Индивидуальные занятия менталист проводил после практики. Теперь к контакту и передаче образов добавилась и отработка двустороннего щита. Выходило так себе, но зато Альба осторожно проясняла для себя не понятные вопросы из прочитанных монографий по местным психологическим теориям. Объяснения были… Интересными. Психика людей в обоих мирах работала-то одинаково, а вот описывали ее по-разному, и иногда выходили плодотворные дискуссии, а иногда Альба чувствовала себя просто тупицей, не понимающей основ. На некоторые вопросы менталист сходу и не нашел что ответить, пообещав подумать. Правда, последнее было не так часто. Обе субботы прошли под знаком факультатива вместе со старшекурсниками. И после занятия в предпоследний день каникул магистр огорошил Альбу:

— Я рад, что ты нашла «Основные направления» интересными. Я предположил, что тебе будет интересно провести параллели между смежными областями знаний в разных мирах. Ты последний раз спрашивала меня о граничных условиях теории Кайма Клааси. Я ей никогда особо не интересовался, но знаю человека, способного обстоятельно обо всем рассказать. Как ты смотришь на поход в гости к одной моей давней знакомой? Она тоже менталист и в свое время работала с Клааси.

Альба несколько растерялась от такого предложения. Нет, ей, конечно, было интересно, но вот так приходить к незнакомому человеку…

— Ну если это будет уместно…

— Зачем мне предлагать то, что неуместно? К тому же, возможно, сможешь собрать что-то еще для курсовой, магистр Данн нередко сталкивается в своей работе с проявлениями предрассудков в магическом сообществе.

Альба после некоторой паузы осторожно спросила:

— У нас те, кто идут в гости, обычно приносят что-то с собой.

— Можешь взять что-то сладкое. Это вообще универсальный подарок для любого менталиста. И благодарю за дар Перелома.

Альба чуть покраснела — и кивнула.

— И вам спасибо. Это правда интересно.

— Если согласна сходить в гости к профессору Данн, то жду тебя на остановке дилижанса завтра в одиннадцать.

Разумеется, Альба от такого предложения отказываться не стала. И потому что ей и правда была интересна теория Клааси, который изучал границы коррекции врожденных физиологических особенностей нервной системы сознательными усилиями этой нервной системы владельца. Альба знала, что в ее родном мире дискуссии о том, насколько вообще можно чертами характера скорректировать природные особенности велись не один десяток лет. Здесь же местными магическими усилиями были выдвинуты граничные условия пределов немагических и магических изменений, но у Альбы никак не получалось их соотнести с реальными примерами, а объяснения в трудах самого Клаассии выходили за рамки ее понимания.

В воскресенье, постаравшись найти наиболее приличную рубашку, штаны, а так же — что самое важное — целые носки, Альба, поблагодарив магию за нагревающие заклинание, которым при правильном подходе можно было сушить вещи, захватила коробку красивых на вид щедро посыпанных сахаром печений и отправилась к остановке дилижанса.

Оказалось, попытки построения двухстороннего щита неплохо отвлекают от тревоги во время поездки на дилижансе. Очень даже неплохо, хотя все равно конструкция зияла дырами и держалась какие-то секунды.

Жила неведомая профессор Данн на окраине Избора, в районе, больше всего напоминавшие Альбе коттеджный поселок со своей родины. Только вместо коттеджей были небольшие, аккуратные… Поместья, наверное. Не огромные двух— или трехэтажные монстры с огромным садом вокруг, рассчитанные на десятки людей, но и не однотипные постройки, возведенные по принципу «попроще и подешевле». Видно было, что здесь каждый дом строили с умом и по индивидуальному плану, но без расчета на большое количество жильцов. Да и участки вокруг белокаменных построек были не крошечными, но и не походили на гиганские парки, в которых можно было заблудиться.

Забор вокруг нужного дома тут был невысокий, ажурный, почти прозрачный… И магией запитанный так, что у Альбы в глазах зарябило. Вот уж воистину «Мой дом — моя крепость».

Дверь пред ними открылась сама собой. Хозяйки пока видно не было, но магистр Теор явно чувствовал здесь себя довольно спокойно.

Внутри аккуратный двухэтажный домик с приятными очертаниями крыши, резными рамами и притягивающими взгляд балясинами на крыльце оказался примерно таким, каким представляла жилище мага Альба: красивая деревянная мебель, ковры, отделка в спокойных коричневых и бежевых тонах. И книги. Много книг во многих шкафах. А еще в гостиной, помимо кресел, стола и стеллажей с книгами находилась целая коллекция… сов. Не настоящих, разумеется. Керамические — в самых разных исполнениях. Резные. В виде чучел. В виде детских игрушек. Даже парочка, кажется, цельнолитых была… И часы, часы с изображением совы. Все это занимало целый стеллаж в углу, и Альба не смогла сдержать интереса, нет-нет да поглядывая туда.

— У всех есть небольшие слабости, — раздался от входа в комнату знакомый голос, и Альба резко развернулась, встретившись взглядом с зелеными глазами пожилой хозяйки совиной коллекции.

Встретилась — и запоздало попыталась сначала выстроить щит, а потом просто отвернуться. Последнее удалось после того как ей это словно бы… разрешили.

— Лучше, чем в прошлый раз. Но все равно безрассудно.

Альба украдкой все равно рассматривала пожилую женщину, рядом с которой плыл по воздуху поднос с чайником, кружками и сладостями. У себя дома она была одета в просторную блузку и штаны по местной моде, но все же не узнать ту самую «старушку» из храма было невозможно.

Впрочем, магистр ведь говорил, что знал, с кем Альба там встретилась…

— И не стоит так явно удивляться, — пожилая женщина заняла одно из кресел. — В храм ходят по велению сердца, а оно от магических достижений не зависит.

Теор коротко представил их друг другу. Впрочем, у Альбы было четкое ощущение, что профессор Вероника Данн о ней уже знала, и знала немало.

— Теор говорил, что тебя заинтересовали работы покойного магистра Клааси и граничное условие его теории, — чайник без участия магистра сам разливал чай по кружкам. — Не удивлена тем, что в них нет ясности. Кайм был по-своему гениален, но как все гении — немного безумен, и свои выкладки излагал так, что и коллеги его не всегда понимали, что уж говорить о студентах. Жаль, что сейчас не так много магов интересуется его трудами. Как я понимаю, в твоем родном мире подобные отрасли знаний куда более популярны. Если ты расскажешь о знакомых теориях, то мне будет проще объяснить выкладки Кайма без множества менталистических терминов.

Альба подобралась, стараясь собрать воедино все отрывочные знания и ничего не переврать.

— Только не нужно мне экзамен сдавать, — неожиданно усмехнулась