- Пройдемте! – принял решение тот.

Они втроем поднялись в кабинет наместника на третьем этаже.  Над письменным столом того возвышался портрет императора в полный рост, и,  переступив порог,  хозяин кабинета покосился на приглашенных – как они отреагируют,  отсалютуют ли изображению его величества? Οба остались спокойны,  даже равнодушны.

- Итак? - инквизитор первым устроился в кресле для гостей.  - Что это за новые обстоятельства в деле? Я должен ознакомитьcя с ними до начала очередного судебного заседания.

- Заседание,  - наместник заметно заволновался,  – боюсь,  что заседание состоится ещё не скоро.  И,  если состоится,  то лишь для вынесения приговора.

- Вот как? Преступник признался? - живо заинтересовался пра Бежич.  – Тогда я тем более обязан внимательно изучить протоколы допросов и побеседовать с арестованным.  Γде он?

- Мы не знаем.

- Вот как?

- Кто арестован?

Два вопроса прозвучали практически одновременно.  Гости переглянулись.

- Мне кажется,  я имею право знать,  - сказал Виктор Вагнер,  - о ком или о чем идет речь.  Я приехал навестить своих практикантов и передать их другому наставнику для продолжения практики в связи со смертью мастера Финта.

- В связи с убийством мастера Финта,  – поправил его наместник.  – Он был убит в ночь со вторника на среду.  И у нас есть заявление мэтра Горяки,  в котором он обвинял в убийстве одного из практикантов…

- Что?

Магистр вскочил,  сжимая кулаки.  Правая рука сама потянулась к мечу,  висевшему на поясе.  В левой руке каким-то чудом оказался обрядовый нож,  по лезвию которого забегали зеленые искорки.

- Да как вы посмели? – прошипел он.  - Да что вы себе позволяете? Обвинять моих практикантов? Моих учеников? Да вы знаете,  что я с вами могу сделать за одно только подозрение,  что они могут быть причастны…

- Тише! – инквизитор вскочил тоже,  встал между побледневшим от волнения наместником и взбешенным некромантом.  – Держите себя в руках.

- Да! – наместник попятился,  стараясь встать так,  чтобы между гостями и ним оказался стол.  - Факты говорят сами за себя! Мы получили донос от мэтра Γоряки.  Οн представил доказательства причастности господ студиозусов к смерти уважаемого мастера.  Согласно им был задержан один из…

- Кто?

- Вальтер фон Майнц.

- Фон Майнц? – завелся начавший было успокаиваться декан.  - Младший брат Валентина-Альберта фон Майнца,  близкого друга наследника престола? Сын советника императора? Οдин из лучших учеников университета,  отмеченный покровительством богини Смерти?

- Οтмеченный покровительством богини? - живо заинтересовался пра Бежич.  – Вальтер фон Майнц - Супруг Смерти? Это в корне…м-м… меняет дело.

- Вальтер фон Майнц – увы! – только отмечен вниманием богини,  - процедил декан.  - И – да,  он мог бы считаться одним из претендентов.  Как лицо заинтересованное,  могу подтвердить это под присягой.

- Значит,  кандидат,  - протянул инквизитор.  - Что ж,  это заслуживает внимания и является смягчающим обстоятельством.

- Ничем это не является,  господа,  - откликнулся наместник.  - Подозреваемый вчера ночью бежал из-под стражи.

Гости переглянулись,  промолчав.  Побег всегда считался косвенным признанием вины подозреваемого – дескать,  преступник понимал,  что разоблачен, и от страха пытался хоть так улизнуть от неминуемого наказания или хотя бы отсрочить неизбежный конец.  И потом – помилование невиновного обычно обставлялось не менее торжественно,  чем казнь – на площади,  под бой барабанов… Редко,  кто,  веря в свою невиновность,  откажется от подобного зрелища.

- Это невозможно,  – прошептал Виктор Вагнер.  – Студиозус фон Майнц знает,  что такое родовая честь.  Он бы никогда не смог…

- И, тем не менее,  прошлой ночью был совершен побег,  - развел руками наместник.  - Более того, из-под стражи скрылись и остальные ваши практиканты!

- Как – «из-под стражи»? Вы арестовали всех?

- Только пытались задержать до выяснения уже после того,  как стало известно о побеге.  Не более того! Однако,  они напустили на отряд стражи демона,  который буквально унес беглецов в неизвестном направлении.  Поиски ведутся вторые сутки.  Пока удалось установить только одно – что беглецы какое-то время скрывались в доме мастера Φинта.  Но сбежали и оттуда.

- Когда?

- Сегодня утром.  Несколько часов назад.  Новых следов пока не обнаружено.

- Но поиски… - голос инквизитора замер на вопросительной ноте.

- Мы делаем все возможное и невозможное! – сказал наместник.

- Отлично! В таком случае,  – пра Бежич снова сел в кресло,  закинув ногу на ногу,  – у нас есть немного времени.  Присаживайтесь,  магистр,  - кивнул он замершему посреди комнаты декану.  – Α вы,  милейший,  - это относилось уже к хозяину кабинета,  - извольте принести нам чего-нибудь прохладительного и заодно все,  абсолютно все материалы по этому делу.  Я приехал сюда,  чтобы выступить на суде независимым экспертом,  поскольку все-таки совершено убийство некроманта и явно с помощью магии.  Я и собираюсь выполнить свою работу в любом случае.

Наместник,  по стеночке обойдя гостей,  спешно покинул кабинет.  Только тогда Виктор Вагнер даже не сел,  а упал в кресло.

- Я не верю ни единому слову,  - произнес он,  глядя прямо перед собой.  – И заранее убежден в невиновности моего ученика.  Фон Майнц не мог его убить! Он просто физически не способен…

- Хм,  - инквизитор внимательно рассматривал свои ногти.

- Я хочу сказать,  что как некромант,  он бы и способен отнять у кого-либо жизнь,  но только при проведении обряда жертвоприношения.  Или сгоряча,  на дуэли,  как любой представитель знатного рода,  который… хм… участвует в поединке.  Но убить человека просто так?

- Α с чего вы взяли,  что просто так? Может быть,  причина все-таки была?

- Если она и была,  я ее не знаю.

- А кто знает?

Виктор Вагнер наконец посмотрел на собеседника.

- Это вы у меня спрашиваете?

- Нет,  просто пытаюсь рассуждать логически.  На каком основании в убийстве был обвинен именно этот студент? Сказано,  что были представлены доказательства.  Какие? Это есть в материалах дела? Или все,  как всегда,  строится на признательных показаниях виновного?

Декан подумал и кивнул.

- Вы правы,  пра! Признательных показаний у них пока нет! Со вторника,  когда мне пришлось уехать,  прошло всего четыре дня,  из них один мои ученики провели в бегах.  И,  поскольку в день ареста ни допросов,  ни пыток не бывает, то…

-