— Во! — лейтенант поднял палец вверх. — Правильно. Об этом я уже позаботился. Запрос дан. Жду ответ… Вы сейчас сходите на кухню и распорядитесь, чтобы покормили их. Поди голодные, как цуцики.

— Слушаюсь, — щелкнув каблуками кирзовых сапог, младший сержант вышел из избы…

Пребывание в землянке на положении задержанных и подозреваемых Василий Кудинов переживал сильнее товарища. Так давно и упорно рвался на фронт, и вот теперь, когда до передовой два шага, когда артиллерийский гул слышен отчетливо, он сидит под замком, и рядом сторожит часовой. Не ирония ли судьбы?..

Задержанные были приятно удивлены, когда им принесли полный котелок пшенной каши.

— Подкрепитесь, братцы, — сказал солдат. Постоял минуту, оглядывая незнакомцев, и не без подковырки спросил:

— Ложки-то хоть при себе? Может, и их оставили в вагоне?

— Ложку солдат пуще глаза бережет. Или не знаешь? — в свою очередь спросил Кудинов, вынимая из-под обмотки меченую алюминиевую ложку.

— А у меня еще и в запасе имеется. Было бы что метать, — весело заметил Сизов, нацеливаясь на котелок с кашей.

— Запасливый. Откуда родом-то?

— Я — москвич, а вот он — рязанец. Косопузый, стало быть, — ответил Сизов.

— Не земляки. Я — вологодский.

— Оно и видно, — засмеялся Василий.

— Что видно-то?

— Что вологодский. Окаешь красиво. Аж в ушах катается, — улыбаясь, разъяснил Кудинов.

— Известное дело… Этого у нас не отнимешь… Ну, лопайте. А то я вас заговорил. — И солдат выбрался из землянки.

Ефрейторы проворно заработали ложками.

— Кормят, что надо.

— Не то, что в полковой школе. Помнишь, с какой радостью шли в наряд на кухню? — печально улыбнулся Кудинов, добирая кашу со дна котелка.

Звякнул замок. Скрипнула дверь. Сутулясь, вошел младший сержант Еременко.

— Подзаправились? — спросил он и, увидев приставленный к стенке котелок, добавил: — Порядок. Теперь потопали к начальству.

Ефрейторы шли между худощавым младшим сержантом, выступающим впереди с зеленым котелком в руке, и часовым, охранявшим землянку. Тот, не спеша, пылил сапогами сзади. Остановились у крыльца деревянного пятистенного дома под железной крышей.

— Ждите здесь, — приказал Еременко и скрылся за желтой резной дверью.

Через минуту возвратился.

— Заходите. Оба сразу.

В просторной горнице, отведенной под канцелярию, сидели майор Тулупов (командир батальона, всегда любил приезжать на заставу неожиданно) и лейтенант Макеев. Они внимательно всматривались в лица подтянутых, опрятно одетых ефрейторов: высокого худощавого Кудинова, коренастого Сизова. Лейтенант переглянулся с комбатом и наконец разрешил им сесть.

— Отстали от эшелона, говорите? — спросил Макеев.

— Так точно, товарищ лейтенант, — ответил Сизов и подробно рассказал о происшедшем.

— И вот что интересно! Мы запросили начальника станции, и он доложил, что никакого эшелона утром не было. Aгa! — Макеев, беря на «пушку», потряс для убедительности бумажкой.

Друзья переглянулись.

— Не по воздуху же он пролетел, — пожав плечами, заметил Кудинов.

— Это я вас должен спросить: по воздуху или под землей проследовал ваш невидимый эшелон, — хитро улыбнулся лейтенант.

— Так кто же мы по-вашему? — рассердился Сизов.

— Вот нас и интересует: кто вы?

— Я уже говорил: мы следовали на фронт и отстали от поезда, — так же горячо продолжал Сизов. — Дезертиры не будут переть в людные места и тем более ближе к фронту.

— А шпионы, — продолжил Кудинов мысль товарища, — экипированы были бы получше. Неужели им продовольственный аттестат с вещмешком, не выдали бы?

— И вот что интересно! Может быть, вы их выбросили по дороге, чтобы утвердиться в этой легенде. Ага! — не сдавался Макеев.

Кудинов удивленно смотрел на лейтенанта. Странная, видимо, с годами приобретенная привычка откидывать поминутно правой рукой прядь волос, хотя она и не нависала на глаза, и довольно часто начинать фразу с одних и тех же слов: «И вот что интересно», а заканчивать ее неопределенным «ага» развеселила его. Но он погасил усмешку, понимая: в его положении не до смеха.

— Тогда мы хоть названия каких-нибудь населенных пунктов знали бы. Шпионы не идут вслепую. Их выбрасывают, как пишут обычно, в определенную, изученную местность.

Майор Тулупов встал и, не вынимая рук из карманов брюк, пошел к окну. Под его грузным телом жалобно скрипнули половицы. Он остановился и прислушался, покачиваясь с каблуков на носки, словно проверял перерубы на прочность.

— Нет, не прогнили. Полнею. Надо же… — грустная улыбка появилась на его слегка одутловатом лице. Потом мигом, как бы показывая присутствующим, что он еще ловок и не стар, круто повернулся к офицеру:

— Ну, что ж, товарищ лейтенант. Это почти готовые пограничники. — И обращаясь к ефрейторам, спросил: — Автоматы изучали?

— Не только автоматы, но и «максимы» знаем как свои пять пальцев, — заявил Сизов.

— Точно, товарищ майор. Замок станкового пулемета с завязанными глазами разбираем и собираем.

— Ну уж, расхвастались…

— Молодцы, — похвалил комбат. — Ваш взвод недалеко отсюда, он поступил к нам на пополнение. Будете пограничниками.

— Значит, наши ребята тоже здесь? Вот история! — воскликнул Сизов и обрадованно спросил: — А когда можно с ними повидаться?

— Скоро. А вот что произошло с Мельниченко — еще предстоит выяснить, — сказал майор. — Но ничего, разберемся.

— А как же фронт? — недоумевал Кудинов.

— И бои будут. Не волнуйся. Скажи: ты сможешь один уничтожить, допустим, взвод фашистов? Нет. А если шпиона поймаешь, считай, что не только взвод, а роту и даже батальон противника уничтожил…

Так Кудинов и Сизов стали бойцами одного из пограничных полков. Их зачислили в отделение сержанта Алексеева. Они быстро сошлись с рядовым Беловым — вологодским парнем, во рту у которого все время перекатывалась «о» и с которым познакомились еще в землянке.

— Вам повезло, робята, — сияя во всю широту скуластых щек, сказал он. — Командир отделения — хлопец мировой. Конечно, порядок потребует. Без порядка нельзя. Зато дело знает. Пограничник опытный.

«Робята» и сами успели заметить: сержант — человек серьезный, немелочный.

* * *

Фашисты откатывались на запад, не в силах устоять перед нарастающими ударами советских войск. Не спас их и Днепр, на широкий водный рубеж которого они возлагали немалые надежды. Освобождены Киевская, Сумская, Черниговская области.

Следом за передовыми частями двигались подразделения, выполняющие на первый взгляд вроде несложную работу. Но это казалось людям несведущим. Очень скоро Василий Кудинов понял, что значит служба в прифронтовой полосе.

…Василий Кудинов считал дозор стоящим делом, а пребывание у КПП, за шлагбаумом, — недолюбливал. Стой и жди, когда подойдет машина, проверяй документы, поднимай и опускай свежевыстроганную жердь, заматывай бечеву на забитый в столб гвоздь, — занятие утомительное. Таким же утомительным делом считал он проверку служебных книжек у солдат, удаляющихся от фронта по какой-то необходимости или возвращающихся на фронт. Задержанные, как