Шрифт:
Закладка:
Существо поднялось выше входа в туннель. Падающая земля закрыла проход, но всё еще оставалась небольшая щель, и стена земли выглядела рыхлой. Райр полз по шатающемуся полу. Над ним вытянулся центр живота, пытаясь спастись от агонии; огонь следовал за существом, пожирая каждую его часть.
Райр бросился к выходу из туннеля, но вдруг над его головой оказалось пламя. Ещё одна часть существа оторвалась от общей массы и рухнула вниз. Райр не успел отскочить, и всё это упало на него, чуть не похоронив заживо. В его рот набилась земля. На Райра легла сокрушительная тяжесть. Он напряг все силы и высвободился. Райру казалось, что вся его спина превратилась в сплошную рану, но боль стихла, как только он сбросил с себя лишний вес. Это оказались доски, потушенные землёй. Приподнявшись на четвереньки, Райр огляделся.
Он находился на дне впадины глубиной около пятнадцати футов, открытой небу. Её стены обвалились, а внутри лежали груды упавшей земли и куски тлеющего дерева. Пепел осыпал всё вокруг; Райр отряхнулся. Там, где большая часть земли обрушилась, Райр увидел главный столб. Он тоже обуглился, но ещё держал свою форму. Пустые глазницы дымились, лица осыпались на ветру.
Райр стал карабкаться вверх. Его тело пульсировало синяками, волосы обгорели, но упавшее дерево и доспехи защитили его от огня. Он добрался до края впадины. Жители Хоука будто зомби слонялись поблизости, останавливаясь, постоянно вздрагивая, словно пребывали в кошмарном сне. Райр нащупал опору, чтобы подтянуться. Внезапно Йоси и Тром подняли его.
Левая нога девушки была обмотана рубахой с узором из мечей, которую носил Глоуд. Ярость Райра быстро угасла: Глоуд отдал бы ей рубаху, ведь им, должно быть, нужна ткань.
— Что случилось с твоей ногой? — спросил Райр.
— Кто-то ударил её, — объяснил Тром.
— Я разбила все сосуды для вина, — перебила его Йоси, и Райр сразу понял, что она не хочет мстить. — Чтобы мы не могли хранить его. Теперь нам придётся выйти наружу.
Она видела в его светящихся глазах, что Райр жаждет мести.
— Ты не должен никого убивать, — сказала Йоси. — Нас слишком мало.
Тром поспешил за мазью. Райр доковылял до окна и, выбив ставни, принялся рубить их на щепки
— Идите сюда, — крикнул он бродившим рядом людям. — Все вы! Сюда!
Райр протянул людям подожжённые щепки. Толпа стояла и смотрела; они не видели ничего, кроме пламени.
— Где бы вы ни нашли голову этой твари, — крикнул Райр, — сожгите её. Если хоть одна часть останется в живых, клянусь Хаккту, я скормлю вас по кусочкам этой твари. Когда я уйду, у Трома будет меч, чтобы править вами. Быстро! — крикнул он, когда люди, спотыкаясь, побрели прочь.
Тром с беспокойством смотрел на Райра.
— Разве у тебя нет меча моего друга? — спросил Райр. — Тогда используй его так же мудро, как и он.
Тром суетился вокруг него, смазывая и перевязывая раны.
— Довольно, довольно. Я буду жить, если ты не залечишь меня до смерти.
— Веди детей к воротам, — обратился Райр к Йоси.
Он не чувствовал никаких угрызений совести, когда проходил мимо стены. Сила пожирателя иссякла. У входа в туннель он отвязал коня и наполнил свою опалённую сумку фруктами. Некоторые плоды с твёрдой скорлупой были размером с его голову; половинки скорлупы можно было использовать для переноски воды.
Йоси стояла с детьми у самых ворот. Взрослые остановились рядом, беспокойные и угрожающие; Тром сдерживал их мечом. Райр сложил фрукты в нескольких футах от ворот. Он откусил самый большой и сочный фрукт. Затем он протянул его Йоси.
Она нерешительно шагнула вперёд. Когда она подошла к стене, страх застыл на её лице, как маска. Райр видел, как она борется сама с собой. Её лоб сморщился. С него струился пот. Затем она прошла вперёд, закрыв глаза, и миновала границу ворот. Йоси схватила руку Райра и открыла глаза.
Страх всё ещё сжимал ее лицо, как коготь, но она сумела улыбнуться. Йоси откусила кусочек от плода. Изо рта у неё потёк сок, из глаз — слёзы. Она протянула фрукты детям.
Те топтались на месте, отводя глаза. Вдруг младшая выбежала и схватила фрукт. К ней подбежала сестра и потащила её обратно. Старшая девочка резко остановилась, когда поняла, где находится. Но Йоси запихнула кусочек фрукта в её открытый рот.
Райр показал Йоси, как пользоваться половинками раковин, и указал на ручей. Со временем они отважатся туда отправиться. Тром заставил себя выйти, тяжело дыша, и махнул мечом в знак прощания. Все дети уже оказались за городской стеной; родители робко спешили им на помощь, подозрительно поглядывая на груду фруктов, хватая их и обнюхивая, словно грызуны, боящиеся ловушки. Райр взглянул на Йоси, но она уже собирала детей, которые истерически хохотали, обнаружив своё умение говорить. Райр поехал прочь.
Сразу за лесом он остановился на возвышении. Благодаря горячему воздуху, он мог издалека детально рассмотреть город. Группа людей энергично ломала столб на могильнике, в то время как возле ворот пылал пень-стражник. Несколько стариков упрямо сидели у могильника, обхватив головы руками и отказываясь двигаться. Йоси вела детей в город, указывая, куда уехал Райр, она показывала детям маленький предмет. Это была фигурка мечника. Райр повернулся и поскакал дальше через лес, направляясь к морю.
Перевод: А. Черепанов
Меняющий имена
Ramsey Campbell, «The Changer of Names», 1977
Порт в Лайпе не понравился Райру с первых же минут. Причал был переполнен женщинами, которые жадными глазами и со знанием дела рассматривали мужчин, сходящих по трапу с корабля. Это были не шлюхи, а обычные городские женщины. Люди из Лайпа не любили наёмников даже больше, чем жители других городов. Не обращая внимания на женщин, Райр пробился через толпу и отошёл от причала. С него хватило целого года сражений. Раны на его теле долго не заживали.
По той же причине он разыскал этот малоизвестный трактир. Здесь сидело несколько выпивох, и, похоже, никто из них не собирался затевать драку. Это были старики, вероятно, завсегдатаи трактира; они сидели поодиночке или парами, на большом расстоянии друг от друга в этой деревянной комнате-коробке. Кубки с пламенем висели в кронштейнах на стенах, отбрасывая свет на столы, словно призрачная сеть. Мужчины перешёптывались, не смотря на то, что находились одни. Казалось, они были прикованы
