про затаившегося врага, но я точно знал, что это не так. Пока Дор занимается своими делами, его маленькие среброволосые друзья обшаривали все закоулки, где мог спрятаться невидимка. И в этом, при всём моём желании я не мог ничем ему помочь. Оставалось только терпеливо ждать.

И наконец этот момент наступил.

– Всё. – Устало сообщил Дорик, входя в комнату и шлёпнулся на диван рядом с Лин. – Я его поймал. Бандит попался в примитивную ловушку.

– И где он теперь? – Волновал меня единственный вопрос.

– На дне пропасти, – помрачнел мой напарник, прекрасно помнивший, что королевские очи вовсе не палачи и имеют право казнить преступников лишь в том единственном случае, когда смертельная опасность угрожает им самим. – Я не успел его поймать. Просто не ожидал, что этот дурак полезет на мокрую тропу. И древни помочь не смогли, там голые скалы, ни одного кустика.

– А что он вообще делал в тех скалах, – никак не мог понять я.

– Прятал украденные у хана сокровища, какие еще остались. Я собираюсь их достать, но в Остан не отдам. Хан и не подумал помочь, когда тот вор объявил нам войну.

– Думаю, всё намного проще, – примирительно улыбнулся я сыну. – Ханша давно про меня забыла, у неё свои интриги и войны во дворце ключом кипят. И сокровищ ей давно натаскали новых, ещё больше прежнего. Поэтому можешь с чистой совестью считать те сокровища контрибуцией за необъявленную войну и осыпать ими свою Лин.

– Причем тут Лин? – неожиданно изумился Дорик. – Я своей любимой и сам могу купить любое украшение, мои амулеты нарасхват. А эти хочу отдать гоблинам, чтобы наняли мастеров строить дома и дороги. И пора уже просить короля издать указ о признании их людьми. Ведь ничем же не отличаются от нас. И древни за них просят.

– А вот это дело, достойно королевского ока и мы за него возьмёмся, – кивнул я довольно, – ни один народ не должен расплачиваться за преступления своих правителей.

Конец