Но, вопреки всем их чаяниям, демон не только не умирал на месте, но и не пьянел, а вел светскую беседу с Нае и козлобородым, травившим анекдоты. Местный же староста по имени Семен все подавал какие-то условные сигналы людям вокруг и опасливо косился на молчаливого Хана, целью которого было напиться.

Аури, будь она неладна, ускакала плясать, утащив за собой быстро пьянеющего Вариана. А ведь обычно именно с ней Хан после сражений на границе расслаблялся и выпивал, слушая песни и интересные истории.

Ему понадобилось больше времени и крепкой настойки, чем обычно, но в конце концов он добился своей цели. Тревожные мысли отступили, окружающий мир стал менее резким, но более ярким. Даже юноша во главе стола уже не выглядел как с демон, крейнец и вампир в одном лице. Это снова был тот Найт, с которым они не так давно сидели в «Сказке»: улыбчивый, иногда посмеивающийся над чьим-нибудь шутками, спокойный и совсем не опасный. Сейчас Хан не просто не мог его ненавидеть, но и не хотел.

Время приближалось к полуночи. Нае, пытавшийся незаметно спрятать чашу без конца травившего свои анекдоты козлобородого, обреченно вздохнул и посмотрел на веселящуюся Аури и прикорнувшего на краю стола Вариана. Попрощавшись и поблагодарив за угощение, молодой мужчина поднялся, легко перекинул через плечо худощавого юношу и выцепил из толпы шаманку, продолжавшую вещать о каких-то духах леса. Взглядом показав Хану, чтобы они с Найтом тоже заканчивали, он медленно пошел к Черничной горе.

Молодые люди, которых Аури развлекала музыкой и историями, проводили троицу печальными взглядами и уставились на старших, сидящих за столом.

– Шаманка ушла. Как же быть? – пробормотал один из парней.

– Дядюшка, мы так рады, что вы устроили праздник! – воскликнула девушка с длинной косой, благодарно глядя на Семена.

– Мы не хотим уходить!

– Да, не хотим!

– Эй, где инструмент? Тащи сюда!

– Его шаманка сломала.

– Тащи тогда другой!

Широкая душа северян не могла позволить гулянию так быстро закончиться. Все уже позабыли, что перед ними, вроде как, сидит жуткий демон с горы.

Хан иногда замечал, будто под столом и вокруг Найта витает что-то похожее на невидимую ауру. Нечувствительные к магии люди могли ощущать лишь беспокойство, не более. Скорее всего, этого и добивался Покровитель. Он сидел трезвый с едва заметной улыбкой на губах и рассматривал веселящуюся толпу. Хан не понимал, как тот, кто опьянел от пары кружек пива, мог ровно сидеть после стольких чаш вина и настойки.

Он уже собирался уходить, когда Найт вдруг заговорил:

– Если хотите, демон может рассказать историю не хуже шаманки.

Глаза молодых людей загорелись интересом.

– Да что ты, не утруждайся! – каким-то чудом Семен смирился с тем, что демон не намерен никуда уходить и чернику дальше ручья отдавать тоже не собирается, и сменил настороженность на дружелюбие. – Пусть сами себя развлекают, бездельники!

– Мне несложно. – Найт отставил в сторону чашу с недопитым вином, которое уже бросили разбавлять, и откинулся на спинку стула. – О чем хотите послушать? О демонах или Покровителях?

Вопрос застал селян врасплох. Больше, конечно, хотелось о божествах, но и гостя обидеть нельзя.

Найт снисходительно улыбнулся и махнул рукой:

– Мне без разницы.

В итоге голоса разделились поровну.

– Хорошо. – Юноша поднял серебряную вилку и ловко покрутил ее пальцами. – Тогда расскажу и о тех, и о других.

Селяне притихли, собравшись вокруг стола, и навострили уши.

– Это случилось очень давно. В первый день зимы выпал снег. Он покрыл пушистым ковром все дороги и поляны, укутал в белые шали деревья и лег на крышах домов высокими шапками. Дети бегали и лепили снеговиков, взрослые топили печки и пекли булочки, чтобы угостить соседей.

Покровители тоже восхищались красотой зимы и решили устроить бал. Они украсили огромный зал, сотворили сотню ледяных статуй и наморозили на окнах и колоннах узоры неописуемой красоты. В центре подвесили ледяную люстру, такую большую, что она почти касалась пола. Все были счастливы и кружились в танцах под дивную музыку зачарованных музыкальных инструментов. И не было никогда в мире смертных празднества такого же прекрасного, как это.

Глава 19. Эмиль*

Первое число месяца белого, 12-го по единому календарю континента

17 месяцев назад

Черничная гора

Найт открыл глаза и сладко потянулся на огромной кровати. Отбросив в сторону одеяло, он перевернулся на бок и рассматривал пробивающийся через щели в потолке холодный свет.

В спальне было тепло. Свеча, стоявшая на столике у кровати, полностью сгорела и расплылась бугристым кусочком воска на железной подставке. В зачарованном камине в гостиной еще мерцали угли.

Застелив постель и накормив прибежавшую ласку, Найт сделал себе чай с шиповником, накинул на плечи теплый плащ и вышел на улицу. Под шерстяными тапочками хрустнул снег. Угольные глаза округлились, брови, похожие на тонкий мазок туши, поднялись в изумлении, а с губ сорвался вздох восхищения. Это был первый снег в его жизни. Такой белый, чистый и легкий, как пух в подушках. Он падал с неба большими хлопьями.

Поставив чашку с блюдцем на каменную ступеньку, Найт опустился на корточки и набрал горсть обжигающе холодного снега, начавшего таять в его теплых руках. Множество снежинок разной формы сверкали кристальными гранями.

Найт мог сравнить эту сказочную красоту лишь с праздником урожая в Джейриа, когда улицы украшали лентами и гирляндами, фонариками и даже бусами из ягод и фруктов, которые мог попробовать любой желающий. Прилавки пестрели свежими овощами, какие только можно вырастить на плодородных южных землях. Танцы не прекращались с утра до ночи.

Но если для праздника урожая требовалась веселая и громкая музыка, то сейчас подошла бы тихая и нежная мелодия.

Словно ребенок Найт протоптал в снегу несколько дорожек и пальцем нарисовал на сугробах узоры, а потом, заморозив руки и ноги, с остывшим чаем зашел в тепло. Но стоило только закрыть дверь, как с той стороны об нее заскребли когти и захлопали крылья. Найт