– Мэлииса! – дошёл до меня окрик Дамеса, и я с упавшим сердцем повернулась к нему.

– Я не знаю, как нам…

– Что это? – перебил он, кивнув на мою грудь.

Опустив взгляд, я заметила, как сквозь рубашку пробивается голубое свечение. Осторожно вынув цепочку со сверкающим камнем перемещения, я разглядела на нём появившиеся чёрные символы, похожие на чью–то письменность. В руках камешек запылал ярче, словно зная, что мне надо. Неужели технология Узурпатора вдруг спасёт наши жизни? Тот, кто убивал тысячами, пощадит троих?

– Я не уверена… – начала я, отчаянно соображая. – Но выбора особо нет.

Подойдя к Дамесу, я взяла его за руку, стиснув в ладони камешек.

– Давай.

Вдохнув пыльного воздуха, я закрыла глаза, позволив сиянию впитаться в камешек и разгореться ярче. Белый свет сменился на голубой, и нас омыло спасительным свежим воздухом. Сквозь веки пробивался свет, и осторожно раскрыв глаза, я не сдержала поражённого вздоха.

Узкая улочка. Трёхэтажные коробы бетонных домов с редкими оконцами. Запах рыбы, соли, немытых тел и краски.

Нижний Мир Файи.

– Ты, должно быть, шутишь, – со вздохом произнёс Дамес, щурясь от двух голубых светил.

– Всю жизнь только этим и занимаюсь, – необычайно легко ответила я. – Идём.

Память услужливо показывала дорогу, не давая заблудиться в переплетении улочек. Стараясь обходить скопление врасов, так отличающихся от своих собратьев, я нашла нужный дом с металлической дверью. Серые стены были исписаны граффити, а под крышей звенели стеклярусы. Такое ощущение, что с моего прошлого визита прошло несколько лет! Вроде всё по–старому, а ощущения совсем другие.

Выдохнув, я подняла руку, несколько раз громко постучав.

За дверью послышалась возня, а после металлический скрип. Дверь немного приоткрылась, и в проёме я разглядела старческое лицо с морщинами и неприятным, подозрительным взглядом. Взглянув на меня, Такара нахмурилась, прежде чем испуганно распахнуть глаза и раскрыть рот.

– Впустишь? – сухо поинтересовалась я, наслаждаясь её реакцией.

– Судья… звёзды… конечно… сейчас–сейчас! – засуетилась старуха, раскрывая дверь и чуть ли не в пояс кланяясь. – Прошу вас! О, да вы не одни… что же вам могло понадобиться от старой карги без детей и внуков?

– Временное проживание, – хмыкнула я, давая Дамесу пройти в квадратную гостиную со старыми обоями.

Ничего не изменилось. Окон нет, всё освещают жёлтые светильники, в углу стоит старый ящик телевизора, у стен обогреватели, а в центре мятый диван. Туда Дамес и положил истекающую кровью кровобитку.

– Аптечку, живо!

Такара насупилась, не привыкнув к приказам в своём доме, но всё же подошла к тумбочке, раскрыв дверцы и вытащив оттуда аптечку.

– Кто это такие? – с неохотой отдав Дамесу ящичек, требовательно взглянула на меня старуха, махая хвостом.

Я не ответила, осматривая столики с вазами, тарелками, тканями, косточками рыб и прочей ерундой. В центре всё так же стояла винтовая лестница, ведущая вверх. На этот раз едой оттуда не пахло.

– Где Йоли? – закрыв на замок дверь, спросила я.

– Кто? – изобразив непонимание, переспросила Такара. – Впервые слышу.

Я не сдержала усмешки, подойдя к старухе и склонив голову.

– Зубы не заговаривай. Дочь Ориаса. Где она?

– Кто? – услышав конец диалога, повернулся к нам Дамес. Его руки были запачканы тёмно–серой кровью.

– Я не знаю никакую Йоли! – вскинула руки Такара. – Наверняка вы ошиблись адресом! Я тут скромно живу одна и…

– Йоли, можешь не прятаться! – крикнула я, обрывая побледневшую старуху. – Я не пришла за твоей шкурой, только договориться! Мне плевать, кому ты расквасила нос и прочее. И я знаю, что ты тут.

На какой–то долгий миг воцарилась тишина, лишь Тхана тяжело дышала, отчаянно заглатывая воздух. А после раздались шаги, скрип металла на лестнице, и вниз, сжимая в руке короткий ножичек, спустилась Йоли. Дочь Ориаса. При виде неё Дамес невольно выпрямился, поражённо смотря на долговязую худую девочку с копной чёрных непослушных волос, россыпью золотистых веснушек на носу и щеках, а так же жёлтые глаза с янтарным блеском. На верхней губе и правой брови виднелись старые белые шрамики, а костяшки пальцев были разбиты в кровь.

Даже не удостоив Дамеса взглядом, Йоли вперилась в меня глазами испуганного зверя.

– Это он прислал тебя сюда? – тихим дрожащим голосом спросила девочка. – Ориас? Чтобы я тоже стала свидетелем того, что он сделал?! Или чтобы убить меня лично?!

И смешно и страшно. Хотя больше противно: видно, Йоли спит и видит, как за ней придут Завоеватели и кинут под ноги отцу.

– Никто меня не присылал, – тихо ответила я. – И мы с тобой знакомы.

– Я помню тебя, – с неохотой кивнула та. – Откуда мне знать, на чьей ты стороне?

– Была бы на стороне Ориаса, не приволокла бы к тебе Дамеса.

Йоли непонимающе нахмурилась, наконец взглянув на бывшего Императора и поражённо округлив глаза. Такара лишь спустя минуту узнала Дамеса, ахнув и обессиленно упав в кресло. Врас даже смутился, однако заставил себя подняться на ноги – даже без крыльев он казался до странности величественным, словно какая–нибудь легенда, вдруг явившаяся туда, где ей не место.

– Если Ориас узнает…

– Я сделаю так, чтобы не узнал, – оборвала я Йоли, взглянув ей в глаза. – Нижний Мир последнее, о чём подумает Ориас, даже если догадается.

Девочка сглотнула, не отрывая взгляда от моего лица и вздрогнув, когда Тхана застонала. Тут же отведя взгляд, она нахмурила чёрные брови, став чем–то похожа на Ориаса.

– Слишком много крови. Кто она? – всё же сойдя с лестницы, спросила Йоли.

– Кровобитка.

Девочка запнулась, мотнув головой и подойдя к дивану. Я двинулась следом, глянув на оголённый живот Тханы с некрасивой раной правее пупка. Дамес попытался стереть кровь, едва ли зная, что нужно делать.

– Надо обеззаразить рану… наверное, задеты внутренние органы, придётся зашивать, – тут же произнесла Йоли, раскрыв аптечку и вылив на руки обеззараживающее средство. – Отойди. Не люблю, когда мне мешают.

Дамес послушно отошёл, вытирая запачканные руки об рубашку.

– Сколько ей?

– Одиннадцать, наверное, – пожала я плечами, скрестив на груди руки. – Видел глаза?

– Это не глаза враса, – хмуро кивнул врас. – Когда только Ориас успел…

– У него было много времени.