— Мне сейчас даже неловко за такое. Нет, я все сделала правильно. Воспитывала, ругала — это все пошло на пользу.

— И Светлана вам благодарна, — добавил я. — А идея музея вам нравится? Представьте только, что в красивых шкафах будут стоять изделия ваших заводов. Фигурки, бутылки, светильники. Будут памятные таблички с вашими портретами, правила, как воспитывать детей и внуков.

— Это может привлечь потенциальных покупателей, — отозвалась она, покачиваясь в алых вихрях. — Да, так и напишите ей. А в названии пусть будет что-то про любовь. Проклятие я сниму, как наберусь сил.

Ее голос звучал устало и как сквозь толщу воды.

— Я помогу вам, — мне пришлось подняться. — Вам нужно только захотеть этого.

— Прямо сейчас? — с надеждой спросила она.

— Да. Поделюсь с вами, мне несложно.

— Хорошо, я готова, — она гордо вскинула голову и замерла.

Я подошел и обнял ее. Руки ощутили легкое сопротивление, а вслед за этим из глубины души поднялась жаркая волна, которая вдохнула в силуэт Вероники Павловны немного магии.

— Передай ей, что я тоже ее люблю… — раздалось у самого уха.

С этими словами ее душа исчезла, оставив после себя огненный вихрь, который окутал меня с головы до ног.

Боли не было, лишь ярко-оранжевые языки вокруг. Я завороженно смотрел на него, любуясь сочными цветами ее магии.

Мне вдруг стало так хорошо и так спокойно, что я невольно вспомнил слова Греты. Да, отпустишь душу и как будто из отпуска вернулся.

С этими мыслями я и покинул Изнанку, бодрый и отдохнувший. Но вместо белого потолка над головой увидел сизые змейки дыма.

Что-то горит?

— Туши его! — услышал я нервный вскрик Филиппа Петровича.

Через секунду мне в лицо плеснули ледяной водой.

Я подскочил на кровати и ошалело уставился на стоящих передо мной людей.

— Какого лешего⁈ — взревел я.

— Так, вы горели, Виктор Викторович… — растерянного ответил начальник стражи. — Еще чуть-чуть и появилось бы пламя. Думали, сейчас займется кровать, а там и весь домик.

Кто-то протянул мне полотенце, но я не видел кто, потому что все маленькое помещение заволокло паром. И он шел от меня.

— Все нормально! — скривился я. — Спасибо.

— Вам точно не нужна помощь? — раздался голос Андреяна.

— Точно! — в горле першило, из груди рвался кашель.

Удаляющиеся шаги возвестили о том, что меня оставили одного. Я добрался до окна и открыл его, выпуская белую муть на улицу.

— Чуть не сгорел на работе, — выдохнул я.

* * *

Прошло уже пара дней после того, как я отпустил Веронику Павловну. Об этом во всех отношениях неприятном инциденте напоминал только запах дыма, въевшийся в стены, как бы их ни красили. Хотя мне больше казалось, что он шел от меня.

Да это и не удивительно, потому что с огненной стихией я так и не подружился. Языки пламени вспыхивали на ладонях случайным образом, даже без моего желания. Правда, вреда от него не было: ни подпаленных рукавов, ни сажи на лице я ни разу не заметил.

Чтобы не спалить одежду, дом и окружающих, Владимиру пришлось срочно нанять мне учителя. Но по глазам дяди было понятно, что он бы скорее оплатил учебу на окраине империи, чем видел меня каждый день.

Напряжение нарастало несмотря на все попытки Валерия разрядить обстановку.

Преподаватель, Святослав Афанасьевич Марков оказался похож характером на Вениамина. Они бы отлично спелись, если бы были на одной стороне мира. На занятиях мне приходилось выслушивать наставления на два голоса, причем один из них заткнуть было невозможно.

Я понимал, что они оба хотят впихнуть в меня мудрость не одного поколения магов, но их методы вызывали у меня вопросы.

К примеру, в первый же день Святослав Афанасьевич вместо приветствия, поджог парту, показывая мне, что маг всегда должен быть настороже и ощущать направленную на него атаку.

Пламя я, конечно, погасил и сразу стал смотреть на этого невысокого и огненно-рыжего человека по-другому. К слову, он был хорош в своем деле. Энергия, с которой он взялся за обучение, воистину поражала. Я все никак не мог понять, как в этом невыразительном человеке может скрываться такая силища? Потертый костюмчик, коротко стриженные волосы, тонкий нос и близко посаженные глаза с непропорционально крупным ртом — как в нем можно узнать талантливого мага? Где горделивая осанка победителя?

После первого показательного выступления Маркова, я не ждал скучных лекций. Хотя немного нудной теории все же пришлось усвоить. В частности, Святослав Афанасьевич разъяснил мне про потоки внутри тела, особенности огненной магии и общее введение в искусство заклинаний.

Сразу после этого началась жаркая практика. В меня кидали огненные шары, учили ставить щиты, раскалять предметы. Даже учитывая то, что я уже проделывал такие фокусы, легче мне не было.

После занятий я на полусогнутых от усталости ногах шел в свою комнату и мгновенно отрубался. Сил заходить на Изнанку совсем не оставалось.

Однако я успел написать письмо Светлане Юрьевой, где коротко написал, что Вероника Павловна ушла на переход, и проклятие с дома снято. В конце добавил, что идея с музеем она одобрила и попросила добавить в название слово «любовь». Вторым постскриптумом передал слова Вероники Павловны, что она очень любит и внучку, и правнука. На этом свою миссию по работе с этим запросом я посчитал оконченной.

К остальным посланиям я пока не притрагивался. Не отошел еще от путешествия с призраком, да и нужно было взять под контроль ее огненную стихию.

Кстати, Вениамин очень похвалил меня за идею с посещением семьи Юрьевых. Правда, это было сложно понять, когда он произносил длинную тираду о моих умственных способностях. Там определенно были фразы: «чем ты думал», «риск», «сумасшедший», «никто и никогда», «да как я мог» и «как же у меня это получилось».

Мы с Вениамином еще долго разбирали каждую деталь путешествия, чтобы в следующий раз совершить весь путь без ошибок.

В остальном же все шло, как обычно. Валерий быстро восстанавливался, и сейчас большую часть времени проводит в семейных архивах. Он остался в доме брата, на этом настоял Филипп Петрович, прямо заявив обоим Васильевым, что так проще выстроить их защиту.

Больше всего меня смущало, что про вдову моего отца и близняшек никто ни разу не вспомнил. Они прочно остались