Боль становилась все сильнее, однако корнет, стиснув зубы, начал путь в никуда. Как назло, местность оказалась гористой, покрытой чахлым лесом. Темная, какая бывает только в горах, ночь ухудшала положение. Николай не знал, куда идет, но упрямо шел на север, предполагая, что именно там должна находиться бельгийская граница. Иногда на его пути попадались поселки, но, голодный и измученный, он не решался зайти в дома, разбудить хозяев и попросить пристанища.

Только на рассвете Савин добрался до широкого шоссе, по обеим сторонам которого высились пирамидальные тополя.

Совсем обессиленный, корнет решил зайти в маленькое кафе и попросил улыбчивую девушку – блондинку, которую почему-то не удивил его вид, сварить крепкий кофе.

Когда она принесла напиток с еще теплым рогаликом, Савин спросил ее:

– Скажите, мадам, далеко ли до бельгийской границы?

Ее серые большие глаза расширились от удивления:

– До бельгийской? Вы, может быть, хотели сказать «до французской»?

Николай покачал головой. Каждое движение причиняло нестерпимую боль.

– Нет, госпожа, именно до бельгийской.

Она звонко расхохоталась:

– Но мы же с вами в Бельгии. Разве вы этого не знали?

Корнет заморгал:

– В Бельгии?

– Ну да. – Она продолжала смеяться. – Вы хорошо себя чувствуете?

– Да, спасибо. – Савин впился зубами в рогалик, едва скрывая радость.

Он в Бельгии! Он спасен!

Глава 44

Рим, 1883 г.

Молодой статный человек с кавалерийскими усами и пшеничными волосами вошел в лучшую гостиницу Рима и приветливо улыбнулся портье.

– Надеюсь, для меня найдется самый хороший номер?

Портье, мужчина средних лет, с бледным лицом, окинул нового клиента профессиональным взглядом.

Незнакомец был одет очень дорого, в костюм, пошитый по последней моде из лучшего материала, в модные кожаные туфли. Все в нем выдавало господина высокого класса, все кричало о том, что господин набит деньгами.

Мысли портье подкрепили мальчики-рассыльные, тащившие за незнакомцем тяжелые чемоданы из свиной кожи. Сколько их, этих чемоданов? Портье насчитал около девяти.

Он угодливо изогнулся перед клиентом, напоминая вопросительный знак.

– Будьте добры ваши документы, – произнес он виновато.

Красавчик с улыбкой протянул паспорт.

– Граф де Тулуз-Лотрек, – прочитал портье по слогам. – Позвольте спросить, вы француз, синьор?

Господин покачал головой:

– Не совсем. Во мне больше русской крови, чем французской.

– О, я обожаю русских. – Мужчина протянул ему ключ от номера и подмигнул мальчишкам. – Проводите графа наверх.

Рассыльные бодро потащили чемоданы по лестнице, явно рассчитывая на чаевые, и не обманулись в своих ожиданиях. Как только багаж был занесен в номер, граф щедро всех одарил и, закрыв дверь, в изнеможении откинулся на спинку дивана.

Разумеется, он не был графом Тулуз-Лотреком и не имел французских корней.

Почему Николаю Савину взбрело в голову сделать новый паспорт на такое имя – оставалось загадкой даже для него. Он пробовал пожить под своим именем, но это ему не удалось.

После побега корнет недолго гулял на воле. Агенты французской полиции отловили его в одном из казино и снова засадили за решетку.

Неугомонный, свободолюбивый, он вновь сбежал, но теперь совершенно без денег. Офицер боялся получить перевод от брата, потому что фамилия «Савин» была хорошо известна если не всей Европе, то большей ее части.