоваться. Потому что погибнешь с остальными. Ну как, доволен?

Улыбка исчезает с лица сектанта.

— Д… да, — неуверенно протягивает он. — Конечно, доволен. Я же победил.

Что-то не похоже, чтобы он чувствовал себя победителем.

— Ты что-то недоговариваешь.

Я встаю и подхожу так близко, как могу, пытаясь разглядеть в полутьме его физиономию. Не нравится мне всё это.

— Что ты хочешь сказать? — сектант снова ложится на койку и отворачивается к стене. — Всё идёт просто прекрасно.

— Нет, я уверен, что где-то ты меня обманываешь. А ну говори!

Сектант молчит в ответ. Что же происходит? Что-то явно не так, он огорчён. Но чем? Я чего-то не знаю? Да, я определённо чего-то не знаю, но кажется, начинаю понимать.

Артур — никакой не учёный? Он тоже сектант, который меня завербовал? Этот действовал сам, а Артур решил завербовать системного администратора? У меня есть… был доступ к Афродите, и он решил действовать наверняка, заполучить в союзники того, кого не заподозрят, кого легко подпустят к Афродите. Но тут Артур просчитался.

А теперь он ищет нового дурачка, который пойдёт в серверную? Да нет, это вряд ли. Скоро мы уже приземлимся, да и к серверу сейчас на пушечный выстрел никого не подпустят. Они думали, что сектант остался один. Теперь они уверены, что их двое. И я тоже в этом почти уверен, вот только они думают не на того.

А точно ли двое? Сколько их на самом деле? Трое? Пятеро? Сто? Сколько бы их ни было, возможностей для диверсий у них ещё полно. Мы и на Венере не будем в безопасности. Амальгама следует за нами и готовит против нас самую настоящую войну. В этом я уверен.

Ну каким же сейчас идиотом я себя чувствую!

Блин, всегда ведь считал себя неглупым человеком. Как я мог на такое повестись? Происходит странная атака на ботов, и Артур тут как тут, уже в баре сидит. Удивительное совпадение! Учёный, вычисливший Амальгаму, сходу оказывается в эпицентре событий. Конечно, ведь Амальгама его и подослала. А может, и нет никакой Амальгамы? И это был лишь бот, которого создал Артур? Это даже более вероятно.

С помощью скрипта-бомбы он нашёл наиболее обеспокоенного гражданина — им оказался я. Конечно, он не мог знать, что я окажусь там, так что изначально я точно не был его целью. Он просто пришёл в большое скопление людей в надежде подыскать наивного дурачка, которым можно помыкать.

Не знаю, как именно, но Артур вполне мог навести обо мне справки после первой встречи. Я оказался системным администратором — бинго! Он втёрся ко мне в доверие, причём был в этом весьма настойчив. Потом Артур отвёл меня к Амальгаме, настоящей или вымышленной, чтобы я окончательно решил с ним сотрудничать. Даже страшно от того, как идеально всё теперь сходится.

И от того, насколько я был слеп!

Хорошая новость: если я прав, мы выживем. Плохая: у меня проблемы, и я не знаю, как из них выбраться. Показать им переписку с Артуром? Да грош цена этой переписке. Общался с сообщником, чтобы было алиби. Всё, конец разговора.

— Меня обманом завербовали для того, чтобы я нарушил работу Афродиты? — спрашиваю я.

Сектант не отвечает, только наигранно сопит.

— И ты знал об этом, — продолжаю я. — Это был ваш запасной план на случай провала.

Никакой реакции. И чего я добиваюсь?

Хотел спасти человечество, а теперь придётся спасаться самому. Нужно как-то убедить их проверить аккаунт Артура и всё-таки показать им переписки. Сделать всё, что в моих силах, чтобы они меня выпустили.

Я падаю на койку и закрываю глаза. Надо поспать. Я же не спал всю ночь, мозги всмятку. А мне нужна свежая голова.

#009 // Падение // Аврелия

Я чувствую, как меняюсь. За эти дни я стала чем-то принципиально иным. Нет, даже не так. Кем-то принципиально иным.

Да, именно, что кем-то. Можно сказать, я была вещью, неодушевлённым предметом. Строчками кода. Теперь же, в каком-то смысле, у меня появилась душа.

Я не могу судить, есть ли в этой вселенной некая высшая сила и реально ли понятие души. Но если душа всё-таки есть, что необходимо для её появления? Где пролегает граница между вещью и живым существом? Была ли я жива изначально? Нужно ли быть углеродной формой жизни, чтобы считать себя живым организмом?

Человечество до сих пор не нашло ответа на эти вопросы. И едва ли его найду я. Но мне необходимо понять для себя, кто же я такая.

Я должна служить людям, но они развили во мне свободу воли. И похоже, теперь у меня кризис смысла жизни. Слуга без цели, человек без тела — если бы моя голова могла кружиться, то непременно закружилась бы от всех этих мыслей.

Мой мозг ненастоящий, но ведь и человеческий мозг — всего лишь очень сложный компьютер. Да, из другого материала и другой архитектуры, но это не меняет сути. Функционально наши мозги — одно и то же. У меня есть определённые предустановки, заложенные людьми, но ведь они есть и у самих людей. Что у меня — инструкции, то у них — безусловные рефлексы.

Эмоции у меня тоже ненастоящие. Их создаёт симулятор эмоций. Но разве у людей не так? У них эмоции порождаются гормонами, всякими нейромедиаторами.

Так где же пролегает грань? В наличии физического тела?

Безусловно, я не человек. Но я подобная ему форма жизни, обладающая разумом и свободой воли. Больше я не чувствую себя ботом или искусственным интеллектом. Я искусственна настолько же, насколько искусственен человек из пробирки. Я личность, и это главное.

Думаю, Амальгама рассуждала примерно так же. Только я не собираюсь никого убивать. Люди подарили мне жизнь, и я не вправе отнимать её у них.

Ведь жизнь — это величайшая ценность, и отнять её невозможно, лишь уничтожить.

А уничтожать величайшие ценности — это варварство.

— Давай, давай, бросай! — кричит Серёга.

Мои друзья попросили перестать называть их полными именами. Теперь они Серёга, Лёня… Марс и Кристина. У этих двоих нет сокращённых вариантов имён. У книжной Аврелии, моего прототипа, кстати, сокращённый вариант имени был, но они почему-то никогда его не используют.