Шрифт:
Закладка:
Но, в сущности, так же поступают и "малые бизнесмены", хозяева – со своими работниками! Сужу вот по чему. Вокруг, несмотря на все пертурбации в малом бизнесе, все-таки море лавочек, магазинов, магазинчиков. Продавцы там меняются – не успеваешь запомнить. Причина одна: подманили, приняли, обещали одно – а через месяц выдали совсем другое. (Такие хозяева и выживают!).
Лавочки существуют по десять, пятнадцать лет, хозяин один, а продавцов через эту лавочку прошел уже целый полк!
Власти этого не знают, не понимают? Или это их не касается?
Знают и понимают. Еще как касается! Поскольку именно они всё это и устраивают.
Вышел я как-то на Старо-Петергофский проспект, давненько там не был – и подивился: исчезли почти все ларьки-павильоны. То же – и на других проспектах-улицах. Что же стало с их хозяевами, работниками? Знаю, что многие хозяева – мелкие, но свирепые хищники, Кабанихи да Салтычихи (и Салтычихи!), да пьяные купцы в бане. Но все же, все же… Люди все же. Особенно по сравнению с большими-то хищниками.
А стало с ними вот что.
Опять стали возрождаться торговые толкучки в людных местах, у метро, а милиция начала время от времени "заметать" торговцев. Как в начале "лихих 90-х"! "Замели" однажды толпу, в том числе и старушку с постельным бельем, вскоре отпустили, а тут и телевидение возле отделения милиции оказалось. Старушка и рассказала, что да как:
– Ларьки-то все позакрывали, и моя дочь, и все ее подруги сейчас дома сидят, а товару закуплено много, я и пошла торговать. Забрали, в милиции половину белья отобрали. Еще повезло, у других-то всё отобрали…
У Балтийского вокзала торговый павильон долго стоял, даже после сноса ларьков. Он чуть в стороне. Но в конце концов и его снесли. И уже через неделю на месте павильона стояли ряды столов, за столами – торговцы, на столах – всякая всячина. Под открытым небом – в дождь, снег, ветер.
"Разрешение на торговлю" наверняка выдает местный рядовой милиционер – да не один. В конце декабря 2007-го, двадцатого числа, иду в метро, прохожу мимо столов – аж пять милиционеров следят, чтоб никто без "разрешения" не торговал! Я с любопытством взглянул на этот "милицейский наряд", милиционеры – внимательно – на меня…
Невероятно. Это ж надо так "развивать малый бизнес", чтоб через 15 лет прийти к тому, с чего начинали!
(Да и не только через 15. Я перечитываю-правлю эту заметку в январе 2017-го… Буйная торговля с рук, как в самом начале 90-х! Столы с носками-зонтиками и разным барахлом, тётки с тряпками, овощи-фрукты – прямо с асфальта! И никакая милиция-полиция ничего «не видит»).
Вернемся теперь в "культурную сферу". Попал я как-то в газету. Искал, искал – и попал. Встретились, поговорили с редакторшей-хозяйкой, все очень мило, любезно, и приняли меня аж заместителем редактора.
Галстук новый я надел, в 10 ровно прилетел. Вперёд всех. Ну-с, надо посмотреть бы на газету. Где газета? Газеты нету. В это помещение только что переехали, многое не разобрали, подшивку надо искать. Ищу. На столах, под столами, в шкафах, под шкафами, под креслами, под диванами: не – ту! Ну хорошо, давайте конкретное задание, я ведь прежде всего журналист, могу по двести строк в день выдавать, на любую тему – хоть статью, хоть репортаж, хоть поэму. Давать задание некому: редактор по целым дням неизвестно где. День проходит, второй, третий… В основном сижу как сыч один, среди всякого хлама. Ни планерок, ни заданий, ни дела, ни работы.
Но постепенно знакомлюсь с народом: редакторша; ее родственники с неопределенными функциями; важного вид тип – какой-то "советник", мужик тупой…
Корреспондент, он же заведующий отделом, делит кабинет со мной. Журналист, к тому же член Союза писателей России, поэт. Несмотря на хорошие отношения, смотрит он на меня все-таки малость косо: я, как говорится, человек с улицы, формально являюсь его начальником. Кстати, одна задача передо мной поставлена четко: подтянуть в коллективе дисциплину! Кого мне "подтягивать"? На работу я прихожу раньше всех – а толку?
Наконец, нашел подшивку! Свернутой в трубочку, в корзине для мусора. Очень символично. Тут бы мне и сделать четкий вывод… Однако я лихорадочно стал газету изучать, планы намечать.
Решительным, деловым шагом подхожу в одно прекрасное утро – поистине прекрасное июльское утро, на одной из прекраснейших улиц мира, улице Росси – к дверям редакции… Закрыто. Стучу. Дверь приоткрывается, и мне сообщают:
– Сотрудников редакции приказано не пускать.
Редакция находилась в одном помещении вместе с организацией, которая являлась спонсором, совладельцем, деловым партнером газеты…
Я прошу меня все-таки впустить, потому что являюсь обычным наемным работником, и про дела хозяев ничего не знаю. Впустить, и если можно, объяснить что к чему, так как знаю-понимаю: со стороны моего начальства будет много всякого вранья, виляний-вихляний, словесного мусора. Меня впускают, и даже объясняют:
– Понимаете… Ваша начальница перевела со счета нашей организации все деньги на счет редакции. На свой счет. Сейчас у нас ноль-ноль рублей ноль-ноль копеек.
А сотрудники редакции все-таки помаленьку в дверь просачивались, и в коридоре крики раздавались:
– Мне все равно ничего не будет! У меня муж полковник милиции!
Полковник милиции – это муж редакторши. А слова звучали именно такие.
Сам слышал.
Вскоре, однако, пришлось редакции съехать, а вскоре опять, и опять, и опять… И каждый раз, бывая на новом месте, я видел всё новых и новых сотрудников. Только много позже я понял тактику-стратегию всяких хозяйчиков – от владельцев газет до владельцев уличных сортиров: кадры меняются, дело идет, и можно ничего никому не платить. Ну вот какова стратегия моей редакторши? Худо-бедно какая-никакая газетенка выпускалась, бесплатно распространялась. Далее, самое главное: деньги от спонсоров и рекламодателей собирались – и между хозяйкой и родственниками делились. Какие крохи останутся – это всяким там корреспондентам да "заместителям редактора". Кстати, она ни в грош не ставила ни меня, ни моего коллегу-писателя. Ведь если ставить хотя бы в грош – надо платить, по сути – из своего кармана. Зачем ей это?! Она и за аренду помещений, судя по всему, ничего не платила: сидели на месте "до упора" – и вылетали на другое место.
Адреса меняются, кадры меняются (как в калейдоскопе!) – дело идет…
Вскоре я гонялся за своей "бизнес-вумен" по одной простой причине: надо уволиться, трудовую книжку забрать, какие-то бумажки получить, какие-то долги-копейки выбить.
Канитель страшная! То редакторша в командировке
